Жизнь как приключение, или Писатель в эмиграции - Константин Эрвантович Кеворкян

точно так же, как гамбургеры, за исключением того, что частицы говна в оркских черепах приводятся в движение не электромагнитным полем, а информационным», – снисходительно поясняет лирический герой повести наивным потребителям информации: «Наши информационные каналы не врут. Орками действительно правит редкая сволочь, которая заслуживает бомбежки в любой момент, и если их режим не является злом в чистом виде, то исключительно по той причине, что сильно разбавлен дегенеративным маразмом».

Орки – по тексту книги – это бывшие (а, может, и нынешние) укры, технология создания которых легко умещается в коротком диалоге:

– … Орков придумали потом.

– Не завирайся, – нахмурилась Хлоя. – Как можно придумать целый народ? Древнейший народ?

– Придумали не ваши тела, – ответил дискурсмонгер, – а вашу культуру и историю. В том числе и ваше представление о том, что вы древнейший народ.

Как показывает практика, можно придумать или переврать любую историю. Это лишь вопрос правильно организованных и долговременных потоков информации, что мы сегодня и наблюдаем на Украине. Однако, повторюсь, не только на Украине, но и по всему миру. Оруэлловские видения непостижимого Старшего Брата сменил «демократичный» Рван Контекс: «Контекс говорил о национальной катастрофе, к которой привела Уркаину прежняя клика, о бедственном демографическом положении, о том, что урка надо поставить в самый центр Уркаины, а не наоборот, и так далее…».

Пелевин словно глумится над возвышенным идеализмом «Трудно быть богом» и с постмодернистским садизмом окунает нас в реалии окружающего мира. Так и наша общая советская молодость сменилась расчетливым опытом и безысходностью дикого рынка.

С юбилеем, великий однокурсник и дискурсмонгер, мы продолжаем смотреть твои сны наяву. Счастливая трагическая жизнь

18 августа 1938 года в Харькове родился известный советский певец, первый исполнитель популярнейших песен «Хромой король», «Лада», «Трус не играет в хоккей» Вадим Иосифович Мулерман. Его отец, Иосиф Ефимович, был строителем, мать – Эмилия Израилевна – швея; жила семья в центре Харькова на улице Ольминского. Петь Вадим начал ещё в школьном хоре, но всерьёз увлекался спортом и подумывал о спортивной карьере. Как водится, свою роль сыграл случай.

«У нас не было возможности купить инструмент, и когда моим двоюродным сестрам их отец Исаак Наумович приобрел пианино, я приходил к ним домой, – рассказывал Вадим Иосифович, – Преподавательница проиграла какую-то мелодию, они не повторили, а я повторил. Она сложнее проиграла, я тоже повторил, и она говорит: «Исаак Наумович, вам нужно заниматься с этим мальчиком»».

Позже Вадим поступил в театральную студию при харьковском театре им. Шевченко, и когда мы видим в концертных номерах молодого Вадима Мулермана настоящее актёрство, это его дань учебе на харьковской театральной сцене. Собственно, первый хит молодого певца – шлягер «Хромой король» – во многом был обязан своим успехом не только заводной мелодии и веселому тексту, но и актёрским способностям исполнителя, который буквально в лицах и даже походкой изображал персонажей забавного сюжета.

С этой песней в 1966 году Мулерман стал лауреатом Всесоюзного конкурса артистов эстрады и получил широкое признание. Его звезда взошла быстро, засверкала ярко: он был знаменит на весь СССР, для него писали песни лучшие композиторы, вагоны поклонниц следовали за ним по пятам. При этом не забывал Вадим и родной город: именно из студии Харьковского телевидения во время включения в «Новогодний огонёк» (тогда различные города эстафетой подключались к основному эфиру) Мулерман исполнил легендарную «Ладу» – одну из самых узнаваемых песен эпохи, увековеченную даже в названии самого массового советского автомобиля.

Увы: нередко известность и слава идут рядом с недоброжелательностью коллег и дотошным вниманием ко всяким проступкам. Пошли доносы, что Мулерман исполняет на концертах еврейские песни (а это был период жесточайшей конфронтации с Израилем), возникали вопросы по неучтенным концертам и билетам; кроме того, Мулерман вступил в конфликт с председателем Госкомитета по телевидению и радиовещанию С. Лапиным и попал в «чёрный список» артистов, нежелательных к показу на ТВ. Однако за молодого певца заступилась министр культуры СССР Е. Фурцева, потому продолжали выходить пластинки, не прекращалась и гастрольная деятельность.

Доброжелательно относилась и чем могла помогала земляку великая певица Клавдия Шульженко. «Харьков – это и Клавдия Шульженко, которая очень поддерживала Вадима на сцене. У нас сохранились статьи, где певица очень тепло отзывалась о своем земляке и очень гордилась, что на Харьковщине рождаются певцы с таким вокальным даром, неповторимым тембром, – вспоминает Светлана Мулерман, третья и последняя жена Вадима Иосифовича. – Вадим Мулерман очень гордился, что дружил с Марком Бернесом… Мы были дружны с Людмилой Гурченко. Когда у Людмилы Марковны были тяжелые времена, он ее поддерживал – пел на концертах ее песни, напоминал, что она очень талантлива. Харьков вообще очень богат на таланты, и 1960-1970-х годах многие харьковчане прославили свой город».

Фатальным для карьеры, по мнению самого Мулермана, стала его ссора с Иосифом Кобзоном, на бывшей жене которого – эстрадной певице Веронике Кругловой – вторым браком когда-то женился Вадим Иосифович. Известный писатель и харьковчанин Аркадий Инин: «Он грешил на Иосифа Кобзона, что тот вставляет ему палки в колёса из-за Вероники Кругловой, которую тот у него отбил. Мулерман считал, что он был вынужден уехать [из страны], потому что Кобзон перекрыл ему кислород, а когда вернулся Иосиф не дал ему развернуться». Действительно, в конце концов, Мулерман надолго оказался за границей – хотя сам себя эмигрантом не считал, сохранил российское гражданство и в начале 2000-х годов вернулся назад: сначала в Москву, а потом в родной Харьков.

К периоду возвращения Вадима Мулермана в родной город относится и наше личное знакомство. При первой встрече он производил впечатление человека довольно жесткого, тертого, конкретного. В его напоре было что-то от дымного локомотива: Вадим Иосифович курил со страстью заядлого курильщика, в его случае «курит одну за одной» это не поэтическая метафора, а медицинский факт.

Он дал несколько интервью нашей программе, но их всенепременным условием было требование максимально показать солистов созданного им в Харькове «Театра-студии Вадима Мулермана». Помню, когда по просьбе руководства крымского курортного посёлка Партенит мы передали Мулерману приглашение выступить на тамошнем Дне Города, условие оставалось неизменным: участие в концерте и его подопечных.

Там же пришлось наблюдать насколько Вадим Иосифович твёрд в финансовых вопросах: никаких «рассчитаемся после концерта». Позже рассказал, что подобному жёсткому подходу научил его старший товарищ и земляк Марк Бернес. И будем откровенны – основания для недоверия у артистов имеются: часто принимают ласково, да жестко спать. Когда местные власти охладели к проекту театра-студии, проблемы финансирования тревожили Вадима Иосифовича постоянно – ведь талантливую харьковскую молодёжь у него обучали бесплатно.

В январе 2015