Люди скорой. Честные истории о том, как спасают жизни - Филип Аллен Грин

– Спасибо.

Я вернулся в палату. Натану стало хуже. Он уронил пульт вызова медсестры на пол. Боли вернулись, а позвать на помощь он не мог. Он пытался перевернуться на бок, чтобы облегчить боль. И это ему почти удалось, но боль стала настолько сильной, что он замер в неудобном положении – он не мог ни повернуться на бок, ни вернуться в прежнее положение. Простыни промокли от пота. Он часто дышал. Я схватил его за плечо и бедро и осторожно повернул на спину.

– Вы должны оставаться в таком положении, – сказал я.

Натан смотрел на меня. В глазах его застыла паника.

– Отправьте меня домой, док.

Он повернул голову, чтобы смотреть мне прямо в глаза, и этим движением спровоцировал очередной приступ.

– Бросьте всю эту чушь и отправьте меня домой. Пусть кто-нибудь усадит меня возле дома, откуда я буду видеть свои поля, и оставит там. Ночь будет холодной. В моем возрасте это продлится недолго.

Я пытался объяснить, почему не могу так поступить. Почему не могу вызвать скорую, чтобы его отвезли домой и оставили умирать на улице. Разговор шел по кругу. Ему не было дела до этики, законов, ни до чего. Жизнь его кончилась.

Пока мы разговаривали, я думал о результатах КТ. О раздробленных позвонках, о его возрасте, о том, что он будет прикован к постели двадцать четыре часа в сутки. Предстоящие месяцы будут для него настоящей мукой. От неподвижности у него образуются тромбы в ногах, а потом они поднимутся выше и проникнут в легкие. Если его не убьют тромбы, то доконает пневмония. И пневмония его постепенно задушит. Если он выживет, то через полгода превратится в собственную тень. В девяносто четыре года организм уже не в состоянии бороться.

Но что я мог сделать? Что мог сделать любой на моем месте? Выхода просто не было.

– А если я поеду в дом престарелых, – спросил Натан, – что тогда? Предположим, я пройду курс реабилитации и все такое. Когда я смогу вернуться на ферму? – он помолчал и добавил: – Скажите честно.

– Нескоро…

– Через пару месяцев?

– Возможно, – но потом я сказал правду: – Но, скорее всего, вы не вернетесь.

Натан смотрел в потолок и молчал.

– Я хотел бы отправить вас домой, – я обеими руками оперся о спинку кровати. – Но у вас нет родственников. За вами некому ухаживать.

Я ждал, что он будет спорить, но он молчал.

– Я могу позвонить? – спросил он.

Я отстегнул с пояса портативный телефон и протянул ему.

– Нажмите зеленую кнопку и наберите 9, чтобы выйти в город.

– Спасибо. Дайте мне несколько минут.

Я вышел и вернулся к компьютеру, а оттуда позвонил Аните.

– Собирай документы. Похоже, он согласится на дом престарелых.

– Хорошо, я подготовлюсь.

Отправить человека в дом престарелых – дело непростое и небыстрое. Родственники часто полагают, что достаточно сделать пару звонков – и порядок. В действительности же долгие часы уходят на подготовку документов и переговоры с социальной службой, страховыми компаниями, врачами, аптеками и т. п. Это огромная работа. Приемный покой этим не занимается, потому что у нас просто нет времени. Но когда ситуация безвыходная, это приходится делать нам.

Я продолжал принимать пациентов. Бездомный подросток целый месяц мучился головными болями – скорее всего, виной были восемь банок «пепси» в день, а не опухоль мозга. Пятидесяти-двухлетний водитель сломал щиколотку, вылезая из своего огромного грузовика. Я уже собирался принять малыша с температурой, но тут меня позвала медсестра. Она передала мне телефон.

– Старикан со сломанным позвоночником велел вернуть вам это. Он хочет поговорить, когда у вас будет время.

Я взял телефон и поблагодарил. Интересно, как дела у Аниты? Хорошо бы нашлось место в доме престарелых поблизости. Но я решил сначала зайти к Натану, а уж потом отправиться к Аните.

К моему удивлению, Натан был не один.

Рядом с ним стоял мужчина латиноамериканской внешности. Ему было лет шестьдесят. К груди он прижимал старую, потрепанную соломенную шляпу. Седые усы на смуглом лице топорщились от волнения. Когда я вошел, он вытянул руки по швам. Даже от дверей я чувствовал запах дизельного топлива, исходящий от этого человека.

– Это Пабло, – сказал Натан.

Мужчина опустил шляпу и одновременно поднял подбородок.

Я кивнул и непонимающе посмотрел на Натана.

– Пабло меня заберет.

Натан повернулся к Пабло и тут же замер, морщась от боли. Пабло мгновенно подскочил к кровати, чтобы Натану не нужно было двигаться.

– Правда, Пабло?

– Да, сеньор.

Натан попытался повернуться ко мне, и я тоже сделал шаг вперед, как Пабло.

– Пабло был управляющим моей фермой, сколько я себя помню. Именно он меня и нашел. Если бы не он, я бы так и лежал в своей комнате, – голос Натана смягчился. – Он самый близкий мне человек.

Пабло моргнул и отвернулся к телевизору над дверью. Телевизор был выключен, но он пристально смотрел на экран, словно там шло что-то интересное. Несколько раз он откашливался и приглаживал усы пальцами.

Натан смотрел на меня.

– Вы сказали, что, если у меня найдется родственник, вы меня отпустите. Так, док?

– Ну… – я не знал, что сказать.

– Ну так Пабло и есть мой родственник. У него есть жена и взрослые дети. Они согласились забрать меня к себе, пока я буду поправляться. Я сказал ему, что это будет нелегко, но он все равно согласился. Я не знал, что делать. Я переводил взгляд с Натана на Пабло и обратно. Уход за полностью парализованным человеком – тяжелый труд. Тяжелый даже для профессиональных сиделок, работающих посменно.

– Я могу подписать бумаги и уехать?

Я смотрел на Пабло. Он мне нравился, но он не представлял себе, что значит уход за девяносточетырехлетним парализованным стариком. Он не мог знать, как тяжело будет поддерживать в нем жизнь.

– А сможет ли Пабло разместить вас в доме? – спросил я. – Вы понимаете, что не сможете стоять и даже сидеть?

Натан нахмурился и что-то быстро сказал Пабло по-испански. Пабло энергично закивал и ответил. Они обменялись несколькими словами, а потом Натан повернулся ко мне.

– Там не только Пабло. Я же говорил, обо мне позаботится его семья.

Я посмотрел на Пабло, и тот кивнул.

– Да-да, мои сыновья помогут, – он указал на кровать и сделал движение, словно поднимает старика.

– Что скажете, док? – голос Натана дрогнул, совсем чуть-чуть, но сдержать отчаяния он просто не мог. – Ради всего святого, не отправляйте меня в дом престарелых.

Я смотрел на Натана. Он все еще лежал