Роковые женщины Серебряного века. По материалам судебных процессов - Лев Яковлевич Лурье

В крут многочисленных светских знакомых Марии Николаевны входил Донат Дмитриевич Прилуков, 37 лет. Дворянин Серпуховского уезда, выпускник юридического факультета Московского университета. Присяжный поверенный, специалист по коммерческим и гражданским делам. С 1904 года — владелец собственной юридической конторы. Женат; супруга (в девичестве Конкевич) — дочь капитана 2-го ранга, известного флотского деятеля и писателя. Милая, серьезная, любящая женщина; трое детей. Прилуков — примерный муж и отец.

Тарновская познакомилась с супругами Прилуковыми еще в 1900 году в Москве, когда приезжала в Первопрестольную с мужем. У Василия Васильевича и Прилукова оказались общие приятели, и они покучивали вместе в «Яре». С тех пор Тарновские и Прилуков не раз встречались и переписывались.

Прилуков — человек разумный, просвещенный, известный специалист в коммерческом праве и одновременно знаток судебной медицины. Он работал в своей конторе по 12–16 часов в сутки. У него огромная библиотека на нескольких языках, он в курсе последних открытий в естественных науках. Словом, не адвокат, а мудрец.

В 1905 году, когда началось следствие по делу Василия Тарновского, Мария обратилась к Донату Дмитриевичу за советом: не стоит ли ей нанять гражданского истца, который отстаивал бы ее интересы на процессе в Гомеле. При-луков посчитал, что ввязываться в это дело не следует.

Между тем Тарновская зачастила в Москву, то сопровождаемая знаменитым киевским архитектором графом Игнатием Ледоховским, то в одиночестве, то с сыном Василием, горничной Элизой Перье и репетитором Золотаревым. Мария Николаевна стала частой гостьей семейства Прилуко-вых. Ее Вася и дети московского адвоката вместе гуляли и играли.

Тарновская попросила Доната Дмитриевича представлять ее на бракоразводном процессе. Прилуков согласился взять на себя хлопоты. Поначалу отношения между ними были деловыми и приятельскими. Прилуков — человек серьезный, обстоятельный; он даже не думал о связи с «соломенной вдовой».

В Киеве, по словам Марии Николаевны, жить ей было решительно невозможно. Ее бойкотировало тамошнее женское общество. Предлагавшие помощь знакомые киевские юристы делали двусмысленные предложения. Видеться с дочерью не позволяли. Прилукову льстило, что Тарновская сделала его своим конфидентом, рассказывала о несчастьях и одиночестве, просила советов. Ему было жалко Марию Николаевну. К тому же Прилукову казалась, что она им увлечена.

В 1906 году на Рождество Прилуков получил письмо из Киева от Тарновской не на домашний адрес, а в контору. В нем она неожиданно признавалась адвокату в любви. Вскоре Мария Николаевна снова приехала в Москву. Прилуков при встрече сделал вид, что письма как бы и не существует. Но Тарновская пригласила его в гостиничный номер и соблазнила. Впрочем, противиться даме у Прилу-кова не было ни смелости, ни желания.

Невероятный успех Тарновской у мужчин, несомненно, был связан с тогдашним викторианским отношением к сексу. Жены, и вообще замужние «дамы общества» — существа воздушные, как бы бесполые. Между браком и эротикой не было никакой связи. Об этом много писал поздний Толстой («Анна Каренина», «Крейцерова соната», «Дьявол», «Воскресение»). Мужья спали с женами не для удовольствия, а чтобы произвести потомство (заметим, что надежных способов предохранения от беременности тогда не знали).

Для разврата существовали проститутки. Вероятно, Донат Прилуков, как и другие студенты Московского университета, посещал один из вертепов Соболева переулка. Но проститутка как бы не считалась человеком. Ее можно было жалеть, но не любить. Ее невозможно было пригласить в гости или в приличный ресторан. Она, как правило, прагматична, необразованна, вульгарна. Любовь к проститутке, воспетая в «Что делать?» и в «Воскресении», на деле заканчивалась, как правило, трагически.

Мария Тарновская — графиня, дама света, в чьих жилах текла кровь Марии Стюарт — тип в тогдашней России невиданный: сама выбирающая мужчину, не склонная к лирике. Она ошеломляла.

Неизвестно, какие еще чары пустила в ход русская Цирцея, но однажды вечером Прилуков пришел домой и сообщил жене, что сошелся с Тарновской, любит ее, но по-прежнему считает необходимым заботиться и о законной супруге, и о детях. «Между нами, — сказал он жене, — не должно быть лжи».

Какое-то время Прилуков жил на два дома. Для любовницы он снял особняк Чижиковой на Садовой-Кудринской. Зная особенности своей возлюбленной, Донат Дмитриевич поначалу держал ее в черном теле, оставляя себе пути к отступлению. Расходы они делили напополам: половина — Прилукова, половина — Тарновской.

Она не могла выйти из дома одна, даже с маленьким Васей Донат гулял в Сокольниках без Марии Николаевны в присутствии одной лишь гувернантки. Тарновская занимала квартиру в бельэтаже. Прилуков жил на этаж выше и принимал там клиентов. Телефонировать Тарновской могли только через Доната Дмитриевича.

Но Марии Николаевне этого было мало. Она настаивала, чтобы любовник окончательно бросил семью и жил только с ней. Пыталась отравиться кокаином. Предлагала адвокату уйти из жизни вместе. И чары ее действовали. Прилуков понимал: страсть к Тарновской неизлечима, хотя и ведет, несомненно, в пропасть. Чтобы избавиться от наваждения, он посещал психиатров и даже гипнотизеров, совершал паломничества в церкви и монастыри, горячо молился, но все было тщетно. Как ни крепился московский адвокат, в конце концов его, как и всех мужчин Тарновской, что называется, понесло. Он стал ее рабом, а она наслаждалась, унижая любовника. Как-то на глазах у всей светской Москвы Прилуков по ее приказу прыгнул из театральной ложи на сцену прямо во время спектакля.

Тарновская, с ее любовью к нарядам, ресторанам, украшениям и Ницце, стоила Прилукову в среднем 4 тысячи рублей в месяц. По-нашему 6 миллионов рублей. Жалованье губернатора в то время (со всем «социальным пакетом») — примерно 1500 рублей в месяц. При этом Мария Николаевна поставила Прилукова перед выбором: или они вместе уезжают за границу, или расстаются. А он без нее уже никак не мог.

Ежемесячный доход не восполнял расходы. Семейные накопления давно ушли на сладкую жизнь. Прилуков постепенно начал залезать в клиентские деньги. Для того чтобы обосноваться в Европе, сумма нужна была нешуточная — 100 тысяч рублей. Донат Дмитриевич в ноябре 1906 года, похитив 80 тысяч, доверенных ему клиентами, бежал с Марией в Алжир.

Коллеги Прилукова терялись в догадках. Успешный юрист с безукоризненной репутацией, прекрасный семьянин совершил поступок, которого от него никак не ожидали и который можно объяснить только внезапным безумием.

Влюбив в себя Прилукова, Тарновская за год превратила преуспевающего, уверенного в себе адвоката в рабски преданного ей преступника, скрывающегося от должников и семьи и вынужденного повсюду сопровождать свою любовницу.

Они путешествовали вчетвером: Прилуков, Мария Николаевна, сын и Элиза Перье — гувернантка и горничная. Зиму 1906/07 года провели в Африке, Марселе и Ницце, а весной