«Ваш Рамзай». Советская военная разведка в Китае и хроника «китайской смуты». 1922–1930 годы. Книга 1 - Михаил Николаевич Алексеев

О времени зарубежных командировок Зорге можно судить по своеобразному послужному списку Рихарда в Коминтерне, составленному уже после его гибели в 1944 г. Там фиксировались даты зачисления Зорге в штаты ИККИ, когда он возвращался в Москву из командировок, и затем вновь увольнялся при отъезде за рубеж. В соответствии с этими данными, таких командировок было три.

9 декабря 1927 г. Зорге был «освобождён от работы в ИККИ». Его первая зарубежная командировка формально продолжалась с декабря 1927 по сентябрь 1928 г. Тогда он выезжал в Норвегию, Швеция и Данию. Фактически же Зорге вернулся в Москву значительно раньше, так как он принял участие в VI конгрессе Коминтерна, который проходил в Москве 17 июля – 1 сентября 1928 г.

В архиве Скандинавского лендерсекретариата сохранились письма, отправленные Зорге из Осло и Берлина по вопросам, касавшимся деятельности компартий Дании, Норвегии и Швеции. Эти письма были подписаны псевдонимами «Флерис» и «Леонард».

В своём первом письме в Москву от 19 декабря 1927 г. Зорге сообщил, что его приезд явился полнейшей неожиданностью для руководства компартий скандинавских стран, и очертил круг задач, поставленных перед ним лендерсекретариатом:

«Я прибыл 17.12 в Стокгольм. От Освальда никаких новостей с тех пор, как он находится в Осло. По телефону я спрашивал в Осло, но он оттуда уже уехал. Наверное, он не приедет в Стокгольм.

Наши друзья (представители компартий. – Авт.) здесь ничего не знали о том, что я приеду и с какими заданиями. Боюсь, что то же самое будет в Копенгагене. Попрошу вас сделать что-то относительно Копенгагена.

Чтобы мой приезд сюда не был напрасен, я останусь здесь до или до и после праздников. За это время я буду информировать о самых важных вопросах в той мере, в которой могу, в течение 14 дней. Затем я поеду в Копенгаген и буду там некоторое время.

Я буду здесь работать над следующими вопросами: разделение труда в аппарате ЦК; работа отделов; отдел профсоюзов, агитации и пропаганды – они только что созданы и начинают работать; вопрос о руководстве вообще, районы, области, коммуны; работа нескольких функционеров в Стокгольме; подготовка, вероятно, скоро начинающих борьбу за повышение заработной платы в цехах бумажной индустрии; подготовка к конференции профсоюзов в конце января; работа в самых важных цехах заводов в Стокгольме и вопрос заводских газет.

Так как Освальд уже подробно информирован по вопросу Устава, наши друзья должны получить сообщение о том, что Освальд будет с ними подробно говорить об этом. А мне ничего не остаётся, кроме того, чтобы начать работать по этим вопросам, но ничего не предприму, пока не буду точно от вас информирован. Общую информацию я от вас получил, но мне кажется, что этого ещё не хватает. Обращаю ваше внимание на то, что я в данный момент лишь информирую о некоторых поставленных вопросах, может быть, из-за нехватки времени я занимаюсь в основном вопросом разделения труда в ЦК и его отделах вообще.

Краткое сообщение по этим вопросам я смогу передать потом.

Сейчас пройдут собрания по вопросу оппозиции. Основываясь на своих самых свежих сведениях по этому вопросу, я буду информировать товарищей в ЦК. Флерис».

Из вышеприведённого письма следовало, что Зорге получил только самый общий инструктаж, а прибыв в Осло, не застал «Освальда» – М. Грольман, который должен был ввести его в курс событий и представить руководителям компартий. В подобной ситуации Зорге решил действовать по собственному усмотрению, считая себя достаточно полномочным представителем Коминтерна. Произошло то, чего опасался и что не приветствовал Пятницкий: Зорге приступил за границей к самостоятельной работе. Следует отметить, что все его последовавшие за этим поступки воспринимались в Исполкоме как чрезмерно инициативные и излишне независимые.

29 марта 1928 г. из Москвы было отправлено письмо в Копенгаген, по-видимому, адресованное кому-то из местных руководителей компартии, в котором, в частности, говорилось: «…5. Зорге. Когда мы получили ваше письмо, он уже находился в Норвегии, и мы ничего не могли сделать. Куусинен будет писать Освальду и просить его сделать так, чтобы Зорге поскорее вернулся в Копенгаген».

Летом 1928 г. Зорге, судя по всему, самостоятельно, не согласовав этот вопрос с руководством, принял решение о поездке на VI конгресс Коминтерна, который должен был начать свою работу во второй половине июля. Зорге же объявился в Москве много раньше – ещё в июне 1928 г., задолго до прибытия делегатов скандинавских компартий, куратором которых от Коминтерна он выступал. В результате его «вопрос» был поставлен на обсуждение Узкой комиссии Политсекретариата 27 июня 1928 г. Принятое решение гласило: «Товарищу Зорге должно быть поставлено на вид, так как он без предварительного согласования направился в Москву». Это был один из немногих случаев (если не единственный) в истории международного коммунистического движения, когда коммунист получал взыскание за своё стремление принять участие в работе высших партийных органов. Тем не менее, в решении была ещё одна фраза: «Он должен остаться в Москве до окончания конгресса». Это практически означало согласие на его участие в работе высшего форума Коминтерна.

6 июля 1928 г. Политсекретариат ИККИ обратился во временную мандатную комиссию конгресса с просьбой выдать мандаты с правом совещательного голоса ответственным сотрудникам аппарата Исполкома Коминтерна, включая оргинсрукторов, с тем чтобы «…дать им возможность быть в курсе событий конгресса и его комиссий». Подобный шаг Политсекретариата иначе, как следствием «наказанной» инициативы Зорге, не объяснишь.

30 июля 1928 г. мандатная комиссия представила отчет, из которого следовало, что ею «…предоставлены мандаты с правом совещательного голоса, но без материальных обязательств… следующим ответственным сотрудникам ИККИ… 19. Зорге».

Об участии Зорге в работе VI конгресса Коминтерна и о его сотрудничестве в ходе этого конгресса с Бухариным известно только со слов самого Зорге. На допросе в токийской тюрьме Сугамо 19 декабря 1941 г. он, в частности, сказал по этому поводу следующее: «С июля 1928 г. в Москве проходил VI конгресс Коминтерна. Как работник штаба Коминтерна и человек, обладающий информацией по Скандинавии, я приезжал в Москву и участвовал в работе конгресса вместе с делегатами от различных стран… Что касается моей работы на конгрессе, – отмечал Рихард Зорге, – то я (1) был востребован как специалист по Скандинавии; (2) выступая как бы в роли личного секретаря влиятельного политика Бухарина, я участвовал в политических дискуссиях, связанных с Троцким, Зиновьевым и Каменевым; в итоге этих дискуссий все трое окончательно разошлись с Коминтерном; (3) я был делегатом конгресса с совещательным голосом и входил в комиссию по Скандинавии; (4) в этом качестве я участвовал в обсуждении политических вопросов и вопросов, касавшихся Скандинавии;