Михаил Мельтюхов - Мифы Великой Отечественной — 1-2 (военно-исторический сборник)

Надо отметить, что в ряде случаев сброшенным с парашютами диверсантам удавалось реализовать эти планы. Вот лишь несколько примеров, приведенных в изданной в 1971 г. по материалам местных архивов научной работе одного из тогдашних руководителей КГБ Эстонии Леонида Ивановича Баркова:

«С началом войны шпионско-диверсионные группы забрасывались в Эстонию и непосредственно с территории Германии. В конце июня 1941 г. из Германии самолетом на территорию волостей Миссо и Руусмяэ Выруского уезда была заброшена шпионская группа, которую возглавлял бывший собственник виллы Рогози капитан Курт фон Глазенапп, незадолго до начала войны выехавший из Эстонии в Германию. Глазенапп активизировал деятельность бандитского подполья Выруского уезда. По требованию Глазенаппа немцы произвели выброску оружия и боеприпасов. Ему удалось установить связь с бандитскими группами, скрывавшимися на территории Тартуского уезда. В бандитские группы были влиты шпионы-радисты Глазенаппа, которые поддерживали регулярную связь со своим центром.

В первых числах июля 1941 г. была произведена выброска разведывательно-диверсионной группы немцев в волость Тали Пярнуского уезда, которая сразу же установила связь с подпольем эстонских буржуазных националистов. После захвата гитлеровскими войсками волости Тали бандиты направили в Ригу своих представителей и получили от оккупантов дополнительно 160 винтовок»[421].

Наряду с диверсантами из числа местных националистов, в первые дни и недели войны на территорию СССР забрасывались и небольшие разведывательно-диверсионные группы немецких парашютистов. Так, 27 июня 1941 г. недалеко от Пскова в местечке Подборовье рядом с железнодорожной станцией Стремутка после сообщений местных жителей о ночных полетах немецких самолетов сотрудники милиции обнаружили в лесу замаскированные парашюты. Из Пскова была направлена оперативная группа, усиленная сотрудниками РО НКВД и бойцами истребительных батальонов. После почти двухчасовых поисков удалось выйти на группу автоматчиков численностью 8 человек, направлявшихся в сторону Пскова. Бой продолжался несколько часов, в результате немецкие десантники были уничтожены. При них была найдена взрывчатка[422].

Помимо парашютистов-диверсантов, в первые дни войны на советскую территорию приземлялись с парашютами летчики германских ВВС, самолеты которых были сбиты в ожесточенных воздушных боях. Об их интенсивности свидетельствует то, что только в первый день войны, 22 июня 1941 г., люфтваффе потеряли на Восточном фронте 153 самолета. Из них примерно четверть составляли бомбардировщики «Хейнкель-111» и «Юнкерс-88» с экипажами из нескольких человек[423].

Можно предположить, что в ряде случаев члены экипажей подбитых немецких самолетов (впрочем, как и тех советских самолетов, которые в тот день смогли подняться с аэродромов и были сбиты уже в воздухе) покидали свои машины с парашютами — так, что их групповой выброс над советской территорией мог быть принят за высадку десанта. А одновременная фиксация приземлявшихся на парашюте летчиков людьми, находящимися вне прямой видимости друг друга — скажем, крестьянами густонаселенных приграничных районов Белоруссии и передвигавшимися через эти районы бойцами и командирами Красной Армии, — могла повлечь за собой сообщения из разных мест в ближайшие воинские штабы не об одном, а сразу о нескольких «немецких десантах».

Еще одним весьма вероятным поводом к появлению упоминаний о «высадке десантов», изобиловавших в цитировавшихся выше армейских и пограничных сводках первых дней Отечественной войны, могло стать стремительное продвижение передовых моторизованных отрядов Вермахта (включая разведывательные и иные спецподразделения) по приграничным районам СССР. Их внезапное появление в 30–40 км от линии фронта объяснялось многочисленными разрывами в боевых порядках отступавших частей Красной Армии. Вполне вероятно, что командирам этих частей, которые в хаосе первых недель войны сплошь и рядом не могли толком наладить разведку, караульную службу, выставлять на маршах передовые дозоры и сторожевые охранения, осуществлять взаимодействие с соседями и поддерживать связь с вышестоящим командованием, легче было объяснять глубокие прорывы передовых моторизованных отрядов сухопутных войск Вермахта тем, что это были не сухопутчики, а воздушные десанты!

Пример такого рода приведен в одном из новейших исследований событий первых дней Великой Отечественной войны:

«…Еще один эпизод с участием танка „Т-34“ в первые дни войны — это бои в районе небольшого городка Рад-зехув (примерно в 40 км к северо-западу от города Броды Львовской области. — М.Т.), буквально в нескольких десятках километров от границы. Разведка немцев в городке была идентифицирована как воздушный десант, против которого был направлен передовой отряд советской 10-й танковой дивизии С. Я. Огурцова в составе одного танкового и одного мотострелкового батальона. Не обнаружив никакого десанта в указанном районе, поздно вечером, в 22.00, передовой отряд вступил в соприкосновение с частями немцев в районе Корчина (18 км ближе к границе), вернулся назад и к исходу первого дня войны перешел к обороне на окраинах Радзехува. К тому моменту „десант“ переопределили в передовой части немецких сухопутных войск и направили против него сводный отряд 32-й танковой и 81-й моторизованной дивизий 4-го механизированного корпуса впоследствии печально известного A. A. Власова…»[424].

Аналогичным образом выглядит эпизод с состоявшимся 22 июня 1941 г. боем за аэродром у литовского города Алитус. По версии, озвученной командовавшим этим боем с советской стороны командиром 5-й танковой дивизии 13-й армии Ф. Ф. Федоровым (его рапорт лег в основу соответствующих записей в журнале боевых действий 13-й армии), 22 июня 1941 г. на аэродром Алитуса, находившийся к северу от города рядом с военным городком,

«„путем посадки самолетов“ было десантировано 300–400 гитлеровцев. Гитлеровцы вывели из строя уцелевшую после бомбежек материальную часть базировавшегося на аэродроме авиаполка, но были уничтожены в бою с мотострелками 5-го мотострелкового полка 5-й танковой дивизии, где имелось 2770 человек личного состава и 8 бронемашин. Затем командир полка майор В. И. Шадунц расположил два своих батальона по периметру летного поля и через некоторое время немецкая мотопехота (численностью от батальона до полка — точнее не установлено) попала в засаду От кинжального огня с трех сторон немцы понесли большие потери и пришли в замешательство, а рота автоматчиков ударом во фланг отсекла их от машин. Немцев гнали до самого Немана, прижали к нему и полностью истребили…»[425].