Владимир Высоцкий… и его «кино» - Марк Исаакович Цыбульский

это ощущалось. Было у меня какое-то ощущение: к нему приближаться не надо. Надо держать его на расстоянии вытянутой руки. Знакомство было достаточно поверхностным, но сближаться не было желания. Какая-то в нём таилась опасность, я бы сказала. При этом я могу сказать, что я совсем не робкий человек, но желания сближаться не было». [6]

Вот такой диапазон воспоминаний: от полного их отсутствия у Ю. Дубровина – до ощущения ранней мудрости Высоцкого у К. Лаврова; от нежелания приближаться к нему у Г. Ганевской – до ощущения лидера, к которому люди сами тянутся, у Г. Михайлова.

Флёр узнаваемости, знаменитости, популярности ещё не накладывался на восприятие фигуры Высоцкого. Оттого и воспоминания разные, но в равной степени для нас важные, ибо в них – живой, реальный человек Владимир Высоцкий.

Глава: 8

Фильм: На завтрашней улице

Дата: 1965

Фильм режиссёра Фёдора Филиппова «На завтрашней улице» (премьера фильма – 6 сентября 1965 года) относится к числу тех картин, которые представляют интерес для зрителя исключительно по причине участия в них Владимира Высоцкого. Впрочем, справедливости ради надо сказать, что этот фильм, безусловно, был не худшим в те годы. Он был обычным – таким, как большинство. Ну, может, штампов в нём было чуть больше, чем в других изделиях советского киноагитпропа, а так – никакой разницы.

В этой картине действительно наличествует весь арсенал банальностей. Имеется и болеющий за дело, но грубоватый и не всегда внимательный к людям начальник строительства Платонов (артист В. Самойлов), и спокойный секретарь парткома Большаков, который в исполнении Г. Куликова всегда готов сказать мудрое партийное слово. Есть шофёр Алексей Ребров (роль Н. Абрашина), не всегда желающий трудиться ради победы коммунизма и расхаживающий иной раз по стройке с транзисторным приёмником, из которого раздаются несоветские мелодии. Разумеется, – и это очередной штамп – отрицательный персонаж невыгодно отличается от положительных рабочих тонкими чертами интеллигентного лица. Присутствует в картине и девушка Настя Буланова (Л. Овчинникова), которая только потому иной раз ведёт себя не вполне по-советски, что за её воспитание не взялся парторг, а уж как только он принимается за дело, Настя в мгновение ока становится передовой крановщицей.

Причина того, что этот фильм лет тридцать не демонстрировался по телевидению, думается, была отнюдь не в примитивности сюжета, а в том, что один из героев фильма, главный инженер строительства Толстопятов, как он сам говорит, провёл несколько лет в местах не столь отдалённых. Поскольку инженер – старый большевик, то ясно, что в заключении он оказался не за то, что «шифер с базы угонял налево», а в качестве жертвы «культа личности». В 1964 году, когда снималась картина, об этом самом культе ещё можно было сказать с экрана, но со второй половины 1960-х гг. тема оказалась под запретом. В результате и о роли Высоцкого в картине «На завтрашней улице» долгие годы даже самые рьяные его почитатели знали лишь как о факте.

На съёмках фильма «На завтрашней улице». Слева направо: Владимир Высоцкий, Николай Абрашин, Люсьена Овчинникова. Айзкраукле, Литва

Не слишком помогал своим почитателям и сам Высоцкий. Его рассказы о работе над фильмом не отличались разнообразием. Гораздо больше роли ему нравилось место съёмок.

«Очень хорошее было место, где мы снимали. Это была ударная стройка. Я видел, как делается электростанция, как прорвало перемычку, видел аврал ночной, когда все бросили свои, так сказать, тёплые постели, вышли. И кто что мог, кто как мог, вот этот вот прорыв они заполняли. Это интересный был эпизод. Но я играл там уж больно положительного человека, даже противно вспоминать, потому что он был такой хороший, на работе, везде хороший. А дома он жил в палатке. У него течёт всё. Мебель гниёт, ребёнки плачут, у него двое их. Жена чихает, кашляет. А он даже квартиру не просит, такой сознательный». [1]

Слева направо: Георгий Куликов, Владимир Высоцкий, Николай Барабанов

В данном случае актёр, по крайней мере, рассказал так, как было в фильме. Однако через некоторое время Высоцкий, видимо, совсем позабыл, что происходило в той картине.

«Кто-то решил, что у меня такое лицо, что я должен сыграть положительного героя, значит. И вот я играл положительного героя – бригадира земснаряда Маркина. А снимали мы эту картину на Плявинской ГЭС – это ударная комсомольская стройка. Там кипела работа, жили мы в палатках. Вообще было всё тоже замечательно, но я играл такого хорошего человека, какого… просто каких не бывает. Ну, вы понимаете, в чём дело… Его все любят, этого человека, Маркина – начальство любит, сослуживцы любят по работе, ну и жена тоже, дети… Они уже купили мебель полированную, а живут в палатке. И, значит, жена кашляет, ребёнки плачут, мебель гниёт, палатка протекает, а он говорит: “Маша, – говорит, – нам квартира не нужна. Другим… другим, – говорит, – нужнее!” Ну вот, такого человека я играл». [2]

На самом деле герой Высоцкого от квартиры не отказывался и не говорил, что другим она нужнее, а въехал в новый коттедж, как только подошла его очередь. О том, что все его любят, в картине нет ни слова, а жену Маркина зовут не Маша, а Варя.

Любопытно, что эту картину вообще преследуют неточности в воспоминаниях, причём с момента выхода её на экраны.

Вот отрывок из рецензии, опубликованной в одной из газет:

«Разными путями пришли на стройку шофёр Маркин (артист В. Высоцкий) и работница Настя Буланова (артистка Л. Овчинникова). Они полюбили друг друга, однако объединяет их не только любовь, но и какая-то разуверенность в людях, в силе добрых товарищеских отношений в коллективе…» [3]

Судя по всему, журналист фильма не видел, а рецензию писал с чьих-то слов, ибо Маркин – не шофёр, а бригадир земснаряда. Любить же одиноких девушек женатым советским строителям, разумеется, и в голову не могло прийти…

Как бы то ни было, рецензия задала тон неточностям в описании. Через много лет о своём и В. Высоцкого участии в картине вспоминал В. Абдулов:

«Начальником актёрского отдела на “Мосфильме” был некто Адольф Гуревич, про которого говорили, что хорошего человека Адольфом не назовут. Он заявил: “Хорошо! Я утверждаю распределение ролей, но если Высоцкий опять сорвётся – а он сорвётся обязательно, – то получит волчий билет и не будет сниматься никогда и нигде на всей территории Советского Союза.