Михаил Болтунов - «Вымпел» — диверсанты России

Руководитель учений говорит: «Ты дай морякам координаты точки, где будешь встречаться с кораблем». Ну я беру обычную карту и докладываю. Вечером руководство меня чуть не материт: ты что там дал? Надо взять морскую карту. Взяли. А у моряков в зависимости от масштаба допускается погрешность в постановке точки «плюс-минус один миллиметр».

Только у нас 1 миллиметр на карте — «сотке», к примеру, равен 100 метрам, а у них — 1 миле. Ночью в штормовом море одна миля — гигантское расстояние, друг друга можно сутки искать — не найдешь.

Стали думать, как быть. Решили соорудить створный знак — три фонаря один над другим, чтобы корабль мог выйти на эту линию. Но линия — это еще не все. Как вычислить саму точку? Решили внизу поставить еще два фонаря. Ну а тут уже математика, вычислить точку своего стояния не составляет труда.

Два дня дежурили в море — никого.

На третий день время барражирования в заданной точке закончилось, и мы с чистой совестью пошли к берегу. Море бушует, шторм больше 3 баллов, на берег не выйти.

Но кое-как справились, вышли, сняли гидрокостюмы. Володя Арбеков пошел снимать фонари и вдруг прибегает: «Там сигналы с корабля подают. Я ответил на пароль. Нас ждут».

Скорее одеваться. А у нас комбезы блока НАТО, однаразовые, тоненькая резина. Их всего четыре штуки закупили, берегли пуще глаза. Но тут уж некогда трястись над комбезами, срочно натянули и в море. Вперед, а волны выносят назад.

Тогда мы на руках забрасываем лодку и за ней вплавь, по очереди забираемся внутрь. Только выходим из полосы прибоя — и вдруг резиновая уключина лопается, и весло вылетает. Одно есть, другого нет.

А катер тем временем начинает сносить ветром. И тогда один из ребят схватил весло и держал его руками вместо уключины.

Лодка залита водой, катер теряется в волнах, и вместо намеченных 600 метров мы уходим в море на 2 километра.

Тут еще, как назло, на катере вышел из строя гидролокатор, вокруг мели, капитан ближе подойти боится. Вот и пришлось грести что было сил.

Ладно, подошли, взяли агента, а я думаю, как при волне высадить его благополучно. Но получилось почти как в кино. У берега ребята нырнули в воду, чтобы поддержать лодку, а ее резко бросает вперед, они отстают, но тут я как мог держал ее. Словом, агент благополучно был десантирован».

За эти учения группа пловцов «Вымпела» получила медали «За боевые заслуги». Дело, конечно, не только в наградах. Хоть, признаться, приятно их получать. Важнее другое — пять лет подготовки (а учения проходили в 1987 году) не прошли даром. Возросло мастерство, подразделение набирало силу.

К счастью, отделение боевых пловцов существует в «Вымпеле» и до сих пор. Есть в нем и ветераны, и молодежь. Когда чеченскими террористами в Турции был захвачен паром «Аврасия» и Б. Ельцин объявил о трехстах офицерах, готовых идти на штурм, он имел в виду именно вымпеловцев. Правда, Президент несколько преувеличил число пловцов, но факт остается фактом: «морские дьяволы» были готовы вылететь на место теракта.

КЛУБ «ТРИ СЕМЕРКИ»

Парашютная подготовка в спецподразделении являлась одной из основных. И не только по тому, что она всегда как бы лежала на поверхности, была широко освоена в стране, но и потому, что без овладения ею нельзя решить главную задачу спецназа — доставку подразделения в короткое время в нужную точку.

Кстати говоря, именно разведчики и диверсанты первыми в истории поняли выгоду применения авиации для высадки в тыл противника своих агентов, а впоследствии диверсионных групп и подразделений. В том числе и методом парашютирования.

До Первой мировой войны, как известно, боевая авиация применялась лишь для бомбометания и разведки с воздуха. И вот начавшаяся война явилась своего рода катализатором активного развития новых средств борьбы, не виданных доселе приемов боевых действий.

Теперь, с началом войны, самолеты, даже при всем несовершенстве их конструкций, совершают глубокие рейды в тыл противника, высаживают разведчиков и диверсантов.

Результаты рейдов потрясающие. Если раньше заброска английского агента в тыл врага через Голландию требовала не менее двух недель, то благодаря самолетному вылету он оказывался в заданном районе через два часа. И возвращался в случае удачи через день-другой. Таким образом, данные разведки оказывались на штабных столах в фантастически короткие сроки.

Это поняли не только англичане. Уже через несколько месяцев после начала Первой мировой войны Главное командование французских вооруженных сил потребовало от авиации добровольца, который мог бы высадить в тылу у немцев разведчика. Таким добровольцем оказался летчик-истребитель Пенсар.

Позже заброска разведчиков и диверсантов по воздуху происходила достаточно часто. Французы назвали операцию по высадке агентов или небольших диверсионных групп, отрядов в тылу противника «специальной задачей». Этот термин дошел и до наших дней.

Так вот, подготовкой к выполнению «специальных задач» и занимались усиленно бойцы «Вымпела».

Прыгать с парашютом должен был научиться каждый. Однако в ходе обучения выделялись лучшие. Из их числа и скомплектовали отделение «летчиков-парашютистов».

Почему «летчиков-парашютистов»? Да потому, что в начале 90-х «Вымпел» профессионально осваивал не только парашют, но и дельтоплан.

Сегодня ни у кого уже нет сомнений, что дельтаплан — весьма эффективное оружие спецназа. Аппарат способен доставить в любую точку двух человек — самого пилота и парашютиста. И если гул самолета крайне демаскирующее обстоятельство, то мотор дельтаплана на высоте в тысячу метров воспринимается как легкий стрекот, а на полутора тысячах вообще неуловим для человеческого уха.

Да и смотрится он на такой высоте скорее, как парящая птица, нежели как летательный аппарат.

Так что имеются все возможности для скрытого, бесшумного выхода в заданный район и выброски десанта. А если к тому же оснастить диверсантов парашютами типа «планирующее крыло», успех такой операции вполне вероятен.

Опыт учений на Калининской АЭС, где для заброски бойцов использовались дельтапланы и «парашюты-крыло», доказал перспективность этого метода. А значит, и правильность расчетов тех, кто вел одновременное освоение дельтаплана и парашюта.

Рассказывает боец спецподразделения «Вымпел» Павел Пегов (фамилия изменена):

«— Я пришел в подразделение в самом начале 1991 года. Бойцы уже давно прыгали по армейской норме, по-моему, пять прыжков в год. Выезжали в Тулу и прыгали вместе с десантниками.

Позже мы «завязались» на чеховский аэроклуб. Отдел у нас был дружный. В составе отдела и отделение «летчиков-парашютистов».