Теодор Гладков - Герои Гражданской войны

— Помни, вырвемся отсюда — первая задача помогать партии превратить войну империалистическую, грабительскую в войну гражданскую. Первый шаг к этому — свержение самодержавия.

В один из летних дней дверь камеры открылась в неурочное время. Надзиратель выкрикнул:

— Заключенный Жлоба, на выход с вещами!

Жандармский ротмистр, неоднократно допрашивавший Дмитрия, на этот раз не стучал кулаками по столу и не ругался. Объяснялось это просто. Обескровленная войной царская армия требовала пополнений. Особенно нужны были специалисты. А Дмитрий прекрасно знал слесарное дело, был хорошо знаком с двигателями внутреннего сгорания.

— Я надеюсь, — напыщенно говорил ротмистр, — что ты бросишь навсегда политику и станешь верным слугой царя и отечества, как подобает россиянину. Да-с. Ты будешь освобожден из тюрьмы и направлен в армию.

Из запасного полка в Моршанске Дмитрия направили в Москву, в телеграфный батальон, а оттуда попал он в Московский авиапарк-склад. Здесь Дмитрий Петрович успешно закончил авиашколу по классу мотористов и получил чин младшего унтер-офицера.

— И чего ты из кожи лезешь? — с упреком сказал ему как-то пожилой солдат-вологжанин, работавший с ним в мастерской по ремонту моторов.

Серые глаза Дмитрия горячо блеснули.

— Себе, дядя, оружие ладим! Николашке царствовать без году неделя осталось. Понял?

— Ишь ты, шустрый какой! — улыбнулся Вологжанин. — Тебе что, сам Николашка сказывал?

— Вчера за чайком балакали, — принял шутку Дмитрий.

«Вчера за чайком». За этими словами крылась разгадка частых ночных отлучек младшего унтер-офицера Дмитрия Жлобы. В маленьком домике на одной из рабочих окраин Москвы по ночам собирались люди в промасленных спецовках, с такими же почерневшими, загрубелыми от мазута и металла руками, как у Дмитрия. А утром солдаты-мотористы находили у рабочих мест листовки, призывавшие к свержению самодержавия. Среди революционных рабочих Москвы младший унтер-офицер из авиационных мастерских завоевал прочную репутацию стойкого большевика, хотя формально он еще не состоял в рядах партии. Рос и его авторитет среди солдат. Уроки, данные ему в тюрьме товарищем Андреем, теперь повторял он своим товарищам. В дни Февральской революции он вывел их из казарм. Они громили полицейские участки, арестовывали жандармов. Солдаты выдвинули Дмитрия в депутаты Московского Совета рабочих и солдатских депутатов.

…В грохоте гранат и трескотне пулеметов шли по Москве Октябрьские дни. Люди рабочих окраин неумолимо сжимали в огненном кольце последних защитников Временного правительства.

Командир красногвардейского отряда, член Военно-революционного комитета Ходынки Дмитрий Жлоба в темную ноябрьскую ночь вел своих бойцов на штурм Кремля. У Боровицких ворот прямо перед ним вырос столб взрыва. Словно чья-то огромная рука схватила и с силой бросила Дмитрия на мостовую. Очнулся, почувствовал, что кто-то брызгает ему в лицо водой. Открыл глаза. Пожилой солдат-вологжанин бережно поднял его.

— Отпусти, браток. Кажется, устою.

В голове гудело. Противная тошнота подступала к горлу. Ноги были как ватные, но держали. А уже несколько минут спустя Дмитрий повел отряд в атаку.

Разговор с командующим Московским военным округом был недолог.

— На днях вас приняли в партию, товарищ Жлоба. А сегодня партия дает вам ответственнейшее поручение, посылая комиссаром Донецкого бассейна.

На другой день поезд увозил Дмитрия Жлобу в Донбасс, туда, где начал он свой трудовой путь. Тревожные вести шли из Донбасса. Попутчики рассказывали о зверствах белогвардейцев в рабочих поселках, расстрелах коммунистов и членов их семей.

По прибытии в Донбасс Жлоба развернул кипучую деятельность, организуя красногвардейские отряды, экипируя их за счет разоружения воинских эшелонов, следовавших на Дон через Донбасс. А в половине декабря он закончил формирование в Ясиноватой отряда рудничных партизан и был назначен приказом Антонова-Овсеенко командиром Ясиновского красногвардейского отряда. Отсюда разгромом белогвардейских банд Чернецова начался десятитысячеверстный путь Дмитрия Жлобы по дорогам гражданской войны.

В конце декабря 1917 года главком революционных войск Украины Антонов-Овсеенко дал приказ донецким красногвардейским отрядам двигаться на Киев. Следуя в голове донецких отрядов, отряд Жлобы с приданным ему бронепоездом наносит жестокие удары по бандам гайдамаков.

По пути к Киеву донецкие красногвардейцы вместе с харьковскими освободили Полтаву. Здесь отряды объединились и образовали 1-ю Революционную армию.

Банды Петлюры не выдерживали ударов частей 1-й Революционной и, оставляя большие трофеи, в панике отступали. С севера на Киев наступала 2-я Революционная армия. Обе армии подошли к городу 23 января 1918 года и на следующий день начали штурм.

Но силы были неравны. Центральная Рада имела до 25 тысяч штыков и сабель, а революционные части насчитывали всего 7 тысяч.

Рабочие киевского Арсенала, ободренные успешным продвижением советских войск, выступили против гайдамаков. Восстание было жестоко подавлено, а пятьсот его участников брошены в крепость Киево-Печерской лавры. Их ждал расстрел.

Узнав об этом, Жлоба с частью своего отряда ночью перешел по льду Днепра на правый берег и, перебив стражу, проник в лавру. Но вывести рабочих-смертников не удалось. Петлюровцы плотным кольцом окружили ее. Тайным подземным ходом Жлобе с группой красногвардейцев удалось пробраться к Днепру, перейти его и сообщить командованию о трагическом положении арсенальцев и части своего отряда. Решено было начать штурм немедленно. Шахтеры отряда Жлобы вместе с войсками 2-й революционной армии, руководимой С. И. Берзином, первыми ворвались в крепость, освободив рабочих-арсенальцев и смельчаков жлобинцев.

В конце февраля 1918 года отряд Жлобы был переброшен под Ростов, а затем на Кубань охранять участок железной дороги Батайск — Сосыка. Здесь Жлоба помогал местным большевикам устанавливать советскую власть в казачьих станицах.

В марте в отряд Жлобы влился красногвардейский отряд станицы Павловской в пятьсот человек. Станица сделалась резиденцией штаба отряда Жлобы. Здесь многие знали Жлобу — до революции он нередко приезжал сюда летом и батрачил у местных кулаков, работая на паровых молотилках машинистом.

Станица Павловская стала для Дмитрия Петровича родной — после окончания гражданской войны он поселился в ней и жил до 1936 года.

Чтя светлую память героя, жители станицы открыли здесь Музей Д. П. Жлобы. На здании станции Сосыка висит мемориальная доска с надписью: «Здесь в 1918 году находился штаб Донецкого шахтерского отряда Д. П. Жлобы».