Лидия Чуковская - Л. Пантелеев — Л. Чуковская. Переписка (1929–1987)

Где-то хранятся у меня материалы, касающиеся двух случаев редакторского произвола. Оба эти случая — анекдотического, исключительного характера. Первый из них произошел четверть века назад: редактор Гослитиздата Савельев за одну или две ночи переписал, перевел из сказовой манеры в повествовательную — повесть «Часы». Был скандал, вмешался Горький, редактора сняли с работы.

Почти то же сделала 7–8 лет назад литредакторша Киевского журнала «Пионерия» с другим моим рассказом.

Не думаю, чтобы эти материалы Вам пригодились. Оба случая стоят на грани фантастики и уголовщины.

А кроме того, откровенно говоря, и мне не так уж приятно выступать в роли потерпевшего. Я не маленький, могу и сам постоять за себя. Во всяком случае — обязан стоять. А не постоял, сдрейфил — пеняй на себя.

Да и дело — давнее уже. Савельева, как мне известно, давно уже ни в литературе, ни около нее — нет. А киевской редакторше я и сам не посчитал нужным выразить свой протест — настолько оглушила меня тогда ее чудовищная, бесшабашная смелость. Я ограничился тем, что перестал отвечать на ее письма, которые в течение долгого времени регулярно приходили каждую неделю, свидетельствуя о чистоте побуждений, которыми руководствовалась эта дама, переписывая рассказ, от первого до последнего абзаца.

Думаю, что и другие авторы неохотно снабжают Вас материалами — по тем же причинам. А кое-кто не хочет портить отношений с Чевычеловыми и Пискуновыми.

Впрочем, дорогая Лидочка, может быть, я Вам что-нибудь и подберу. Для этого мне надо будет встать и покопаться в своих папках. Как только мне будет позволено это сделать — я Вам напишу. А вообще-то, конечно, Вам надо к молодым обращаться. Их, бедных и беззащитных, чаще всего портят. Но бывает, что и они, бедные и беззащитные, не желают, чтобы их защищали. Мне вспоминается такой случай. Молодого автора, выпустившего две книги, активно портила, даже поганила детгизовская редакторша. Я предложил ему поставить вопрос в Союзе. Он отказался, заявив, что «сознательно платит эту дань редакции». Я понял? что он ловкач, а не художник, и плюнул.

Ну, до свиданья, Лидочка! Накорябал больше, чем думал.

66. А. И. Пантелеев — Л. К. Чуковской

Ленинград. 30.XI.56.

Дорогая Лидия Корнеевна!

Давно не писал Вам, все думал, что вот-вот опять нагряну в Москву, и мы свидимся. А сейчас пишу Вам вот по какому поводу.

Вчера мне звонила несколько раз какая-то женщина, говорила с Элико, а потом и со мной. Просила адрес Корнея Ивановича. Я спросил — кто она?

«Мы старые друзья с К. И. Вместе работали».

— А где вы работали?

— В финансовом отделе.

Я адрес дал, а потом, когда повесил трубку, вдруг спохватился, задумался и усомнился. Что-то я не слыхал, чтобы К. И. работал когда-нибудь в финансовых органах.

Вспомнилась мне в этой связи одна очень давняя история, когда ко мне на квартиру явилась просить денег пожилая дама, в которой мой наметанный глаз сразу определил профессионального «стрелка». Дама эта, помню, демонстрировала какие-то засаленные бумажки за подписью Тухачевского, Калинина и др., показывала справки врачей, плакала, говорила, что у нее рак груди, и даже пыталась расстегнуть кофточку и показать. Денег я ей, конечно, дал, но, помню, спросил, почему она обратилась именно ко мне.

«Мне говорили, что у вас доброе отзывчивое сердце».

— Кто говорил? — Вообще… говорили. — Ну, а все-таки, кто, например? — Например, Корней Чуковский…

И вот, оттолкнувшись от этой ассоциации, моя больная фантазия нарисовала такую картину: Корней Иванович получает письмо от незнакомой ему женщины, которая пишет, что обращается к нему по рекомендации А. И. Пантелеева, с которым она когда-то работала в финансовых органах и который… и т. д.

Весьма вероятно, что опасения мои — плод моей мнительности, однако я счел за лучшее просить Вас предупредить Корнея Ивановича. Если же я бросил тень на хорошего человека, который действительно находится с К. И. в дружеских отношениях, — прошу извинения.

Как Вы живете, дорогая Лидочка? Что делаете сейчас? Был у меня Ростовцев, рассказал, что Вы аннулировали договор с Мосфильмом. Даже он, человек честный и бескорыстный, осудил Вас за излишнюю поспешность в этом деле. Ведь Вы работали много, собрали материал и т. д. Нужно ли Вам было возвращать студии аванс? Впрочем, простите меня за осудительные нотки и за то, что вмешиваюсь не в свое дело.

Работать в кинематографе, — даже в тех случаях, когда на каком-то этапе тебе и повезет, — дело каторжное и бесстыдно далекое от искусства. Я еще раз убедился в этом. Сейчас с унынием и скрежетом зубовным наблюдаю, как бездарная режиссерша выкрашивает последние зубы у моего, и без того далеко не совершенного сценария[126].

67. Л. К. Чуковская — А. И. Пантелееву

9 декабря 1956. Малеевка.[127]

Дорогой Алексей Иванович. Я Корнея Ивановича предупрежу, но Вы напрасно не угрызайтесь. Быть может, это и в самом деле хороший человек, издалека вернувшийся и когда-то работавший с К. И., скажем, в издательстве «Всемирная Литература»: она — в финансовом отделе, а К. И. — в редакции… Если же это «стрелок», то ведь узнать адрес К. И. очень легко и Вашего греха тут нет… Но я, конечно, доложу К. И. Ваше письмо.

_____________________

Насчет кино — Вы браните меня напрасно. Право же, я поступила с редчайшей мудростью — вырвалась из петли, которая меня задушила бы. Лучше вернуть аванс, чем мучиться годами. Я работала год, собрала материал, заново влюбилась в Шмидта, очень много написала — и убедилась в своей полной неспособности «мыслить образами» в этой форме. Я все-таки иду от слова, а тут слово ни при чем. Зачем же мне работать на чужой каторге?

_____________________

Теперь у меня к Вам просьба. Я сейчас работаю над статьей о книгах Хармса, Введенского, Боголюбова, Белых, Владимирова, Тэкки, Будогоской, Безбородова. Не знаю, что выйдет. Месяца 3–4 назад я, по Вашему совету, от имени Бюро Детской Секции написала Гранину просьбу — узнать, как реабилитационные дела.

Хармса.

Олейникова.

Одулока.

Боголюбова.

Безбородова.

Ответа от Гранина мы не получили.

Не спросите ли Вы его — получил ли он письмо и почему не удостоил меня ответом?

68. А. И. Пантелеев — Л. К. Чуковской

Ленинград. 10.I.57 г.

Дорогая Лидия Корнеевна!

Через час уезжает в Москву (следуя в Переделкино) Александра Иосифовна. Не могу не воспользоваться этой приятной оказией — шлю сердечный привет и запоздалые новогодние поздравления.

На Ваш запрос относительно Белых и других погибших товарищей Ленинградский Союз Вам, вероятно, уже ответил. Однако, верить всему, что они Вам напишут, пожалуй, не стоит. Если вопрос о реабилитации других товарищей они выясняют тем же методом, что и вопрос о судьбе Белых, — толку не будет.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});