Красные листья. Восточный альманах. Выпуск восьмой - Нгуен Динь Тхи

— Да, я хотел бы воздвигнуть дворец у себя на земле, украшенный, как твой коровник.

Индра рассмеялся.

— Быть по-твоему.

Тогда Индра послал за Прехписнукой и выразил ему свою волю:

— Ты человек, и тебе не годится жить среди нас, небожителей. Отправляйся в страну кхмеров, где тебе надлежит воздвигнуть храм. Как только храм будет построен, мы почтим своим присутствием церемонию возведения принца на королевский трон.

Дав Прехписнуке время досконально изучить свой небесный храм, Индра повелел перенести его вместе с принцем обратно в страну кхмеров.

Прехписнука начал строить в шестьсот двадцатом году. Он разметил участок и расставил вокруг изображения богов и Будды. Во время работ он неустанно обучал подручных строительному делу. Много разных происшествий случилось за время строительства. Однажды, оставив вместо себя своего лучшего ученика по имени Совон, Прехписнука отправился на лодке в море за раковинами, чтобы выжиганием добыть из них известь, необходимую для работы. Раковин он набрал в изобилии, но на обратном пути в днище лодки открылась течь, и все раковины выпали обратно в море. С тех пор у Сомронг Саена раковинам нет числа. Жители этих мест добывают их для выжигания извести. Но до сих пор их там очень много.

Спустя несколько дней Прехписнука вновь вышел в море за раковинами. Несколько парусных кораблей, груженных кунжутом, попались ему по пути. Вдруг разразилась буря, и один из парусников перевернулся возле острова Комниен. Прехписнука забрал с него кунжут, но часть осталась, окаменела и была выброшена волнами на остров. Вот почему и поныне остров Комниен весь черный от кунжута и лишен растительности.

Построив храм из земли, Прехписнука полил его водой и превратил землю в камень. Затем Прехписнука украсил храм столь же прекрасно, как украшен небесный храм Индры. И так понравился храм принцу, что обратился он к Прехписнуке с просьбой строить подобные храмы по всей стране.

Тут на землю спустился Индра, возвел принца на королевский престол и дал ему святое имя Аритполпихочхау.

Некоторое время спустя новый король заметил, что верхушка храма покосилась, и повелел Прехписнуке выпрямить ее. Прехписнука же сказал:

— Велите женщинам забрать оттуда тыквы, которые они туда наносили, и вершина выпрямится.

Король впал в гнев и закричал:

— Ты позволяешь себе несуразные речи! При чем здесь тыквы, ведь вершина каменная!

Прехписнука тоже рассердился, но из уважения к королю сдержал себя и смиренно попросил собрать на верхушке побольше тыкв с другой стороны, после чего верхушка выпрямилась.

Как-то раз король повелел Прехписнуке выковать меч — символ королевского могущества — и дал ему для этой цели три хапа железа. Прехписнука расплавил железо и долго трудился над ним, и получился у него меч небольших размеров, но с острием более тонким, нежели лист риса. Лезвие вышло остроты необыкновенной. Если разрубить им человека пополам, то и сам этот человек не заметит ничего и будет продолжать не только жить, но и разговаривать, и только толкнув его, убедишься, что человек распался на две части. Если разрубить им напополам глиняный кувшин с водой, то воды не вытечет ни капли, и только толкнув его, убедишься, что кувшин распался на две части и вся вода вылилась.

Когда же Прехписнука поднес этот меч королю, тот при чиновниках своих и министрах сердито воскликнул:

— Из трех хапов железа получился такой маленький меч? Ты украл мое железо и продал его!

Выслушав это, Прехписнука пришел в ярость и, взмахнув мечом над головой короля, закричал:

— Довольно, я покидаю свою страну и уезжаю на север.

Когда он удалился, король заметил, что пропал его меч. Он спешно послал за Прехписнукой, но тот отказался вернуться. На середине Тонле-Сапа он сел на парусник и уплыл.

Вот какова история Прехписнуки, и знают ее немногие. Горожане верят в это сказание и считают, что Ангкор — творение небожителей.

Перевод с кхмерского Н. Фошко.

XI

Статьи, очерки, эссе

Л. Громковская

НИКОЛАЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ НЕВСКИЙ

«В Вас горит энтузиазм и свет науки. Вам принадлежит будущее» — эти слова В. М. Алексеева, адресованные Николаю Александровичу Невскому в 1917 году, окажутся пророческими. Пройдут годы, и в наши дни известный чешский лингвист Камил Седлачек назовет работы Н. А. Невского по тангутоведению «чрезвычайно ценными», а крупнейший французский синолог Поль Демьевиль сочтет их «вкладом первого порядка в дальневосточную лингвистику»; как о «великом филологе», «великом русском ученом» скажут о Н. А. Невском японец Исихама Дзюнтаро и англичанин Э. Гринстед.

Сегодня Н. А. Невский — первый и пока единственный востоковед, удостоенный за свои труды самой высокой награды Родины — Ленинской премии (посмертно).

* * *

Судьба Николая Александровича Невского (1892—1945) сложилась так, что значительную часть — пятнадцать лет! — своей недолгой жизни он провел в Японии. Но выходец из самого сердца России, волжанин, вобравший в себя лучшее, что свойственно русскому национальному характеру, — пытливость ума, великодушие, целеустремленность, доходящую до самозабвения, он, оказавшись в Японии, в иной национальной среде, вошел в нее не чужеродным элементом, а стал органической частицей, не утратив ничего из своего истинно славянского характера.

Путь с берегов северной Волги к культурам и языкам народов Дальнего Востока, жизнь Николая Александровича Невского поражает своей целеустремленностью. В чем истоки этой целеустремленности? Была она предопределена некими природными качествами Невского или, может быть, была подсказана средой, окружением, кругом чтения, событиями тех лет? Вероятно, и то и другое.

«Родился я в г. Ярославле в 1892 г. от родителей мещанского происхождения. Не прошло и года после моего рождения, как умерла мать, и отец вскоре женился снова, и от второй жены у него родились две дочери. Отец в это время служил в маленьком уездном городке Пошехонье в качестве следователя Ярославского окружного суда. В 1896 г. умер и мой отец, не оставив мне никакого состояния, и я был взят на воспитание родителями покойной матери и поселился у них в г. Рыбинске, а сестры с мачехой вернулись к родителям последней в г. Ярославль. В 1900 г. я был отдан в Рыбинскую классическую гимназию, которую окончил в 1909 г. с золотой медалью. Еще до окончания моего курса гимназии дед с бабкой умерли, и попечение о моем воспитании и образовании на себя взяла старшая сестра моей матери. Вследствие того, что тетка не имела больших средств, мне уже с четвертого класса гимназии приходилось