Мартин Гилберт - Черчилль и евреи

Ознакомительный фрагмент

Чтобы окончательно удостовериться, что Великобритания не обещала одну и ту же территорию одновременно и евреям и арабам, старший советник Черчилля по Ближневосточному департаменту Джон Шакбер спросил у Генри Мак-Магона, бывшего верховного комиссара Великобритании в Египте, почему ни Палестина, ни Иерусалим не упоминались в его переписке с правителем Мекки Хусейном аль-Хашими, продолжавшейся с июля по март 1916 года, как часть будущего арабского государства. В ходе этой переписки Англией было обещано арабам содействие в образовании независимого арабского государства на большей части арабских вилайетов Османской империи после победы стран Антанты. Это обещание имело целью привлечь на сторону Антанты арабское население Османской империи в войне против Германии и ее союзников.

Мак-Магон отвечал, что причинами, заставившими его ограничиться упоминанием Дамаска, Хамы, Хомса и Алеппо, являлись следующие: «1) это были те территории, которые арабы считали сферой своих жизненных интересов; 2) в то время мне не приходило в голову, что существует еще какая-то территория к югу от этих регионов, которая является настолько важной в глазах арабов, что ее статус следует специально оговорить в переписке с Хусейном аль-Хашими». Г. Мак-Магон добавил: «Мое намерение состояло в том, чтобы исключить Палестину из перечня обсуждаемых территорий точно так же, как и северные прибрежные районы Сирии». Причина, по которой он не стал обозначать реку Иордан как крайнюю западную границу обещанной арабам территории, заключалась в том, что он считал «желательным» на более поздней стадии переговоров найти «более подходящую линию границы» где-нибудь в районе между рекой Иордан и Хиджазской железной дорогой. Это были как раз те анклавы, которые Вейцман и другие лидеры сионистов надеялись включить в территорию Еврейского национального очага.

1 марта Политический комитет Всемирной сионистской организации собрался в Лондоне для обсуждения деталей предстоящего визита Черчилля в Палестину. Согласно протоколу этого заседания, Х. Вейцман был обеспокоен задержкой с ратификацией Великобританией мандата на Палестину. «Есть некоторые признаки того, что Черчилль может пожелать внести в британский мандат определенные изменения, – сказал Х. Вейцман. – Он весьма впечатлителен, а ведь арабы, как ожидается, организуют соответствующую агитацию при его появлении на Востоке». Но, добавил Вейцман, Черчилль «невысокого мнения об арабах в целом».

Надеясь повлиять на Черчилля в вопросе о будущих границах Палестины, Вейцман направил ему специальное послание, в котором призывал его отодвинуть восточную границу Палестины за реку Иордан, разместив ее в районе Хиджазской железной дороги, или еще дальше в глубь Трансиордании. Британцы, писал Вейцман, могут вполне обеспечить «особую защиту мусульманских интересов в районе Хиджазской железной дороги», что позволит хоть всей Трансиордании стать частью территории еврейского национального очага. «Именно на этих плодородных полях северных областей, ныне отторгнутых от Палестины и переданных Франции, может быть успешно основан еврейский национальный очаг. Трансиордания с древнейших времен была неотъемлемой и жизненно важной частью Палестины», – подчеркивал он.

«Именно к востоку от Иордана, – добавлял Вейцман, – впервые разбили свои шатры и пасли свои стада израильские колена Рувима, Гада и Манассии». Он указыал, что хотя «восточная Палестина никогда не имела для евреев такого религиозного или исторического значения, как Палестина к западу от Иордана», она тем не менее может «многое внести в экономическое будущее еврейского национального очага».

Вейцман излагал свои аргументы в лирической форме. «Климат Трансиордании живителен, почвы плодородны; там было бы легко осуществить ирригацию; холмы покрыты лесами. Еврейское заселение может происходить там в широких масштабах без каких-либо конфликтов с местным населением. Эти долины образуют природную житницу Палестины, и без них Палестина никогда не сможет стать самодостаточной экономической единицей и настоящим национальным домом для евреев».

Говоря о притязаниях сионистов на плодородные западные земли Трансиордании, Вейцман также затронул вопрос о национальных чаяниях арабов. Совершенно ясно, говорил он Черчиллю, что кроме «небольшого коридора» вдоль Хиджазской железной дороги не существовало «никакой территории к северу от Маана, кроме Дамаска, которая представляла бы собой реальную ценность в глазах арабских националистов». Надежды арабских националистов, утверждал Вейцман, концентрируются вокруг Дамаска и Багдада и не связаны с Трансиорданией.

Вейцман не только просил включить Трансиорданию в сферу действия мандата на Палестину, но и призывал Черчилля отодвинуть южную границу Палестины вплоть до залива Акаба. По его мнению, это должно было бы послужить компенсацией за уступку Великобританией Франции северных областей Палестины, в результате чего Палестина оказалось отрезанной от реки Литани, воды которой сионисты надеялись использовать для получения электричества и для промышленных целей. Вейцман оценивал территорию от Беэр-Шевы до залива Акабы как «в настоящее время заброшенную, но богатую ресурсами, важными для будущего Палестины», и заявлял, что она «не должна быть передана Египту». Эта территория, которую знали под названием Негев, была большей частью пустынной и «не представляла ценности ни для какой страны, кроме Палестины».

Аргументы Вейцмана не произвели впечатления на Черчилля, который уже решил отделить Трансиорданию от Палестины. Но одновременно он решил присоединить Негев к подмандатной территории Палестины, сделав эту землю таким образом доступной для последующего заселения евреями.

Черчилль отбыл из Лондона вечером 1 марта. Он добрался на поезде до Марселя. Там к нему присоединилась его жена Клементина. Они продолжили путешествие вдвоем пароходом до Египта, куда прибыли 9 марта. Спустя три дня началась Каирская конференция. В ней участвовали Герберт Самуэль, первый британский верховный комиссар в Палестине, и Т.Е. Лоуренс. Первое решение по Палестине было принято 17 марта. Оно заключалось в том, что Трансиордания должна была быть отделена от Палестины согласно предложению Ближневосточного департамента Министерства по делам колоний, что позволяло Великобритании выполнить свои обещания военного времени, данные как арабам, так и евреям. Территориальные требования Вейцмана были отвергнуты, но евреям позволялось селиться на землях между Средиземным морем и Иорданом и от Верхней Галилеи до пустыни Негев, то есть на территории современного Израиля и Западного берега.