Мик Уолл - Когда титаны ступали по Земле: биография Led Zeppelin

В Лос-Анджелесе, где время отличалось от английского на восемь часов, старый приятель Бонзо из Брама, ударник Black Sabbath Билл Уорд тем утром проснулся в ужасном похмелье «после попойки накануне», чувствуя «ломку» вследствие отказа от героина. Билл, за несколько недель до этого ушедший из Sabbath, чтобы провести «последовавший год, сидя в своей комнате и ловя кайф», узнал новость о смерти своего друга Джона Бонэма от собственного драгдилера. «Продавщица травки заходила ко мне каждое утро, принося заранее заготовленное на день количество дури. И однажды она пришла вся в расстроенных чувствах, со слезами на глазах, ведь она была ярой фанаткой Led Zeppelin. Я подумал: «Черт возьми, что происходит?“ Она сказала: „Бонэм умер“. Первая мысль, которая промелькнула в моей голове, была эгоистичной: „Я стану следующим“. Вроде как „Я прямо за тобой, Джонни. Я прямо за тобой…“»

И ты лежишь там, комната вертится, твой разум снова бредит… сельские краски Вустершира, большая деревянная вывеска в стиле ранчо, расположенная у съезда с дороги, одинаковый белый забор по обе стороны длинного и прямого подъезда к ферме, где твой отец сам все отделал деревом, а брат Мик помогал ему с пристройками. Все это окружено сотней акров деревьев, полей, овец, скота. Любимые Пэт, Джейсон и Зое. У твоих ног всегда кошки, твои машины, твоя гордость и радость, все выстроены в линию в переоборудованном сарае. Твои ударные установки и музыкальные автоматы в пабах, эль, сигареты… Дом. Никогда ты не хотел превратиться в чертового фермера, но потом увидел это место, увидел взгляд Пэт и купил эту ферму.

Планти тоже жил всего в нескольких милях вместе со своими чертовыми козами, которые все поедали, — старые кошелки, называл ты их. Нельзя сказать, что вы часто виделись, когда не работали вместе. Твоими настоящими друзьями были ребята вроде Бива и его жены Вэл — приоденетесь и идете в гости друг к другу на ужин и пару бутылок вина. Тебе нравилось наряжаться в хороший костюм и галстук. Никакого хипповского дерьма, когда ты выходил вместе с Пэт. Она тоже надевала нарядное платье, вы прыгали в машину и ехали в Реддич, чтобы захватить твоих родителей и отправиться в рабочий клуб в Ившеме, а там — купить всем выпить. Однажды вы приехали на белом роллс-ройсе, который ты купил, как только подзаработал деньжат, и, когда вы вышли, какие-то чертовы скинхеды разбили его, вышибив стекла и наплевав на машину, уроды. Больше ты не повторял этой ошибки, но тебе нравилось появляться нарядным и на хорошей машине. Все драгоценности и все такое, под руку с Пэт в бриллиантовых сережках и королевских туфельках, выглядя на миллион баксов, — и твои мама с папой так тобой гордились наконец-то.

Они знали, что все, что о тебе писали в газетах, — неправда. Они знали, что вообще-то ты совсем не похож на козла в котелке, который на сцене орет, как медведь. Все это было элементом шоу. Они знали, что единственная причина, по которой ты так пил, — это потому, что ты ненавидел быть вдали от всех них, ненавидел всю эту чепуху. Они знали, что на всех этих фотографиях в журналах на самом деле не ты, что ты никогда не приближался к групи, не принимал наркотики и не делал всего остального дерьма, в котором тебя обвиняли. Они знали, что ты никогда бы не сделал им больно, что ты любил свою жену, любил своих детей, любил свои корни и свои достижения и что ты сделал все это ради них — и ни для кого больше, никогда…

Слушание дела было назначено на 8 октября 1980 года в коронерском суде Восточного Беркшира. Был вынесен вердикт «смерть в результате несчастного случая»: было установлено, что Джон Бонэм умер, подавившись во сне собственными рвотными массами «вследствие употребления алкоголя» — в объеме, который по расчетам составил сорок порций водки. В результате у него случился отек легких — опухание кровеносных сосудов — из-за переизбытка жидкости и рвоты. Смерть наступила в результате «случайного самоубийства», как они выразились. Джону Бонэму было тридцать два.

Истории о «проклятии Zeppelin» неизбежно снова набрали силу, и NME забрал приз за самую безвкусную спекуляцию, открыто предположив под заголовком «Последняя гулянка Бонзо», что смерть Бонэма была каким-то образом связана с интересом Пейджа к оккультизму. Лондонская газета Evening News тоже поддержала тему, разразившись заголовком «„ЧЕРНОМАГИЧЕСКАЯ“ ТАЙНА ZEPPELIN» и процитировав анонимный источник, утверждавший: «Роберт Плант и все остальное окружение группы уверены, что занятия Джимми черной магией в некотором роде ответственно за смерть Бонзо и все эти трагедии». Другие шептались, что это, определенно, больше было связано с «плохой кармой» — и этим обвинением Джимми по-прежнему возмущался и годы спустя, когда я затронул в разговоре эту тему. «Меня раздражает, когда вину за что-то подобное возлагают на плохую карму, — сказал он. — Это смехотворно и неуважительно по отношению к семьям, которые это затрагивает». Или, как он сказал в 2003 году Нику Кенту: «Я верю в карму, и очень сильно. Но в жизненном путешествии приходится иметь дело со всем, что встречается на пути. Но это не значит, что ты сам творишь свою карму».

Похороны состоялись двумя днями позже в приходской церкви Рашока в Вустершире. Он был похоронен на том же кладбище, мимо которого он проносился на своей машине в The Song Remains The Same. Присутствовало более трехсот человек, включая Гранта и остальных участников группы. Соболезнования также выразили Пол Маккартни, Кози Пауэлл, Карл Палмер и Фил Коллинз. Группа избегала журналистов, но к тому времени они едва разговаривали и друг с другом. Роберт, казалось, воспринял эту утрату тяжелее всех. Сначала его собственные трагедии, потом это — его друг из дома, с юных лет, с тех дней, когда Zeppelin еще не существовало, — и теперь он знал, что никогда больше не сможет туда вернуться. Бив Бивэн сказал мне, что услышал о смерти Бонзо по радио. «Я пытался дозвониться до Роберта или до Пэт, но мы просто не могли никого достать. С этим было очень сложно смириться. Я очень хорошо помню похороны. Это было ужасно. К сожалению, я уже бывал на многих похоронах. Но те похороны, думаю, были самыми ужасными из всех. Церковь была полна народа — все друзья и семья. Я пришел с Джеффом Линном и Роем Вудом. Мы зашли в церковь, но стояли в самом углу, прижатые к стене. Но это был один из самых печальных моментов. В отличие от остальных похорон, на которых я бывал, там не прекращались рыдания и всхлипы. Люди и правда были на грани истерики. Просто без контроля плача и рыдая — почти крича. Не самая приятная обстановка. Все трогало за душу, было чрезвычайно эмоционально. И это доказало — хотя тогда и не было счастья в том, чтобы наблюдать это, — как сильно по нему будут скучать. Все было невероятно впечатляюще. Вы явно бы расчувствовались. Я довольно эмоциональный человек, поэтому не надо многого, чтобы заставить меня плакать, но я просто разрыдался. Это было ужасно».