Брюс Ли. Я никогда не сдамся - Мэттью Полли

Ознакомительный фрагмент

удары кулаком, блоки и ловушки; все, что было идеальным оружием в узких переулках. Основная методика обучения называлась «чи сао» («липкие руки»). Подобно толкающим рукам в тайцзи, эта техника была формой тренировки чувствительности. Два партнера прикасались к предплечьям друг друга, а затем пытались блокировать, поймать в ловушку и ударить своего оппонента, при этом сохраняя контакт.

Ип Ман учил контролировать свою ярость и совершенствоваться с человеческой точки зрения. Для этого он преподавал ученикам даосскую философию — «будьте спокойны, как вода» — и использовал свое чувство юмора. «Он всегда говорил мне: Расслабься! Расслабься! Не волнуйся! — вспоминает Хокинс Чун. — Но всякий раз, когда я практиковал „чи сао“ с кем-то, я, пропуская удар, выходил из себя. Я хотел убить своего противника. Я видел, как Ип Ман делает „липкие руки“ — всегда расслаблен и мило общается с соперником. Он не наносил ученикам ни единого удара, но ставил их в неудобное положение, что приводило к насмешкам других учеников. Он был очень забавным стариком. Ип Ман никогда не показывал убийственный подход. Ученики размахивали руками, а Ип Ман улыбался и просто контролировал движения».

История вин-чунь уникальна, поскольку это один из немногих стилей, основателем которого была женщина.

Втайне от родителей Брюс попросил Уильяма Чуна познакомить его с Ип Маном. Старик принял пятнадцатилетнего актера в ученики, а затем отправил его изучить основы у Вон Шунь Ляна[21]. Двадцатиоднолетний ветеран многочисленных схваток беймо, Вон Шунь Лян считался лучшим бойцом в школе и одним из сильнейших в Гонконге. Фанаты называли его Гун Сау Вон, «Король говорящих рук».

Первое впечатление Короля о Маленьком драконе, появившемся в спортивных солнцезащитных очках и с тщательно уложенными волосами, было далеким от идеального. «Уильям привел мальчика, похожего на Элвиса, — говорит Вон Шунь Лян. — Его манеры были фривольными, хотя он и считал себя очень умным. После того как он ушел, я сказал Уильяму, что не хочу видеть этого молодого человека». Должно быть, Уильям устроил Брюсу нагоняй, потому что при второй их встрече Маленький дракон вел себя образцово. «Он был правильно одет и гораздо более обходителен», — говорит Вон. Брюс, восставший против большинства авторитетов, вновь решил временно идти на поводу, пока в бою он не станет лучше не только Уильяма, но и Вон Шунь Ляна. Будучи нахальным и прямолинейным, Брюс не скрывал своих намерений. «Он спросил, когда сможет одолеть Уильяма и меня, — вспоминает Вон, удивляясь и сегодня этим словам. — Он требовал слишком много».

Поскольку решимость стать лучше всех была единственной целью, Брюс обманывал других учеников, чтобы добиться частных уроков. Он первым приходил в квартиру Вон Шунь Ляна, а затем будто бы вспоминал, что ему срочно нужно что-то сделать, но обещал вскоре вернуться. «Пожалуйста, подожди меня! Не начинай без меня! Прошу!» — кричал он Вону, а затем мчался по ступенькам вниз и ждал своих одноклассников. Когда они показывались у дома, он говорил следующее: «Учитель только что ушел. Его семья сказала, что у него сегодня есть важные дела, поэтому занятие отменяется. Думаю, нам стоит прийти в следующий раз». Он провожал их до автобуса, а затем возвращался к Вону на частное занятие. Когда учитель узнал об этой уловке, он не мог не посмеяться над хитростью Брюса. «Я даже не наказывал его, — говорит Вон. — Таков был Брюс Ли, склонный к соперничеству и агрессии. Если он хотел чего-то, то пытался получить любой ценой».

Товарищи по школе вин-чунь были не так рады выходкам Брюса. Многие ученики были из рабочих семей и негодовали при виде красивого привилегированного киноактера. Его нахальство и чувство превосходства бесили их еще больше. Некоторые из них пришли к Ип Ману и потребовали исключения Брюса из школы. По словам Уильяма Чуна, одним из приведенных аргументов была необходимость преподавания кунг-фу только китайцам. Поскольку Брюс был евразийцем или «смешанной кровью», как звали таких на кантонском сленге, он должен был уйти. «Они говорили: „Нечистые китайцы не должны изучать китайский кунг-фу“, — утверждает Уильям. — Брюс не принадлежал ни к европейцам, ни к китайцам. Он был „смешанной кровью“, находился между двумя этими культурами. В то время многие китайцы не принимали такого человека». Ип Ман отказался выгнать Брюса, но Маленькому дракону было рекомендовано заниматься непосредственно у Вон Шунь Ляна и избегать остальных детей, пока страсти не улягутся.

Не в силах выдворить его, старшеклассники наминали бока Брюсу во время занятий. «Эти ребята, некоторые из которых были помощниками инструкторов, устраивали мне тяжелые деньки в первое время, — вспоминал позже Брюс. — Я был просто худым пятнадцатилетним ребенком». Дедовщина, которую пережил Брюс, только укрепила его намерения и сделала его более решительным в желании доказать, что он был лучше их. «Он стал одержим, — рассказывает его старший брат Питер. — Он усердно тренировался днем и ночью». Когда Брюс был увлечен предметом, то становился необычайно способным учеником. Он словно родился со сжатыми кулаками. «За год обучения он настолько продвинулся в вин-чунь, что большинство старших учеников сталкивались с трудностями во время спарринга или отработки „чи сао“ с Брюсом», — говорит Уильям.

В постоянном желании Брюса стать первым не было ничего удивительного. Ип Ман постоянно стравливал учеников между собой. «Каждый хотел быть победителем, — говорит Хокинс. — Мы намеренно утаивали новую информацию, чтобы другие не узнали того, что мы умеем». Ип Ман также призывал учеников продолжить «исследование» на улицах. «Он говорил: „Не верьте мне, поскольку я могу обмануть вас. Выходите на улицы и сражайтесь. Проверьте это“», — вспоминает Хокинс.

После уроков мальчики отправлялись в район Шек Кип Мэй в поисках легкой добычи. «Мы были настоящими засранцами, — говорит Хокинс. — Мы шли туда и начинали специально задевать или толкать жертву. Если парень оказывался вспыльчивым, он пытался толкнуть или ударить нас в ответ. Это приводило к активным действиям. Бывало, что парень получал повреждения — в таком случае мы говорили: „Да в чем дело? Я просто разговаривал с тобой, а ты пытался меня ударить, мистер Чан!“ Тут жертва говорила, что он не мистер Чан. Мы отвечали: „Мы думали, что ты мистер Чан. Нам очень жаль, мы обознались!“»

Для школы Ип Мана это было своего рода стратегией сарафанного радио — только не «из уст в уста», а «от кулака в уста». Его ученики зарабатывали себе репутацию худших плохишей на улице. К сожалению, это также привлекло внимание полиции. Брюс и Хокинс были внесены в полицейский список несовершеннолетних правонарушителей. «Мама и папа узнали, что Брюс изучает вин-чунь, примерно год спустя. И