Светлана Бондаренко - Стругацкие. Материалы к исследованию: письма, рабочие дневники, 1967-1971

Основная моя претензия к авторам «Заключения» состоит в следующем. Не исключено, что, определяя сценарий «Трижды смертник» как художественно некачественный, они действительно верят в это. Не исключено даже, что сценарий действительно не удался (хотя на этот счет есть и другие мнения). Работа по созданию образа профессионального революционера — дело чрезвычайно увлекательное и очень сложное. Мне кажется, что с этим делом — в первом приближении, во всяком случае — я справился, вам кажется — что нет. В конце концов, от творческих неудач не гарантирован ни один писатель в мире. Но поражает меня странный вывод, сделанный в «Заключении»: «автору предложить вернуть полученный аванс». В п. 9 договора нет ни одного условия, которое было бы мною нарушено; мало того, я внес в сценарий исправления и переделки, которые в сущности противоречили «Заключению» Студии по заявке от 9 февраля 1971 года. После такого вывода я, разумеется, не собираюсь настаивать на том, чтобы договор не расторгался, но я слишком много и усердно работал над сценарием и категорически отвергаю требование вернуть аванс.

С другой стороны, я пользуюсь случаем, чтобы заявить Студии еще одну претензию. Как вам известно, в феврале нынешнего 1971 года Студия пригласила меня в Кишинев для коренной переработки сценария Гибу о секретаре райкома. Работа была мною выполнена и полностью одобрена Председателем комитета по кинематографии, одним из работников обкома, режиссером Борецким и редактором Чибурчиу. Рукописный черновик этой работы у меня сохранился. Вознаграждения за эту работу я так и не получил. В настоящий момент кончается финансовый год, и мне хотелось бы, чтобы Студия, наконец, отыскала средства для оплаты моей февральской работы (равно как и неоплаченной части моих расходов по пребыванию в Кишиневе).

С уважением,

А. Стругацкий.

Дорогой Аркашенька!

Получил твое письмо. Что ж, новости не так уж и плохи; я бы сказал даже: совсем неплохи. Если с «СовРоссией» не выгорит, обратиться, может быть, все-таки к МолГв? Или в СовПис? Надо же пытаться пробить сборник. А раз уж СовРоссия занимается переизданиями, может, переиздадут что-нибудь? Скажем ПкБ+ТББ. Или, может быть, ХВВ?

ПнО я в прошлую пятницу свез в «Аврору». Будем ждать результатов.

Общался с Элеонорой Вайст. Она, в частности, рассказала, почему нас так туго издают в ГДР. Оказывается, опцион на все наши основные вещи захватило изд-во «Фольк унд Вельт» (или что-то вроде) — захватить-то захватило, но издавать боится. ДР недавно удалось вырвать, надеются вырвать ОО. Впрочем, все это не столь важно.

Вырезки мне прочли. Ничего интересного, обычная бодяга. Сравнивают с Лемом: Лем более абстрактен и интеллектуален, для избранных; ТББ — более доходчиво, более народно. Забавно рекламируют ОО: роман о супермене. Давеча звонил Смолян — его знакомый (наш большой поклонник) прислал ему вырезку из «Франкфуртер Альгемайне», рецензия на ТББ, которой у нас, видимо, нет.

Было бы очень хорошо, если бы ты послал какую-нибудь из лессовских фотографий этим немцам — у меня не осталось ни одного фото. Сопроводил бы письмом, что, мол, спасибо за информацию, рекомендуем читать наши последние повести в «Юности» и «Авроре» (с указанием номеров), были бы благодарны, если бы и впредь ваше изд-во пересылало нам вырезки, а равно сообщало обо всех гонорарах, переводимых на наше имя в Межкнигу. Адрес: <…>

Говорят, вышел 21-й том «Всемирной ф-ки». Привез бы.

Ну вот пока и всё. Крепко жму ногу, твой [подпись]

P. S. Леночке привет.

Дорогой Борик!

Письмо невзачет.

Твоя доверенность теперь не годится. Необходима заверенная нотариально.

Текст.

Внешпосылторгу

от Стругацкого

Бориса Натановича.

Настоящим доверяю своему брату и соавтору Стругацкому Аркадию Натановичу получать причитающиеся мне гонорары, поступающие на мое имя из зарубежных издательских организаций в течение трех лет.

Подпись, дата.

Нотариальное заверение подписи (печати и пр.)

Целую, жму, твой Арк.

P. S. Нынче звонили из Киева, переполошились. Сообщили, что фильм утвержден на 1972 год. Видал? Но я был тверд и сказал, что работу мы возобновим только через два дня после получения гонорара.

Дорогой Аркашенька!

Посылаю доверенность. Муки я с ней принял — нечеловеческие. Ну да ладно.

1. Деятельность твою в отношении Довженки одобряю. Так их, гадов!

2. Только что звонил Дмитревскому. Он получил, по его словам, ПнО только вчера и успел прочесть только первую половину. Пока доволен, хотя и имеет замечания по лексикону Рэда. Завтра-послезавтра обещал закончить, написать отзыв и прочитать его мне.

3. Сейчас звонил Юрка Манин. Потрепались с ним по телефону с полчаса. Он грустный и все время вздыхает. Похвалил ПнО, чем очень меня обрадовал. Сказал, что дал тебе почитать изложенную Шафаревичем концепцию Лоренца[254]. Ты уж привези и мне.

4. Получил письмо от Дэйвида Дагана. Он пишет, что Майерс пытался просунуть УнС в американское изд-во Даббл-дэй. Цитирую: «…но те вернули его, ссылаясь на „претензиозность“ (pseudo-profundity). Конечно, претензиозность совершенно чужда господам Даббльдэй… А Майерс сейчас пытается интересовать другие издательства — надеюсь, с большим успехом». Конец цитаты.

5. Не дают писать письмо! Только что позвонил Саша Рубашкин, помнишь? Договорились с ним встретиться после Нового года.

Ну вот пока и всё. Крепко жму ногу, твой [подпись]

P. S. Леночке привет!

Телефон! Телефон пробивай в новом доме!!!

Дорогой Борик!

Только что получил доверенность. Думаю, именно такая и требуется.

Сразу чтобы не забыть. Постарайся, чтобы путевки были не раньше 13–14-го, иначе я здесь замучаюсь с билетами из-за этих паразитов-школьников. Сделай, а?

Сообщения по существу.

1. Если с «СовРоссией» не выйдет, обсудить мы все успеем при встрече. Все равно до встречи там ничего не выяснится, думается даже, что и до следующей после следующей.

2. С Лессом говорил, он обещал, а что из этого выйдет — не знаю. Человек он крайне необязательный. У меня же ни единой карточки нашей не осталось.

3. Встречался с Ниной, правда, почти наспех. Она благосклонна. На мой вопрос относительно возможности невключения новой вещи ответила небрежно: «Там видно будет». Но в общем, как говорил один герой Диккенса, «она благоволит»[255].