Светлана Бондаренко - Стругацкие. Материалы к исследованию: письма, рабочие дневники, 1978-1984

<…>

— Над чем вы работаете сейчас?

<…>

— …сейчас пишем книгу в необычном для нас жанре: фантастический детектив. Или детективная фантастика. Пока не могу сказать, что из этого получится, но твердо знаю: фантастическая часть книги будет написана талантливо, остроумно, чрезвычайно интересно.

— Аркадий Александрович!..

— Не пытайтесь обвинять меня в нескромности. Секрет в том, что фантастику пишут братья Стругацкие. Это — наша совместная работа…

<…>

15 сентября БН в письме Роману Арбитману перечисляет замечания по присланной им своей дипломной работе.

Из архива. Письмо БНа к Р. Арбитману

Дорогой Роман!

Я сильно задержался с ответом, простите, ради бога.

Вашу работу прочитал я с большим интересом. Спасибо. Сколько-нибудь серьезных замечаний у меня нет, есть несколько, так сказать, примечаний, которые, возможно, понадобятся Вам когда-нибудь или будут просто любопытны.

1. К стр. 39. Не помню, писал ли я Вам раньше, что изначально «Отель…» назывался «Дело об убийстве» и имел подзаголовок «Еще одна отходная детективному жанру». Ни название это, ни подзаголовок никому (из редакторов) не нравились, так что в первозданном виде эта повесть вышла только, кажется, в Польше.

2. К стр. 44. Почти никто из критиков не замечает, что Аполлон в первую очередь человек жалкий, в смысле достойный жалости, а уже потом — мещанин, обыватель и т. д. Попробуйте перечитать повесть с этой точки зрения, обратите внимание, какая поганая жизнь была у этого человечка, а ведь он никогда и никому не желал зла!

3. К стр. 64. Сходство старца Теофила с Воландом, безусловно, совершенно случайное. В то время мы еще не читали «Мастера…», да и существа это принципиально разные.

4. К стр. 68. Более удачливый наблюдатель мог бы заметить, что практически ВЕСЬ французский лексикон Выбегаллы взят именно из «Войны и мира». Профессор читал это сочинение и, надо полагать, в известном смысле даже изучал его.

Спасибо за внимание к нашей работе.

Желаю Вам удачи,

Ваш [подпись БНа]

Собираются издавать АБС в Латвии. 18 сентября из рижского издательства «Лиесма» пишут.

Из архива. Письмо АНу из «Лиесмы»

Уважаемый Аркадий Натанович!

Сообщаем Вам, что посланные Вами повести «Улитка на склоне» и «Пикник на обочине» мы получили. Большое спасибо! Теперь, опять же с Вашей помощью, надеемся получить согласие «Советского писателя» на издание этих работ у нас, в издательстве «Лиесма», в 1986 году.

С благодарностью за содействие и помощь

Зав. редакцией изданий на русском языке Д. Натыня

Сохранился черновик ответа БНа от 6 октября.

Из архива. Письмо от БНа в «Лиесму»

Уважаемая Дина Иогановна!

Ваше письмо мы получили. Однако нам, к сожалению, пока не удалось добиться у руководства «Сов. пис.» разрешения на публикацию нашей повести «ПнО» где бы то ни было до 1987 года в связи с тем, что «Сов. пис.» планирует второе издание этой повести.

Поэтому, видимо, следует подумать о замене ПнО в Вашем сборнике другой повестью. Мы, со своей стороны, предлагаем на выбор наши повести ПкБ (6 а. л.), ДР (7 а. л.) и СоТ (6 а. л.). Они написаны примерно в то же время, когда и УнС, и давно не переиздавались.

С уважением

Тут же на черновике пометка БНа: «7.12.84 — договорились: УнС+ПкБ+(ЧП+НнМ) план 1986 г»

Собираются издавать АБС и в Белоруссии.

Из архива. Письмо к АБС из «Юнацтва»

Уважаемые Борис Натанович и Аркадий Натанович!

В 1986 году издательство «Юнацтва» планирует переиздание Вашей фантастической повести-сказки «Понедельник начинается в субботу».

Просим подписать договор (4 экз.), заполнить учетную карточку и выписку из паспорта (2 экз.), подготовить 2 идентичных экземпляра рукописи и выслать всё для дальнейшего оформления по адресу: 220 600, г. Минск, проспект Машерова, 11, издательство «Юнацтва», редакция литературы для детей среднего школьного возраста, к. 1203.

Ст. редактор Панизник С. С.

Главный редактор Е. Коршуков

Новые издания и кинофильмы пока что в планах. А вот премьеры двух театральных постановок уже прошли. В Мурманске — ОУПА.

Никитин В. Фантастика в огнях рампы

Популярность научно-фантастических произведений бесспорна, а имена Аркадия и Бориса Стругацких считаются у любителей этого жанра в достаточной степени авторитетными. Любое их произведение насыщено необычными ситуациями, парадоксальными совпадениями, что, конечно же, представляет особую сложность при сценическом воплощении.

И вот в Мурманском областном драматическом театре появляется спектакль «Отель „У погибшего альпиниста“», поставленный В. Пази. Уже само решение такой постановки наложило на режиссера вполне определенные трудности: следовать абсолютно точно повести или попытаться создать самостоятельное произведение. Режиссер принял второй вариант.

Спектакль, по сути своей, очень театрален, буквально во всем — и в игре актеров, и в режиссерских приемах. Действующие лица инсценировки откровенно разыгрывают друг друга, а заодно и зрителей.

Уже первая встреча Петера Глебски (А. Рахманов) и хозяина отеля Алека Сневара (засл. арт. РСФСР О. Лелянов) словно предлагает зрителям включиться в игру. Нарочито условны комната погибшего альпиниста, его трубка, портрет. Эти «бесценные» реликвии не раз обыгрываются в ходе действия. Хозяин отеля и его обитатели намеренно разыгрывают друг друга. Стараясь скрасить скуку ничегонеделания, придумывают несуществующий призрак. Пугают друг друга, заранее предвидя результаты.

Все обитатели отеля в достаточной степени экстравагантны в поведении, в облике. И актеры стараются сыграть их с изрядной долей гротеска. Таков Симон Симонэ В. Стоменка. Но этот внешний налет слетает, как шелуха, когда ему приходится принимать серьезные решения. И обнаруживается под личиной шутника личность неординарная.

Из общего ансамбля выделяется своей приземленностью Петер Глебски. По замыслу режиссера он становится эталоном здравого смысла и служебного долга. Он своего рода усредненная модель человека, действия которого изначально запрограммированы окружающей жизнью. Именно из-за него, из-за его запрограммированности и происходит трагедия.

В. Пази использует в спектакле порой чисто кинематографические приемы, соотнося их с театральной условностью. Оригинально решена сцена бала. В рваных движениях танца мечутся по сцене обитатели отеля. И вдруг словно стоп-кадр — они замирают на своих местах. Память Петера фиксирует отдельные моменты, вырванные из происходящего. И опять герои движутся в танце. А Глебски снова и снова анализирует происходящее. На заднем плане пробегают два одинаковых человечка. И трудно понять, кто из них кто. Ибо фантом и живой человек одинаковы не только по облику, но и по своей сути. Тот и другой заранее смоделированы. Только один — всей своей жизнью, второй — волей пришельцев из другого мира.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});