Олег Блохин - Футбол на всю жизнь

— А есть что-то, что вам не нравится в футболе?

— Да, грубость… Мне порой хотелось крикнуть моим коллегам по футболу: «Ребята, будьте благожелательны друг к другу!» У нас ведь, у футболистов, одно общее дело. На поле должна быть обстановка взаимного уважения. Но это единственное, что мне не нравится в футболе. Вы, конечно, не удивитесь, если я скажу, что это самый лучший на свете вид спорта. И бой и праздник…

Он закончил свои выступления в футболе слишком рано: в 1977 году. Ему шел тогда 31-й год. Думаю, Мунтян мог еще поиграть несколько лет и принести большую пользу команде. Не знаю, что побудило Мунтяна уйти из спорта. Во всяком случае, не из-за слабой игры его отчислили из киевского «Динамо», в составе которого он семь раз становился чемпионом Советского Союза. В нашем футболе это рекорд! Я был очень рад, что в 1986 году, получив свою седьмую золотую медаль чемпиона страны, сравнялся со своим кумиром юности.

К сожалению, в нашем футболе за долгие годы сложился определенный стереотип: когда игроку исполняется двадцать девять — тридцать лет, на него начинают посматривать, как на подзадержавшегося в спорте. А ведь есть замечательные примеры в мировом футболе — Пеле, Беккенбауэр, Круифф. Им уже было за тридцать, а они показывали великолепную игру, играя в национальных сборных своих стран. А как по этому случаю не вспомнить сэра Стенли Мэтьюза? Этот правый крайний нападающий играл в матчах чемпионата Англии 35 сезонов кряду! Когда ему было 17 лет, он впервые вышел на поле в составе команды «Сток-сити», затем выступал за клуб «Блэкпул». Но потом снова вернулся в «Сток-сити». Метьюз играл чрезвычайно разнообразно, владел уникальной коллекцией финтов, легко находил взаимопонимание с партнерами на поле, был образцом джентльменства в футболе. В 1956 году, когда Мэтьюзу был уже 41 год, он стал первым обладателем приза «Золотой мяч» для лучшего футболиста Европы! В 48 лет был признан лучшим игроком Англии, а последние свои матчи в чемпионате страны Мэтьюз провел в 50-летнем возрасте! За спортивные заслуги он и был удостоен королевой Англии титула «сэр»…

По моему глубокому убеждению, футболист, пусть ему даже за тридцать, должен оставаться в коллективе, если он по-прежнему силен. Он должен играть! Не только ради сиюминутного успеха клуба. Выступление ветеранов, которые показывают хорошую игру, необходимо ради наглядного урока для молодых футболистов, которые, играя на поле рядом с большими мастерами футбола, гораздо быстрее созревают сами.

Правда, я понял это только с годами. А когда меня только взяли в дублирующий состав киевского «Динамо», подобные проблемы меня не волновали. В то время я был полон впечатлениями. Сколько прекрасных мастеров было в киевском «Динамо»! Я уже вспоминал Бышовца, который как раз в те годы, когда я делал в дубле первые шаги, уже блистал в основном составе своей индивидуальной игрой в нападении. Йожеф Сабо, обладая мощным и точным ударом с обеих ног, всегда был подвижен и азартен, прекрасно ориентировался в обстановке. Рослый, физически сильный Сергей Круликовский, как правило, выполнял роль заднего стоппера, и я не знаю никого в стране, кто бы мог выполнять подкаты лучше него. Техничный и тактически грамотный стоппер Вадим Соснихин отлично играл головой и так самостоятельно и решительно действовал в своей штрафной, что болельщики называли его «директором». Надежно на линии ворот играл Виктор Банников, которого зарубежные журналисты окрестили «летающим вратарем».

Первое время я старался никому не попадаться на глаза — чувствовал себя не очень уверенно. Со временем робость прошла, и я стал свободнее держаться в коллективе. Понял, что это мой коллектив, хотя, признаться, не знал твердо, буду ли играть в нем: кругом ведь одни звезды! Полными беспокойства и тревог были мой первый выезд в Гагру и сборы на Черноморском побережье. Сумка разрывалась от тяжести: вместе со спортивной формой и личными вещами она была набита учебниками и тетрадями. В 1970 году я оканчивал десятый класс и не хотел отставать от товарищей по школе. Одно время в период сборов в Гагре даже ходил на уроки физики, математики, химии в вечернюю школу рабочей молодежи.

Раньше после двухразовых тренировок я буквально валился с ног, но то, что динамовцы проделывали на юге, не шло ни в какое сравнение с моими юношескими тренировками. Двух- и трехразовые занятия порой доводили до изнеможения. Штанга, акробатика, кроссы…

Когда меня взяли в дублирующий состав, оказалось, что многие элементы футбольной техники у меня не закреплены. Я не всегда четко останавливал мяч, допускал порой ошибки в передачах на двадцать-тридцать метров, в других технических приемах. Впрочем, было бы удивительно, если бы я владел техникой лучше. Ведь на том пятачке асфальта, где обычно тренировалась группа Леонидова, доводить до совершенства технические приемы так же немыслимо, как юную танцовщицу обучать высшим балетным «па» где-нибудь на опушке или на лесной поляне…

Впрочем, я понял это уже потом. А тогда, семнадцатилетним пареньком попав в команду мастеров, многое из футбольной науки я должен был изучать заново. Помогал мне в этом заслуженный тренер Украины Михаил Михайлович Коман.

Когда в 1954 году киевляне впервые в истории клуба выиграли Кубок Советского Союза, мой тренер по дублю Михаил Коман был одним из основных бомбардиров команды. Он пришел в «Динамо» из ужгородского «Спартака» в 1949 году, сразу занял место левого полусреднего нападающего и играл в «Динамо» одиннадцать лет. Говорят, он был очень техничным и тактически грамотным игроком, постоянно искал позицию для удара. Коман забил 62 гола. Простившись с большим футболом, он сразу стал тренером резервистов.

На первых порах я побаивался Михалыча, как мы его все величали. Чуть что не так выполнишь на тренировке, он в крик: «Я с тебя, пацан, трусы сниму и ремнем отстегаю!» Крепкие выражения были у него в ходу. Но вскоре я понял, что все это не со зла. Коман учил нас все футбольные приемы исполнять легко, точно и только за счет техники. Многое он передавал нам из личного футбольного опыта. Тактические тонкости, которыми щедро делился со мной Коман, я бы, разумеется, ни в одном футбольном учебнике не нашел.

Постепенно я привык к нагрузкам, которые так ошарашили меня вначале, и стал даже получать удовольствие от тренировок. К тому же тренер тонко чувствовал, когда мы уставали, и изменял нагрузки. Поэтому почти каждое занятие проходило в охотку, азартно. Тренировки были, как мне тогда казалось, очень короткими, но интенсивными, все упражнения выполнялись только в движении. Много внимания Коман уделял работе над техникой. Короткие передачи, длинные, игра головой, прием мяча, остановка, обводка — все повторялось десятки, сотни раз. Нас, дублеров, учили и тактической мудрости. Хорошо запомнились индивидуальные уроки с тренером. Он посвящал меня в тайны футбольного дела. Я исподволь узнавал от Комана, что надо делать, когда идет передача с фланга, как завершать атаки в центре, с каких точек нельзя бить по воротам, под каким утлом лучше пробить, как надо опережать защитника в игре головой. Узнал, почему, например, нельзя пробегать мимо вратаря. Тренер объяснил, что всегда лучше затормозить перед вратарем в расчете на то, что он может не удержать мяч и тогда представится случай добить мяч в ворота. Не все, естественно, быстро усваивалось, не все подходило для моей игры, но многое из этого арсенала технико-тактических футбольных хитростей откладывалось и потом очень пригодилось.