Петр Чайковский - Ада Айнбиндер

значительной части своих произведений, в том числе опер и симфоний. Вообще, композиторы, известные на тот момент Чайковскому, так или иначе вошедшие в историю, в этом возрасте уже совершенствовали мастерство и имели серьезный багаж, а не определялись с будущей профессией. Петр это прекрасно понимал. В одном из писем сестре Александре он не без горечи писал:

«За ужином говорили про мой музыкальный талант. Папаша уверяет, что мне еще не поздно сделаться артистом. Хорошо бы, если так; но дело в том, что если во мне есть талант, то уж наверно его развивать теперь невозможно. Из меня сделали чиновника, – и то плохого; я стараюсь по возможности исправиться, заняться службою посерьезнее, – и вдруг в то же время изучать генерал-бас?»[124]

Сделаться артистом было не так-то просто. До 1860-х годов профессиональное музыкальное образование в России отсутствовало. Важнейшим событием стало создание в 1859 году Русского музыкального общества (РМО) по инициативе одного из авторитетнейших музыкантов своего времени, прославленного пианиста и композитора Антона Григорьевича Рубинштейна. Покровительницей общества стала великая княгиня Елена Павловна. Согласно высочайше утвержденному уставу, главной целью РМО было «развитие музыкального образования и вкуса к музыке в России и поощрение отечественных талантов»[125]. Рубинштейн, который изнутри был знаком с системой европейского музыкального образования, понимая острую нехватку профессиональных музыкантов в России, всеми возможными способами выступал за создание учебных заведений. Об этом он красноречиво заявлял в прессе: «“Кто никогда не смачивал слезами своего хлеба, кто не проплакивал целыми ночами у изголовья своей постели, тот [вас] не знает, о силы небесные”. Эти слова Гёте, запечатленные столь глубокою истиною для всех занимающихся искусствами, а следовательно, и музыкою, не имеют такого значения в России, потому что здесь музыкою занимаются только любители, то есть те, которые по своему происхождению или общественному положению не делают из нее своего насущного хлеба, а занимаются только для собственного удовольствия. Из этого последнего обстоятельства можно бы, пожалуй, заключить, что музыкальное искусство в России находится в блестящем положении; можно бы подумать, что оно развивается свободно и спокойно, не проклинаемое теми, которые с помощью его старались бы удовлетворить своим жизненным потребностям. А между тем такое заключение было бы совершенно несправедливо: музыкальное искусство покамест слишком плохо привилось в России и держится на слишком нетвердой и невозделанной почве. Отчего же это? Именно оттого, что приведенные нами слова великого поэта никак не могут быть применены к России»[126].

Также Антон Григорьевич настойчиво обращался и к тем, от кого зависело решение об открытии консерватории. В докладной записке к министру народного просвещения Рубинштейн писал:

«Русское музыкальное общество, главная цель которого – облегчить массе возможность получить музыкальное образование, доставляя ей ученье у лучших профессоров по всем отраслям этого искусства за самую умеренную плату или даже бесплатно в случае надобности, не имеет возможности добросовестно выполнить эту задачу в связи с большим числом лиц, желающих учиться. Ввиду того прискорбного факта, что правительство до сих пор не позаботилось о даровании каких-либо гражданских прав тем, кто хотел бы посвятить себя исключительно музыке, и ввиду ограниченности денежных средств, которыми Общество располагает; будучи между тем убежденным и убеждающимся с каждым днем более и более в необходимости подобного учреждения для нашего обширного отечества, народ которого исключительно одарен способностями к музыке, этому благородному и цивилизующему искусству, – имея все это в виду, Общество считает своим долгом предложить правительству проект, избавляющий его от всех забот и затруднений, неминуемо связанных с созданием всякого учреждения, которое было бы устроено правительством»[127].

Первым шагом на пути создания системы музыкального образования в России стало открытие при РМО музыкальных классов, для которых великая княгиня Елена Павловна предоставила помещения Михайловского дворца. Здесь желающим преподавали сольное и хоровое пение, фортепиано, скрипку, виолончель, теорию музыки, композицию.

В итоге все старания Антона Рубинштейна и его соратников увенчались успехом – первое в России высшее музыкальное учебное заведение европейского типа открылось в Санкт-Петербурге. Изначально консерватория именовалась училищем, располагалась во флигеле дома Демидовых на углу Мойки и Демидова переулка. Торжественное открытие состоялось 8/20 сентября 1862 года.

Чайковский был одним из первых, кто начал посещать музыкальные классы РМО. С осени 1861 года он обучался у Николая Ивановича Зарембы, который вел занятия по музыкальной композиции. Петр Ильич спустя много лет вспоминал: «В 1861 году я познакомился с молодым лейтенантом гусарского гвардейского полка, большим почитателем истинной музыки, какое-то время даже посещавшим музыкально-теоретический курс, который [Николай] Заремба тогда преподавал для дилетантов. Этот офицер, с которым меня вскоре связала сердечная дружба, немало удивился, когда однажды я начал импровизировать на фортепиано на предложенную им тему. Чем ближе он меня узнавал, тем более его изначальное удивление перерастало во внутреннее убеждение, что я музыкант с головы до ног и должен избрать музыку предметом серьезных и регулярных занятий. Он привел меня к Зарембе, который взял меня учеником и, не жалея слов для многократного ободрения, посоветовал мне оставить службу и посвятить себя целиком и исключительно занятиям музыкой. Это было в 1861 году. В следующем году Антон Рубинштейн основал консерваторию. Заремба получил там работу в качестве преподавателя теории и посоветовал мне поступить в консерваторию студентом, что я и сделал»[128].

Действительно, когда стало известно об открытии первого в России музыкального учебного заведения, Чайковский обратился в дирекцию РМО с прошением о зачислении:

«Желая обучаться музыке и преимущественно теории музыки во вновь учрежденном Музыкальным обществом Училище[129], имею честь покорнейше просить Дирекцию означенного Общества о допущении меня в число учеников этого заведения и при сем представляю выданный мне из Императорского Училища правоведения Мая 29 дня 1859 года аттестат и 50 р[ублей] серебром.

Дворянин П. И. Чайковский»[130].

Слова Чайковского, что он желает обучаться «преимущественно теории музыки», означали, что он хотел учиться именно композиции, так как в системе музыкального образования того времени и в Европе, и в России не существовало специальных классов по сочинению. Так молодой чиновник Министерства юстиции стал учеником первой русской консерватории. Буквально с первых дней Чайковский думал и понимал, что рано или поздно его ждет, пожалуй, главный выбор в жизни. Об этом он откровенно делился с сестрой Александрой:

«Я поступил в вновь открывшуюся Консерваторию, и курс в ней начинается на днях. В прошлом году, как тебе известно, я очень много занимался теориею музыки и теперь решительно убедился, что рано или поздно, но я променяю службу на музыку. Не подумай, что я воображаю сделаться великим артистом, – я просто хочу только делать то, [к] чему меня влечет призвание; буду ли я знаменитый композитор или бедный учитель, – но совесть моя будет спокойна, и я не буду