Фрол Козлов. На взлете - Александр Фёдорович Агарев

(1961 г.). Он был награжден четырьмя орденами Ленина, двумя орденами Трудового Красного Знамени, орденом Отечественной войны 2-й степени, орденом Красной Звезды и многими другими наградами. Урна с его прахом установлена в Кремлевской стене на Красной площади в Москве.

Глава 1

Сверхзадача – построить реактивный бомбардировщик Ту-4

Создав атомную бомбу, США претендовали на ведущую роль, глобальное первенство и влияние в мире. Без сомнения, они этого не скрывали, им хотелось как можно скорее уничтожить победоносный дух советской державы. Об их планах я скажу чуть позже, а пока хочу пояснить, при каких условиях у нас создавали ядерное оружие возмездия, средства его доставки до территории вероятного противника, в частности, тяжелые реактивные бомбардировщики.

В авиастроении, например, форсированными темпами разрабатывали реактивный бомбардировщик Ту-4, причем с учетом опыта фашистской Германии.

Ту-4, выпущенный на Куйбышевском авиазаводе

Не все «технические секреты» гитлеровского рейха вывезли американцы из поверженной Германии. К советским конструкторам тоже попали чертежи и образцы оружия, над которым «бились» немецкие специалисты. И их ноу-хау, как нынче говорят, пригодились и нам в авиастроении, при создании ракетной техники. В нашем авиапроме кроме наших специалистов работали одни – по добровольному согласию, другие, скрепя сердце, потому что им некуда было деваться на родине.

Ф.Р. Козлов – 2-й секретарь Куйбышевского обкома партии, 1947 г.

Но прежде, говоря о немецких специалистах, их роли в «рождении» реактивного самолета Ту-4, расскажу о предыстории их появления на куйбышевской земле, где в ту пору вторым секретарем обкома ВКП(б) был Ф.Р. Козлов, который по партийной линии курировал производство новой авиационной техники. Это важно, потому что тема, касающаяся немцев и членов их семей, долгие десятилетия была под запретом, под грифом «совершенно секретно».

Сведения и документы о научно-техническом опыте фашистской Германии, заимствованном нами в области авиастроения и ракетной техники, тщательно скрывались. На предприятиях, где они работали, техническую документацию, делопроизводство засекретили. Нынче, когда многие секреты сняты, есть возможность, заглянуть в подлинные документы, изучая их, представить сложные и драматические события, ибо они касались многих человеческих судеб. Документы свидетельствуют, что советские отраслевые министерства, Академия наук СССР, военные «спецы» получили от правительства, его первых лиц, задание изучить и использовать немецкие достижения в науке и технике. И мая 1945 года уже было принято такое решение. В тесном сотрудничестве спецслужбы, армейская разведка, конструкторы и ученые выявляли, оценивали, изучали новейшие немецкие технологии в области вооружения. У членов компетентных комиссий сложилось мнение, что при освоении высоких технологий вполне можно и нужно воспользоваться помощью и самих немцев. Соответствующие советские эксперты и комиссии начали тесно сотрудничать с немецкими специалистами. В советской зоне оккупации Германии сформировали совместные предприятия, на которых вопреки союзническому договору возобновили разработку авиационных газотурбинных двигателей.

Уже осенью 1946 г. в ракетно- и самолетостроительных ОКБ задействовали более 15000 немецких специалистов.1 Суть советской «конфигурации» немецкой науки и производства сформулировал нарком, министр вооружения СССР Д.Ф. Устинов: «Наша промышленность не должна начинать с нуля и с пустыми руками, ей следует возродить все, что было создано в Германии. Мы обязаны восстановить немецкую технику, прежде чем начнем создавать свою новую».2

Кроме этого, Москва приняла решение перебазировать из Германии в СССР ОКБ, занимающееся самолето-двигателестроением. Обязали это сделать в течение октября 1946 г. «Переселенцев» принял завод в поселке Красная Глинка, что в Куйбышевской области. Туда перебазировали ОКБ из города Дессау, чтобы наладить разработку и производство реактивных двигателей. Организовали на заводе два конструкторских бюро. В их состав вошли специалисты из Германии: по газовым турбинам типа «Юнкере» (главный конструктор доктор Шайбе), по газовым турбинам типа БМВ (главный конструктор доктор Престель).

В Советский Союз перевезли 1400 немецких специалистов и 3500 членов их семей. Переезд готовили тщательно, без лишнего шума, западные «слухачи» даже не ворохнулись, остались в неведении, что советская сторона заимствует немецкие технологии вооружения. Официально СССР опирался на закон СКС № 25 от 29 апреля 1946 г. Он гласил, что на немецкой земле запрещено проводить исследования и опыты в военных целях. Заместитель Главноначальствующего Советской военной администрацией в Германии (СВАГ) по делам гражданской администрации генерал-полковник И.А. Серов предупреждал, что из-за этого могут возникнуть неприятности.

Их первые вспышки проявились спустя год. Думается, что скорее всего их причиной стала известная речь У. Черчилля в Фултоне.

Поэтому Совет Министров СССР принял принципиальное решение: перевезти немецких специалистов, представляющих интерес для советской стороны. В рамках секретной акции вывезли почти 2000 человек, около 5000 членов их семей/

Оглядываясь на минувшие годы, хочу отметить и еще один момент. В основе решения об «эвакуации» всех работ по военной тематике, в том числе по реактивной технике, имелись и политические мотивы. На встрече Сталина, Рузвельта и Черчилля в Крыму в феврале 1945 г. было принято обязательство «…изъять или уничтожить всё германское военное оборудование, ликвидировать или взять под контроль всю германскую промышленность, которая могла бы быть использована для военного производства». Воссоздание в советской зоне Германии авиационных заводов и КБ, безусловно, являлось нарушением этого договора. Но это было сделано для обеспечения безопасности нашей страны, ведь союзники-то вынашивали планы ее уничтожения. Авиационные центры в оккупационной зоне, конечно, противоречили соглашению о взаимном контроле над научными исследованиями на территории Германии. Вот что И.А. Серов докладывал И.В. Сталину:

«29 апреля на заседании Союзного Контрольного Совета в Берлине по предложению Главнокомандующего американскими войсками в Германии генерала Макнерни был принят и подписан четырьмя Главнокомандующими: английским фельдмаршалом Монтгомери, американским генералом Макнерни, генералом армии Соколовским и французским генералом Кельцем закон № 25 «О контроле над научными исследованиями», согласно которому все военные исследовательские организации должны быть распущены, а постройки военного характера должны быть уничтожены или вывезены.

В приложении «а» к этому закону перечислены «запрещенные прикладные научно-исследовательские работы», в числе которых в параграфе 3 перечислены: «ракетные двигатели, пульсирующие двигатели и газовые турбины». В связи с проводимыми в Германии мероприятиями согласно постановлению Совета Министров этот закон может вызвать для нас дополнительные трудности…»

Несмотря на все меры конспирации, о существовании авиационных ОКБ было известно на Западе. По сообщению того же Серова, в июне 1946 г. заместитель Главнокомандующего американскими войсками в Германии генерал Клей в беседе с маршалом Соколовским «поднял вопрос о том, что необходимо принять решение в Контрольном Совете о посылке специальной комиссии во все зоны оккупации Германии для контроля над военным производством».

Документы свидетельствуют, что вывозили оборудование из Германии планомерно, чтобы обеспечить немецких рабочих всем необходимым.4

Сложной оказалась и