Кавалеры ордена «Победа» - Валентин Александрович Рунов

Сталин во всем, что касалось лично его, выглядел исключительно простым. Одет был обычно в серый шерстяной полувоенный китель. Брюки штатского образца, из той же ткани, заправлены с напуском в очень мягкие шевровые сапоги с тонкой подошвой, почти без каблуков. Иногда такие же брюки носил на выпуск. Во время войны часто бывал в маршальской форме» (Яковлев А. Цель жизни. М., 1970. С. 497).

«Создавалось впечатление, – подчеркивал адмирал Н.Г. Кузнецов, – что Сталин привык с давних пор к заведенной обстановке, к известной всем одежде (китель, шинель, фуражка) и не любил никаких перемен. Так, в пору, когда он носил серый полувоенный китель с отложным воротником, я всего один раз видел его в новом кителе более темного цвета. В конце войны он сменил свой китель на маршальский мундир, который продолжал неизменно носить и став Генералиссимусом».

Николай Герасимович подробно описывает и обстановку, в которой жил и работал Верховный Главнокомандующий. «Его квартира находилась в том же здании в Кремле, где и рабочий кабинет… Небольшая прихожая отделана деревом. Прямо из нее – дверь в столовую. Все комнаты, расположенные вдоль одной стены, с окнами на царь-пушку и Успенский собор, видны через открытые двери столовой. В спальне – простая кровать и ничего лишнего. Небогатыми были и сервировка стола и меню».

Детализирует рассказ о кремлевской квартире Сталина А.С. Яковлева: «обстановка скромная и строгая. Обилие книг. В столовой налево, во всю стену, старинный громоздкий буфет темного дерева с бокалами и, по кавказскому обычаю, рогами для вина. Посредине покрытый белоснежной скатертью стол, человек на десять. В простенке, между окнами, тахта-диван. Направо у стены шкаф с книгами…

Много общего имела и так называемая ближняя дача. Она расположена почти в черте Москвы, в Кунцеве, среди елового лесочка. Дом приземистый, снаружи не виден, за елками. За воротами справа стоянка машин и домик охраны…[10] Большой огород. Оранжерея-теплица. Розы. Прихожая дома облицована светлым дубом. Слева вешалка Сталина, справа для посетителей. Направо дверь в кабинет. Прямо – вход в большой зал с длинным столом и тахтой в полотняном чехле, канцелярские стулья. Обстановка весьма скромная. Несколько цветных репродукций из журнала «Огонек» на стенах. На полу стандартные розовые дорожки с каймой… Канцелярские стандартные люстры».

Обстановку в рабочем кабинете Сталина в Кремле воспроизводит Г.К. Жуков. «Это была просторная, довольно светлая комната, стены которой были обшиты моренным дубом, – вспоминает он. – В ней стоял длинный, покрытый зеленым сукном стол. На стенах – портреты Маркса, Энгельса и Кутузова. Жесткие стулья, никаких лишних предметов. Огромный глобус помещался в соседней комнате, рядом с ним – стол, на стенах различные карты мира. В глубине кабинета, у закрытого окна стоял рабочий стол, всегда заваленный документами, бумагами, картами. Здесь были телефоны ВЧ и внутрикремлевские, лежала стопка отточенных цветных карандашей. Сталин обычно делал свои записи синим карандашом, писал быстро, размашисто, разборчиво»1.

О стиле деятельности Верховного Главнокомандующего в различные годы войны рассказывают многие его современники, выделяя те или иные черты руководства войсками, повседневной деятельности, общения с окружающими его людьми.

«Надо сказать, что с назначением И.В. Сталина Председателем Государственного Комитета Обороны, Верховным Главнокомандующим и наркомом обороны… сразу же почувствовалась его твердая рука, – отмечал Г.К. Жуков. – Каждый член ГКО получил конкретное задание… Командующих родами войск Сталин лично обязал подключиться к членам ГКО и помогать им в работе по выполнению программы производства определенной военной продукции точно в назначенное время и нужного качества.

На заседаниях ГКО, которые проходили в любое время суток, как правило в Кремле или на даче И.В. Сталина, обсуждались и решались важнейшие вопросы… На заседания приглашались народные комиссары, которым предстояло принять участие в обеспечении операций. Это позволяло, когда появлялась возможность, сосредоточить огромные материальные силы на важнейших направлениях, проводить единую линию в области стратегического руководства и, подкрепляя ее организованным тылом, увязывать боевую деятельность войск с усилиями всей страны.

Очень часто на заседаниях ГКО вспыхивали острые споры, при этом мнения высказывались определенно и резко. Если к единому мнению не приходили, тут же создавалась комиссия из представителей крайних сторон, которой и поручалось доложить согласованные предложения на следующем заседании.

Всего за время войны Государственный Комитет Обороны принял около десяти тысяч решений и постановлений военного и хозяйственного характера. Эти постановления и распоряжения строго и энергично исполнялись, вокруг них закипала работа, обеспечивавшая проведение в жизнь единой линии в руководстве страной в то трудное и тяжелое время.

…При разработке очередной операции И.В. Сталин обычно вызывал начальника Генерального штаба и его заместителя и кропотливо вместе с ними рассматривал оперативно-стратегическую обстановку на всем советско-германском фронте: состояние войск фронтов, данные всех видов разведки и ход подготовки резервов всех родов войск. Потом в Ставку[11] вызывались начальник тыла Красной Армии. Командующие различными родами войск и начальники главных управлений Наркомата обороны, которым предстояло практически обеспечивать данную операцию.

Затем Верховный Главнокомандующий, заместитель Верховного и начальник Генштаба[12] обсуждали оперативно-стратегические возможности войск. Начальник Генерального штаба и заместитель Верховного получали задачу – продумать и рассчитать возможности для той или тех операций, которые намечались к проведению. Обычно для этой работы Верховный отводил нам 4–5 дней. По истечении срока принималось предварительное решение. После этого Верховный давал задание начальнику Генштаба запросить мнение военных советов фронтов о предстоящей операции.

Пока работали командование и штаб фронта, в Генштабе шла большая творческая работа по планированию операции и взаимодействию фронтов. Намечались задачи органам разведки, авиации дальнего действия, партизанским силам, находящимся в тылу вражеских войск, органам военных сообщений по переброске пополнений и резервов Верховного Главнокомандования, материальных запасов.

Наконец, назначался день, когда командующие фронтами должны были прибыть в Ставку для доклада плана операции фронта. Обычно Верховный слушал их в присутствии начальника Генштаба, заместителя Верховного и некоторых членов ГКО. После тщательного рассмотрения докладов И.В. Сталин утверждал планы и сроки операции с указанием, на что именно следует обратить особое внимание.

Стиль работы, как правило, был деловым, без нервозности, свое мнение могли высказать все. Верховный ко всем обращался одинаково – строго и официально. Он умел внимательно слушать, когда ему докладывали со знанием дела. Сам он был немногословен и многословия других не любил, часто останавливал разговорившегося репликами – «короче!», «яснее!». Совещания открывал без вводных, вступительных слов. Говорил тихо, свободно, только по существу вопроса. Был лаконичен, формулировал мысли ясно» (Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. Кн. 1. С. 317, 328, 330).

О методике работы при заслушивании доклада Верховному Главнокомандующему обстановки на