Юрий Юрьев - Современный Крез. Дом Ротшильдов и его обитатели

Сиятельный ландграф Гессен-Касселя Вильгельм IX, которым не замедлил стать наследный принц после кончины своего родителя Фридриха II, вошел в историю Германии как одна из самых отталкивающих фигур. Средства, выжатые из задавленных налогами подданных, никак не могли удовлетворить болезненную страсть к золоту, обуревавшую душу этого мелкого властителя, который считался тем не менее одним из богатейших сюзеренов «Священной Римской империи германской нации». Испробовав множество способов легкого обогащения, Вильгельм IX прибег к самому гнусному — торговле людьми, которой давно уже занимались отдельные немецкие князьки. Речь шла о продаже оптом на службу иностранных государств солдат-рекрутов, обязанных проливать свою кровь за интересы новых господ, авансом оплативших сполна их головы.

Главной покупательницей в этой подлой торговле выступала Англия, чьи правители нуждались в наемниках для завоевания новых заморских владений и удержания старых, нередко поднимавшихся с оружием в руках против грабительского господства британской короны. Особенно острой эта потребность стала с 1775 года, когда началась война за независимость североамериканских колоний Англии, ставших впоследствии Соединенными Штатами Америки. Купленные в Германии солдаты плыли через Атлантику, чтобы найти могилу в далекой, чужой стране, а в обмен английское золото потоком лилось в дырявые карманы немецких князьков.

Лондон старался расплачиваться с поставщиками пушечного мяса не наличными деньгами, а векселями и облигациями британского казначейства, которые рано или поздно возвращались к нему от покупателей английских товаров: тем самым казна получала известную отсрочку платежа, кредит, а британская торговля расширяла свои рынки на континенте. Но ценные бумаги при переходе из рук в руки требовал и «учета», то есть подписи подтверждавшего их банкира, который взимал каждый раз за это определенное вознаграждение («учетную ставку»). Сосредоточив в своих руках значительную массу британских обязательств, уплаченных Вильгельму IX, и получив возможность обойтись без посредничества других банков, Мейер-Амшель Ротшильд приобрел верный источник прибыли. Он не только прикарманивал отныне солидный банковский процент, но и приумножал его путем торговых операций — скупки на вырученные в Англии деньги британских тканей, колониальных товаров (кофе, табака, чая, вин) и сбыта их в Германии. Так были заложены первые камни в фундамент дома Ротшильдов.

В бурях наполеоновских войн

Торговля наемниками явилась всего лишь скромным, но многообещающим дебютом фирмы, чья эмблема — красный щит — с самого начала оказалась запятнанной кровью. В конце XVIII столетия Европа вплотную подошла к эпохе величайших потрясений и бурь, открытой Великой французской буржуазной революцией 1789 года. Ротшильды никак не могли остаться при этом в стороне. «Прибыли от войны, полученные в те времена, представляют собой подлинную исходную точку огромного состояния, нажитого впоследствии домом Ротшильдов», — писал биограф семьи граф Цезарь Корти.

Самое парадоксальное в истории дома в этот период и вплоть до середины XIX века заключается в том, что Ротшильды, по праву считавшиеся оплотом европейского капитализма, очутились по одну сторону баррикады со злейшими врагами буржуазной революции, ее титулованными душителями — реакционнейшими феодальными монархиями Европы, чьи венценосные самодержцы откровенно презирали и третировали выходцев из франкфуртских меняльных контор, несмотря на все их богатство.

Но так ли это удивительно, как кажется с первого взгляда? Ведь в те годы Ротшильды были неразрывно спаяны деловыми интересами, традициями и методами обогащения с разлагавшейся феодально-абсолютистской системой Германии, далеко не вышедшей еще из мрака средневековья. Более того, крупная европейская буржуазия уже тогда начала опасаться, как бы победный клич «Марсельезы» и «Карманьолы» в устах парижских санкюлотов не стал началом новой, гораздо более грозной революционной волны, которая сокрушит привилегии не только рождения, но и богатства. Страх перед восставшей «чернью» толкал буржуа в объятия их вчерашних врагов из числа земельной аристократии и духовенства. Недаром главным вдохновителем всех коалиций и мятежей, грозивших революционной Франции, стала архибуржуазная Англия, предпочитавшая, правда, воевать с французами до последнего немецкого солдата и ограничивавшаяся финансово-политической поддержкой Австрии, Пруссии, царской России.

Армии, которые двигались из одного конца Европы в другой, должны были быть одеты, обуты, вооружены. Те, кому доставались заказы на военные поставки, приобретали неслыханный дотоле источник легкой наживы. И Ротшильды, которые уже имели в этой области солидный опыт, не заставили себя ждать, тем более что через их руки по-прежнему проходили операции по торговле наемниками. В 1793 году Вильгельм IX продал Англии 9 тысяч человек, разумеется, при деятельном посредничестве Ротшильда.

Рост цен на опустошенном войной европейском континенте, нехватка товаров, военные поставки играли на руку и торговой деятельности дома Ротшильдов. Роль Франкфурта-на-Майне как одного из главных перевалочных пунктов между Англией и Германией — тылом всех антифранцузских коалиций— резко возросла в результате разгрома старинных прибрежных портов (Амстердама, Роттердама, Антверпена).

Капитал 5 5-летнего Мейера-Амшеля оценивался в 1800 году в миллион флоринов. Его обладатель успел добиться к этому времени звания торгового агента не только ландграфа Гессен-Касселя, но и императорского двора в Вене благодаря удачному посредничеству между Вильгельмом IX и императором Францем.

Тем не менее вплоть до начала XIX века Ротшильды оставались всего лишь рядовыми представителями бесчисленной своры спекулянтов — французов, немцев, итальянцев, англичан, обиравших по мере возможности все воюющие стороны. Все эти удачи выглядят жалкими крохами по сравнению с золотым дождем, хлынувшим на дом Ротшильдов в эпоху наполеоновских войн, которые явились поворотным пунктом в истории превращения семьи сомнительных банкиров — коммерсантов средней руки из Франкфурта-на-Майне в заправил крупнейшего международного центра финансового могущества.

Новая эпоха в истории Европы, открытая переворотом 18 брюмера (9 ноября) 1799 года, затем превращением Франции в 1804 году в империю Наполеона I, началась для Ротшильдов крайне неблагоприятно. Французские войска оккупировали Рейнскую область, создав там сначала марионеточную конфедерацию, а впоследствии Вестфальское королевство, во главе которого Наполеон поставил своего брата — Жерома Бонапарта. Преследуемый французами, ландграф Вильгельм IX тайно бежал в Прагу; его доверенный наперсник, давний покровитель Мейера-Амшеля Ротшильда, Будерус вынужден был скрываться от глаз бдительных агентов французской полиции, не забывших связей гессен-кассельского двора со смертельным врагом наполеоновской Франции — Великобританией.