Маго, графиня Артуа - Кристель Балуза-Лубе

следовал персонал Отеля. Казначей, капельмейстер, капеллан и духовник сопровождали ее, куда бы она ни направлялась. Присутствие Тьерри д'Ирсона и советников графини, которым было поручено представлять и защищать ее интересы в ее отсутствие, было, несомненно, более эпизодическим. Основную часть каравана составляли камердинеры. Некоторые ехали на ронсинах (дорогая рабочая лошадь); другие путешествовали со своими вещами и снаряжением на на двуколках и телегах[146]. Кроме того, у каждого отделения Отеля были свои вьючные животные (sommiers) — лошади, мулы и ослы, которые перевозили провизию, вино и хлеб, а также личные вещи путешественников. Гардероб, гобелены, часть мебели и ценные вещи (драгоценности, посуду, книги, литургические украшения из часовни) перевозили уложенными в сундуки[147].

Таким образом, графиня Артуа путешествовала со свитой, состоящей по меньшей мере из шестидесяти человек, а иногда достигающей ста, и еще большей, когда к Маго присоединялись другие принцы и их свиты. Когда она путешествовала по Артуа в компании герцога и герцогини Бургундских, можно представить себе процессию из более чем трехсот человек, растянувшихся по дорогам графства и удивлявшую великолепием местное население. Во время путешествий графини почти весь микросоциум окружавший ее находился в движении. Маго была центром этого организованного и иерархического мира, многолюдность и помпезность которого способствовали росту его престижа.

Драматизация власти приобретала свое особое значение во время королевских церемоний, когда Маго, пэр королевства, должна была представать в кругу самых знатных людей, собравшихся в Реймсе. В 1317, 1322 и 1328 годах, перед поездкой в Шампань на коронацию нового короля, Маго потратила много денег на новые ливреи для всего своего двора. В 1328 году она также заказала десять церемониальных нарядов для своих рыцарей. Большое внимание уделялось также упряжи лошадей, в частности, тех, которые были запряжены в карету графини. Для лошадей графини и ее оруженосцев были заказаны попоны и головные уборы. Графиня снабдила своих рыцарей сбруей и седлами для их лошадей[148]. На них были выбиты ее собственные гербы или гербы сеньора, которого она хотела почтить этим отличием[149]. Тем самым она также подчеркивала престиж своей клиентуры. Для своего коня она заказала седло с самбу[150], на котором были вышиты гербы Артуа и Бургундии. Поводья были сделаны из белой кожи и украшены серебряными или золотыми заклепками[151]. В 1317 году ее карета была полностью переделана и оснащена четырьмя новыми колесами с железными ободами, обита новым ковром, перекрашена и оборудована подножками, а подушки обтянуты камкой (дамастом), ценной тканью производившейся на Востоке. В 1322 году Маго приобрела новую карету, обтянутую крашеным сукном, с открывающимся верхом и бархатными занавесками, усыпанными вышитыми серебряными розетками.

Поездки по своим владениям были инструментом политической власти, способом установления контроля над территорией, а как средства коммуникации, они также отражали аристократический образ жизни, который возвеличивал графскую власть. Однако они совершались по весьма ограниченной территории, и не охватывали все земли графств. Хотя Маго регулярно посещала пфальцграфство, где ее владениями в ее отсутствие управляли бальи и сборщики налогов, в Бургундии она проводила очень мало времени. Она часто посещала Аррас, но, как правило, на короткое время. Замок Ла Кур-ле-Конт, расположенный к востоку от аббатства Сен-Васт, больше располагал к работе, чем к отдыху. Графиня задерживалась там только тогда, когда этого требовали обстоятельства. В других городах кроме Арраса она бывала лишь раз или два в год. Только Сент-Омер принимал ее на более длительное время. Когда Маго не была в разъездах, то большую часть времени проводила в Париже, Конфлане и Эдене, где у нее были удобные и просторные резиденции.

Роскошные резиденции

У нас нет точного изображения замка Эден, который был разрушен в 1553 году по приказу Карла IX. Только работы, проведенные в правление Роберта II, которые начались еще во время его пребывания в Италии, между 1282 и 1291 годами, позволяют нам представить его великолепие. Однако мы можем получить представление о замковом парке благодаря рукописи, иллюминированной Жаном Мьело, служащим герцога Бургундского, в 1455–146 годах[152]. В 1295 году парк был обнесен каменной стеной с  несколькими воротами и решетками на них[153], окружен рвами, и занимал площадь около 900 гектаров[154], в то время как королевский парк Венсене — только 770.

Состоящий в основном из лесистых холмов, спускающихся в долину реки Тернуаз, он был идеальным местом для охоты, с прудами, виноградниками, садами и павильонами. Здесь в полудиком состоянии обитали лани и олени. Эти "дикие" животные были в основном не дичью, а показателем статуса высшей знати. Таким образом, парк был символом власти, которую принц осуществлял над одомашненной им природой[155]. На смену образу принца-охотника пришел образ принца-распорядителя. Именно Маго решила разводить кроликов в парке Эдена[156]; она же организовала охоту на хищников — диких кошек, волков, лис, ласок, барсуков, выдр, канюков, орлов[157] — которые питались дичью или рыбой в прудах[158].

Графиня также содержала зверинец в Эдене, типичный для больших резиденций высшей знати. С XII века многие европейские дворы имели собственные зверинцы, так в королевском парке в Вудстоке жили львы, леопарды, рыси, верблюды и дикобраз; у Людовика IX были львы, дикобраз и слон; у Филиппа Красивого — львы, львицы, леопарды и белый медведь; у королей Наварры — лев, львица, страус и верблюд; у Рене Анжуйского — верблюды, слон, львы, тигры и медведи[159]. Маго владела бобрами, кабаном, медведем, дикими кошками, волками и северными или средиземноморскими хищными птицами[160]. Хотя зверинец графини был менее престижным, чем у королей Франции или Англии, он был еще одним способом продемонстрировать ее власть над животными, совместное проживание которых было образом рая, в котором все виды животных жили в гармонии под руководством Бога до грехопадения[161]. Организация пространства в парке также демонстрировала ее способность контролировать естественный порядок. Она использовала солнечный свет, воду и плодородие земли в своих целях, создавая место по образу библейского Эдема. Маго построила фонтан, вода в котором текла возвращаясь в исходную точку в бесконечном и совершенном движении, символизируя изобилие, плодородие, возрождение и чистоту[162].

Эден предлагал графине и ее гостям множество других развлечений[163]. Еще в 1298 году Роберт II приказал установить в разных частях парка деревянные статуи, или "автоматы". На мосту, ведущем к павильону "dou Marès" в южной части парка, он разместил шесть групп обезьян, одетых в меха для большей реалистичности. Другие фигуры заполняли галереи замка, а большой зал был украшен раскрашенными головами кабанов. Специальный механизм приводил в действие все эти автоматы, о которых Маго очень заботилась. Это были редкие и завораживающие достопримечательности, которые еще ярче подчеркивали превосходство графини, способной вдохнуть подобие жизни в не живые статуи. Выбор изваянных животных был немаловажен: кабаны