Очень хороший и очень дурной человек, бойкий пером, веселый и страшный... - Константин Сивков

обычаю; и потом поставят на столе великую чашу, с собою привезенную, налитую вином, и в ней опущен ковш, нарочно сделанный под гербом орла; и в поставленных креслах сядет князь-папа, и возле чаши положены два пузыря говяжьих от больших быков, и в них насыпано гороху, и у той чаши кругом на коленях стоят плешивые. И архидьякон возглашает: «Всешутейский князь-папа, благослови в чаше вино!» И потом папа с стола берет по пузырю в руку и, обмоча их в чаше в вине, бьет плешивых по головам, и весна ему закричит многолетие разными птичьими голосами. А потом архидьякон, из той чаши наливши ковш под гербом, подносит всем присутствующим и громогласно кричит: «Жалует всешутейший князь-папа вина!» А как выпьет, паки возглашает: «Такой-то архиерей, из чаши пив, челом бьет». И по обношении все из дому поедут в дом князь-папы и от него по своим домам, и во всей оной церемонии его величество присутствует.

7

Случившаяся в Петербурге свадьба его всешутейшего князь- папы. Сделанная была перемида на площади против церкви Троицкой для церемонии взятия четырех фрегатов; а по прошествии времени в той перемиде изготовлена была князь- папе спальная перина, набита хмелем, подушки плетенные из хмельных стеблей и насыпаны хмелевыми листами; на полу той перемиды насыпано хмелю стеблями, не обирая хмелю, толщиною в пол-аршина, одеяло по парусине стегано теми же хмелевыми тонкими стеблями. И жениха всешутейшего папу в Иностранной коллегии и его величество со всем генералитетом и знатным дворянством убирали во одеяние, в мантию бархатную малиновую, опушенною горностаями, с большим отложным воротником горностаевым же, шапка белая, вышиною в три четверти аршина, рядами, один другого выше. И его величество, и министры, и генералы, и дворяне были в машкарадном разном платье, токмо масок на лицах не было.

А с невестиной стороны в доме, построенном деревянном у Невы-реки, близ церкви Троицкой, в присутствии великой государыни Екатерины Алексеевны и дам, наряжали невесту в платье старинное: в охобен насыпной обьери рудожелто, шапка горнотная бобровая, вышины больше полуаршина, покрывало волнистой тафты. Ее величество и дамы в разном машкарадном платье, а масок на лицах не было ж.

И по совершении убранства ход церемониальный к церкви продолжался сим порядком: его величество с генералитетом в машкарадном уборе шли по рангам, а жениха вели его присутствующие плешивые, а мантию нести от тех же плешивых путь охраняли заики, а весна шла и кричала разными голосами птиц. И пришед к церкви птишники в церковь не входили. Невесту из деревянного дома вели свахи из дворянских дам в уборе старинном, за нею следовала ее величество с дамами в машкарадном платье. И по прошествии в церкви венчаны по правилу церковному, и по обвенчании тою же церемониею шли в дом, что у Невы, и был стол. Жених и невеста посажены были под балдахином, убранным бруснишником, лимонами и померанцами; и был стол с кушаньем, по старинному обычаю. И всей той церемонии в хождении смотрели с галдарей, а церемониального ходу их высочества цесаревны Анна Петровна и Елизавета Петровна.

И по окончании свадебного стола тою же церемониею свели жениха и невесту на покой в уготованную спальную на оную постель, и около той перемиды были его присутствующие плешивые, заики, и весна кричала, и в бубны били.

И после полудни была всем его присутствующим повестка, и сбиралися в построенный дом у Невы-реки, близ Сената, в синие хоромы. И возле того дома на реке сделан был великий плот четвероугольный, и в нем вставлен чан немалый, и в него налито пива, и в чане пущен ковш деревянный большой; и от того плота на канатах привязаны по две сороковые бочки, в длину продолжалися сажен на сорок; и в оном чане, в ковше, сидел князь-папа, имея в руках пузыри, и около чана плешивые. На плоту стоял Нептун со острогою, наряженный во одежде белой, борода седая, на ней навешено всяких родов раковин, выбранный из дворян Тургенев, и около его наряженные заики в знаки сирен морских, и на бочках посажены были архиереи и весь князь-папинский причет. И оные бочки буксировали шлюпки чрез Неву к Почтовому двору, и как шествие началось, то князь-папа пузыри мочил в пиве и бил по головам плешивых, в то время пела весна всех родов птичьими голосами; и от пристани до Почтового двора ехал папа верхом на буйле, а архиереи с причетом ехали на быках верхом. И в доме Почтовом в сенях молодая его супруга, наряженная в горнотную старинную пашку, в охобне, покрыта покрывалом, на нем написано всех родов звери и птицы, встретила своего супруга и взяла за руку, свела в палаты, и посажены были под балдахин, сплетенный из хмелевых ветвей. И отправляемая церемония такая же, как и на славленье, поили вином и трактированы ужином, и сим потешная свадьба кончилась.

8

Церемония по Неве-реке: всем сенаторам и генералам, и дворянам, которые в присутствии у дел определенные, розданы были, по рангам, буеры, баржи, шлюпки, боты, верейки на их собственное содержание, под смотрением Дмитрия Потемкина. И во время весны и лета по воскресным и праздничным дням по сигналу выстрела из пушки у Троицкой пристани с поднятием красного флага, то всем, кому даны суда, надлежит следовать из гавани на Неву и разъезжать по Неве-реке по действу тех судов до сигналу же пушечного выстрела.

9

Кушал его величество очень мало и жаловал, чтоб было горячее, и кухня была во дворце об стену его столовой, и в стене было окошко, из которого подавали кушанье, а церемониальных столов во дворце не было. И после обеда отъезжал на яхту, поставленную у дворца на Неве почивать, и караул стоял около яхты, чтоб никто не ездил; а после почиванья для прогуливания ездил на Петербургский остров, ходил на Гостином дворе, торговал товары, но не преминет и кренделей купить и квасу выпить, все смотрел, чтоб порядочно было.

В великих трудах и в путешествиях не имел скуки, не охраняя своего здоровья, но ревнуя своей России, чтоб ее сделать славною и непобедимою от прочих наций. И не можно того думать, чтоб великий и неустрашимый герой боялся так малой гадины — тараканов: и наперед его едущего ку-лиеры бежали и где надлежит быть станции осматривали, нет ли в избе тараканов, и по крайней возможности таких изб обыскать не можно, то по дорогам ставили избы нарочные для