Владимир Высоцкий… и его «кино» - Марк Исаакович Цыбульский

Владимир Высоцкий в роли танкиста Володи. К/ф «Я родом из детства»

«После общежития я поехал провожать Высоцкого на вокзал. По дороге заглянули в кафе Дома актёра, там ещё немного посидели… Потом поехали на вокзал. Сдали билет, на эти деньги купили ещё выпить и закусить. И только после этого поехали ко мне. Я тогда жил один, жена была в Могилёве. Словом, проговорили с Володей почти до утра…»

В аэропорту Высоцкий и Туров оказались только на следующий день.

«Когда объявили посадку, у самого турникета вдруг Володя повернулся ко мне и произнёс как-то тихо, проникновенно: «Витя, возьми меня на роль. Ей-богу, не подведу…»

И это было сказано так просто, с такой интонацией в голосе, что у меня уже никаких сомнений не было: снимать Высоцкого вместо уже утверждённого другого актёра. Тем более что пробы Володя прошёл нормально». [2]

24 июля 1965 года худсовет «Беларусьфильма»[1] утверждает Высоцкого на роль танкиста Володи. С этого момента можно вести отсчёт его работы над своей первой крупной ролью в кино.

В Бобруйске с киногруппой Высоцкий не был, поскольку в это время снимался в Краснодарском крае у режиссёра Э. Кеосаяна в картине «Стряпуха», но в дальнейшем участвовал во всех остальных экспедициях.

О своей первой значительной работе в кино Высоцкий рассказывал на выступлениях часто и с удовольствием:

«А потом очень резко повернулась судьба моя в кино, и стал я играть людей уже взрослых. Может быть, оттого, что сам повзрослел. Мне предложили сниматься в фильме “Я родом из детства”. Фильм этот снимал очень интересный режиссёр с “Беларусьфильма” Виктор Туров. Он интересен вот чем. У него было очень такое тяжёлое, жестокое детство. На его глазах казнили отца немцы, он был партизаном. Потом их угнали с матерью в Германию, когда ему было семь лет. Потом он в девятилетнем возрасте полгода добирался через всю Европу, пацаном, и дошёл до своего родного Могилёва и встретил там мать. И вот у него сохранилось это удивительное восприятие, детское восприятие военных лет, конца войны. И он снимает на эту тему фильмы. Много его фильмов. Вот у него фильм был “Через кладбище”, потом “Я родом из детства”.

В этом фильме мне была поручена роль капитана-танкиста, который горел в танке и потом полгода лежал в госпитале и боялся посмотреться в зеркало, потому что боялся, что увидит что-нибудь страшное, что у него с лицом стало. Потом приходит домой. Дома нет мебели, потому что сожгли, было холодно, нечем топить. И только кто-то пожалел гитару и зеркало. И он впервые видит своё лицо после полгода госпиталя, протирает зеркало и смотрит, что он седой человек в тридцать лет, что у него шрамы на лице. А шрамы делаются в кино тоже варварским способом. Это наливается какая-то жидкость, вот так скрепляется кожа. И часов двенадцать ты так ходишь. А потом, когда снимаешь этот состав, коллодий, то лицо остаётся таким, вот долго очень расправляются шрам. А мы ещё обнашиваем одежду всегда в тех местах, где снимаем, ходим в одежде. Я ходил в форме капитана военных лет, да ещё с нашивками о ранениях. И однажды одна старуха, белоруска, сказала мне: “Ой, сынок, как же тебя война покалечила”. Вот. Ну, видите, в чём дело. Ведь в Белоруссии погиб каждый четвёртый белорус, поэтому война для них очень свежа в памяти. Для них как будто бы не прошло этих двадцати лет. Они её помнят очень… очень сильно войну, в Белоруссии». [4]

Разные люди вспоминают об одном и том же событии по-разному, это известный факт. Однако в данном случае воспоминания троих людей, причастных к созданию картины «Я родом из детства», с которыми я беседовал, во многом совпадают, различаясь лишь в деталях. При этом интересно, что история приглашения Высоцкого на роль Володи моим собеседницам запомнилась иначе, чем режиссёру.

Ассистент режиссёра Роза Ольшевская:

«Это мы Высоцкого в картину пропихнули. Туров хотел снимать Колю Губенко. Я пришла к нему и говорю: “Вот Туров очень хочет, чтоб вы снимались”. Он говорит: “А кто ещё пробоваться будет?” Надо, чтоб было минимум трое. А то иногда и до ста дают… Потом он мне говорит: “Роза, я сниматься не буду. Но должен сниматься Высоцкий” И вот такая интрига… Я всё время приглашала кого-то на пробы, а они не приезжали. А у нас был заговорчик такой – чтоб они не приезжали.

Высоцкого пробовали в первый раз, в другой, в третий… Губенко не приехал. А что делать? Показали пробы Высоцкого худсовету – и утвердили, никуда не делись, хоть тогда Володя не очень популярен был. Вы знаете, говорили, что Высоцкий пьёт и всё такое прочее. Я этого сказать не могу. На съёмки он приходил чистенький, аккуратненький, подтянутый. Так и проработали без помех, очень счастливо». [5]

Роза Шаталова на картине «Я родом из детства» тоже была ассистентом главного режиссёра.

М. Ц. Кто кроме Высоцкого пробовался на роль танкиста Володи?

Р. Ш. Пробовался Алексей Петренко, знаменитый актёр. В те годы он работал в Ленинградском театре имени Ленсовета, они были на гастролях здесь, в Минске, тогда он и пробовался. Но это явно не его роль, он такой крупный – какой он танкист? Предложение сниматься было для него неожиданностью, он очень волновался, был не уверен в себе. Вы же понимаете – это дела давно минувших дней, прошло больше сорока лет. На тот момент Петренко никаким образом себя в кино не проявил. Тот Петренко, которого мы знаем теперь, и тот, который пробовался в нашу картину, – это совершенно разные актёры. А Туров очень хотел снимать Николая Губенко, но тот был плотно занят в театре. Да к тому же у него уже были более серьёзные предложения, и эта роль так уж его не задела. Губенко тогда сказал: “У нас в театре есть хороший актёр Высоцкий”. А Туров сопротивлялся… Ну не то что даже сопротивлялся, а уж очень хотел Губенко снимать. “Вот бы мне его! И пробовать не нужно!” Кто-то пробовался ещё, но я не помню сейчас. Кто-то из наших белорусских актёров.

М. Ц. Ваша коллега Роза Ольшевская сказала однажды, что ничего не стоило собрать тысячную массовку, просто объявив, что будет сниматься Высоцкий. У него действительно в 1965 году была уже