Кэтрин, принцесса Уэльская - Роберт Джобсон

публичность она прильнула к плечу мужа и одарила всех собравшихся воистину ослепительной улыбкой.

Королевские помощники во главе с Джейми Лоутер-Пинкертоном, личным секретарём Уильяма, всячески опекали герцогиню в ходе её первого в жизни официального турне и позаботились о том, чтобы на маршруте были окна для приватного отдыха молодых. На несколько часов новобрачных оставили в покое. В пяти милях от Оттавы Уильям на вёслах доставил Кэтрин через озеро Мич в имение Харрингтон-Лейк, где у премьера Харпера имелся частный приют на острове, на котором они и провели в романтичном уединении в бревенчатой хижине в духе 1920-х годов последующие часы, дополненные плотным пикником.

Им даже удалось на некоторое время избавиться от назойливой опеки телохранителей из Скотланд-Ярда, которые позволили молодой паре удалиться в густые леса без всякого сопровождения при условии поддержания связи по выданным рациям. «Они просто взяли с собою еду и выпивку – и исчезли из нашего поля зрения», – простодушно объяснил тогда этот ход прессе официальный представитель королевской охраны.

Позже герцогиня, на этот раз в лиловом трикотажном платье Issa, произвела фурор в толпе из 300 000 с лишним зрителей, собравшихся на поп-концерт под открытым небом на Парламентском холме в Оттаве, прибыв туда на пару с Уильямом, одетым и вовсе по-простому в рубаху с открытым воротом. У Кэтрин уже́ начала складываться репутация прирождённой исполнительницы роли принцессы. Занимая место в ложе для почетных гостей, она выглядела расслабленной и счастливой, умело скрывая нервозность. При показе четы крупным планом на огромном экране для публики ведущий шоу, звезда радио CBC Джиан Гомеши, пошутил: «Имеем честь в очередной раз вас представить, потому что нам нравится ваше присутствие у нас в гостях».

В своей речи по случаю 144-ой годовщины образования Канады Уильям по-французски и по-английски рассказал об узах, связывающих семью Кэтрин со страной кленового листа. Грея души собравшихся, он сообщил им, что его супруга узнала о Канаде от своего покойного дедушки, «сердцу которого эта страна была дорога, ведь в юности он в годы Второй мировой войны выучился на лётчика не где-то, а в Альберте». Не забыл он и о своей бабушке Елизавете II: «Королева попросила меня передать теплейшие добрые пожелания народу Канады и сообщить, что у неё остались самые счастливые и незабываемые воспоминания об их с герцогом Эдинбургским пребывании здесь, на Парламентском холме, ровно год назад». При этом он не преминул назвать свою бабушку «королевой Канады», подчёркивая её официальный статус главы государства, и сорвал бурю оваций.

Завершила своё пребывание в Оттаве королевская чета, прекрасную половину которой канадская пресса к тому времени успела окрестить «Екатериной Великой», посещением Канадского военного музея, где состоялась встреча с ветеранами. Посадив дерево в парке при Ридо-холле[89] и отдав дань уважения павшим у могилы Неизвестного солдата, они проследовали внутрь и смешались с толпою из 150 ветеранов Второй мировой, Корейской и Афганской войн, прибывших на церемонию в сопровождении семей.

Куда бы они ни прибывали, однако, Кэтрин сталкивалась с тем, что все местные только и делают, что проводят сравнения между нею и принцессой Дианой, некогда являвшейся любимицей канадцев. Однако на первый план эти сравнения вышли при посещении ими Университетской больницы Сент-Жюстин в Монреале, крупнейшего в стране центра матери и ребенка, где у Кэтрин, похоже, случилось первое подобие нервного срыва от избытка чувств. Уильям, её скала, нежно касался её руки, пока они вели беседу в игровой с двухлетним пациентом по имени Жак Килов. Сидя бок о бок с больными детьми на крошечных стульчиках, они оба с зеркальной подлинностью воспроизводили присущий Диане при жизни подчёркнуто-эмпатический стиль, склоняясь головами до уровня малолетних собеседников, чтобы задать им вопросы.

Одна пациентка, четырнадцатилетняя Лоуренс Йелль, отважно сражавшаяся с опухолью мозга, сказала впоследствии: «Кейт была так мила, она потратила на разговор со мною куда больше времени, чем я думала. Расспросила меня и о художествах, которыми я занималась, и о моей болезни. И разговаривать с нею было проще, чем я думала; она оказалась самым что ни на есть нормальным человеком». В этот нежнейший момент герцогиня в полной мере доказала, что хотя сравнения с Дианой и неизбежны, её собственная природная сострадательность и человечность лучатся из неё и после того, как она с распростёртыми объятиями приняла уникальное наследие предшественницы в роли королевской фигуры.

3 июля после ночи на борту фрегата «Монреаль» Королевского ВМФ Канады, который доставил пару по реке Святого Лаврентия из Монреаля в город Квебек, Уильям выступил на острове Принца Эдуарда с первой в ходе визита пространной речью. «Это очень важный момент для нас с Кэтрин – стоять здесь, в Атлантической Канаде, перед Провинс-хаусом, где была выкована Канадская федерация, – заявил он. – Здесь, в горниле канадского национального самосознания, мы с радостью ждём предстоящей встречи со многими из вас. Мы оба так ждали этого дня и возможности открыть для себя как можно больше о вашем прекрасном острове».

Вслед за этим они сели в вертолёт и отправились в красивейшую гавань Саммерсайд, где Уильям прямо на том же вертолёте провёл показательные выступления в качестве пилота поисково-спасательной службы. Шоу это по странному случаю прошло в тех самых местах, где в 1870-х годах разворачивалось действие «Энн из-под Зелёных Кровель»[90], одной из любимейших детских книг Кэтрин.

Затем пара в своём будущем фирменном стиле, засучив рукава, попозировала перед заждавшимися фотографами, после чего разделилась, присоединившись к мужской и женской командам в ходе состязаний по гребле на «драконах» по глади приморского озера Далвей[91]. Это была новая, молодая и полная жизненных сил королевская семья, радовавшая глаз всех, перед кем представала. Оба отдали гонке всех себя – Уильям в качестве гребца, а его супруга и вовсе в качестве кормчей у руля своей лодки. Принц потом неподдельно ликовал по случаю победы своей команды, одержанной вопреки сырой и промозглой погоде. Местная бобслеистка, двухкратная олимпийская чемпионка Хезер Мойс оценила их выступление по достоинству: «И он, и Кейт очень заряжены на победу над конкурентами».

С острова Принца Эдуарда чета вылетела прямиком в Йеллоунайф, малонаселённую столицу Северо-Западных территорий, где их по прибытии на главную городскую площадь Сомба-Ке встречали барабанным боем индейцы народа дене́. Представители народов инуктитут и чипевайан также присутствовали. Быстро переоблачившись из формальной одежды в будничную, – Кейт, в частности, в тщательно подогнанную рубашку цвета хаки, облегающие джинсы и светло-кремовые парусиновые туфли, – они погрузились на летающую лодку до озера Блэтчфорд, на берегу которого на са́мой границе с тундрой расположился крайний северный егерский форпост.

Ещё через два дня Уильям и Кейт присоединились к уже́ упоминавшемуся фестивалю родео Calgary Stampede в Альберте, гармонично дополнив его пёстрое