Герман Гискес - Операция «Северный полюс». Тайная война абвера в странах Северной Европы

Ознакомительный фрагмент

Передо мной стояла определенная задача: смотреть на запад и выяснять, что затевает враг под этими звездами, на этих темных водах и в воздухе над ними, – враг, знаменитый своим давним опытом и непревзойденный в искусстве тайной войны. В прошлом году нам преподали много поучительных уроков во Франции, Норвегии и Греции, и мне стало совершенно ясно, что значит столкнуться с таким суровым противником, как британская разведка, на которую работают лучшие голландские добровольцы, готовые рисковать жизнью.

Действительно ли до этого дошло дело? Ходили слухи о тайных десантах с моря и с воздуха, о радиосвязи с Лондоном, о тайных поездках в Стокгольм, Берн и Мадрид. Это лишь слухи или в них есть доля правды?

Весь первый день меня знакомили с широкой сетью Аст-Нидерланды в пригородах Схевенингена, где находилось и наше маленькое, уютное офицерское собрание. Я мог убедиться, что за год оккупации немецкие части начали привыкать к местному укладу жизни, проникать в самое сердце местного управления – сейчас они отличались от коренных жителей лишь внешними и заметными признаками военной организации. Кроме того, я понял: на парижском Асте лежит отпечаток холодного, интеллектуального, интернационального характера этого города, а сейчас, летом 1941 года, влияние широкого, безмятежного и неизменного голландского образа жизни отразилось и на уютной, буржуазной атмосфере Аст-Нидерланды.

Рев «Морского льва»[2] смолк. Мыльный пузырь предполагавшегося вторжения в Англию лопнул, но не стало ли это доказательством, что островитян, которых мы изгнали с континента, можно больше не опасаться?

И не вгрызаются ли наши танковые армии в Россию – с каждым днем все глубже и глубже? Кто посмеет остановить их, когда «величайший полководец всех времен» приказал им покорить Москву, Урал и Кавказ?..

На пляже бормотал прибой. Или это раскаты отдаленной пальбы? «Кровь немецких солдат выльется на ледяные просторы России, и через два года ни один из них не вернется домой». Эти слова сказал Канарис на высшем военном совете перед нападением на Россию, и сейчас мне казалось, что я читаю их, как надпись на стене Валтасара[3].

Штаб IIIF удобно размещался в маленьком, но хорошо обставленном доме на улице Хогевег в Схевенингене. Тяжелая чугунная решетка и широкий сад в достаточной степени отделяли дом от малолюдной улицы, обсаженной липами. Другая сторона улицы была не застроена: там тянулись луга, постепенно переходя в Схевенингенский лес. Из дома хорошо просматривались окрестности, и была заметна любая проезжавшая машина. Защита от нежелательного наблюдения представляла собой один из главных принципов нашей службы, и с этой целью у нас имелся черный ход, незаметный с улицы, который выводил и в сад, окружающий штаб, и в сад при офицерском собрании. Благодаря такому устройству нам и нашим посетителям был обеспечен скрытый от посторонних глаз вход и выход. Пристройки перед домом и за ним занимали службы военно-морского командования в Нидерландах. Таким образом, мы могли не опасаться излюбленных трюков разведок и контрразведок всех стран, когда за подозрительной штаб-квартирой устраивают постоянное наблюдение и всех обитателей и посетителей здания снимают фотоаппаратом или кинокамерой. Между прочим, в Схевенингене произошла подобная история. Я сам видел фильм, снятый до войны немецкой военной контрразведкой, в котором фигурировали весь штаб, сотрудники и посетители британской шпионской организации, с 1935 года работавшей против Германии и размещавшейся в Схевенингене. Парочка хладнокровных спортсменов спокойно сняла фильм через иллюминатор баржи, которая время от времени на целые дни и даже недели вставала у причала на канале не далее чем в тридцати метрах от улицы, на которой размещалась штаб-квартира британской разведки. К несчастью, фильм был немой, но его снабдили титрами с указанием имен, кличек, заданий, деятельности и связей каждой из невольных кинозвезд. Едва ли стоит говорить, что английских агентов, отправлявшихся из этой штаб-квартиры в Германию, ожидал весьма теплый прием, если только, конечно, они не предпочитали получать требовавшиеся от них разведданные непосредственно от немецкой контрразведки, а заказчики информации еще и платили за нее приличные деньги! Отдел IIID берлинского департамента абвера занимался исключительно фабрикацией сообщений, которые должны были сбить врага с толку и поставлялись по мере надобности в отделения IIIF. Эта «официальная» продажа ложных или обманных сведений оказалась очень прибыльной и ощутимо помогла перед войной, когда немецкая контрразведка нередко сидела без финансирования!

Вероятно, британская разведка играла в ту же игру, но с началом войны все стало куда более серьезно. Теперь за неудачу, допущенную по ошибке или по небрежности, платить приходилось не только золотом, но и кровью; с ожесточением боевых действий и расширением масштаба секретных операций ответственность за успех или неудачу нередко становилась невыносимо тяжелой.

Как я уже сказал, улица Хогевег казалась хорошо защищенной от непосредственного наблюдения. Но это только начало: следующее соображение ни в коем случае нельзя было назвать утешительным. Среди персонала «цитадели» нашелся лишь один человек, на чей характер и профессиональные способности я мог полностью положиться, особенно принимая во внимание наш «второй фронт» против ЗИПО и СД. За исключением этого человека, обер-лейтенанта (а позже гауптмана) Вурра, а также переводчика сержанта Купа, известного как Вилли (опытного парня, но настоящего перекатиполе), во всей «команде» едва ли имелся хоть кто-нибудь, кто отвечал бы моим требованиям. Вурр – седеющий, ревматического склада человек, у которого способность к взвешенным суждениям, большой опыт и хорошее знание людей сочетались с железным профессионализмом, которому не мог помешать даже холерический темперамент, – был несколькими годами старше меня. Подобно мне, он прошел всю Первую мировую войну молодым пехотинцем, и, если бы нам пришлось жарко, он со своим смертоносным револьвером стал бы надежным щитом.

– Офицеры и персонал абвера собираются в кабинете шефа в 10 часов на совещание! – раздался за дверью голос Вурра.

Я смог ознакомиться с ситуацией из докладов отдельных специалистов – как я и ожидал, там не нашлось почти ничего интересного. Настало время выработать курс действий, которого нам отныне следовало придерживаться.

– Пожалуйста, садитесь, господа.

Восемь человек – одни в штатском, другие в форме – уселись в офисные кресла красной кожи или в плетеные кресла, принесенные с соседней веранды.