То было давно… - Константин Алексеевич Коровин
– Постойте, дорогой, – сказал я. – Ну а как же нужда-то, когда есть нечего, как же тогда быть? Или болезнь?.. Какая же может быть тут радость?
– Да, да, да… – ответил он задумчиво, – это всё верно вы говорите. Да, верно – ничего не скажешь. Мятежный мир… В нем всё по-другому. Как из него душой выйти?.. Вот церковка эта помогает. А как – не поймешь. Зайдемте ко мне, если охота, – я вам покажу, какие я цветочки вывел.
Когда я пришел в заросший сад, то увидел деревянный дом, крашеный и полинялый. Окна были большие, как в барских усадьбах. Покосившееся крыльцо и около небольшого этого странного дома – темный пруд, кругом заросший плакучими ивами, которые густо опустили ветки в самую воду.
Весь дом состоял из одной комнаты. У одной из стен была печь с лежанкой. У окна, на скамейке, стояли горшки с цветами. Они были пышны и прекрасны.
– Верно, хороши цветы, – сказал я. – Это полевые?
– Да, хороши. Я их пересаживал в новую землю… Вот земля, – показал он мне на горшок с землей, – просто земля, а какую радость, красоту дает… И нас, людей, земля дает и в землю превращает. Скажу вам: за долгую жизнь свою мало красоты от людей видал. Всё больше злобу. Теперь-то я беден, не нужен никому. А прежде имел средства. Всегда виноват был. Цвет-то человеческий, в короткой жизни нашей, проходит скоро. Разве для мучительства родит земля человека? Для нужды, злобы, войн, ненависти? Нет, неправда, нет. Не для того. И солнце светит не для того!..
Майор Ушаков остановился у окна, посмотрел на церковь и наклонил голову. Потом, как бы очнувшись, взял графин со стола и предложил мне выпить малинового квасу.
– А ведь скучно вам одному-то жить? – спросил я.
Он вынул из крынки размоченный хлеб и, открыв окно, бросил курам.
– Что вы, нет, хорошо. Тихо. У меня есть и приятели в округе, кой-кто заходит. Зимой больше. Ну и поговорим, кто что. А сколько мне лет? – неожиданно спросил он. – Как вы думаете?
– Лет семьдесят, – ответил я.
– Нет, много больше. Мне под сто лет. В 1812 году отец был убит, что вы!
Я удивился.
– А вы из Москвы?
– Нет. Я живу от вас верст двадцать. В Охотине. Поселился недавно. Построил дом.
– Знаю, – сказал он, – знаю. Полубояринов жил там раньше. Давно то было.
– Приезжайте, – говорю, – ко мне. Я художник.
– Да что вы, – удивился он. – Вот никогда не видал художника. Я ведь, знаете, в Москве был назад лет сорок… нет, больше. Я не люблю городов. Приехал, да и думал, как бы уехать скорей. Всякому зверю своя нора дороже.
– А что это у вас за сабля висит?
– Это за храбрость. Я был четыре раза ранен.
Старик проводил меня версты три по лесу в мою сторону.
И вот, в этот октябрьский светлый осенний день, когда я смотрел на далекую церковь Нечаянной радости, пришел ко мне охотник – приятель мой из Букова, Герасим Дементьевич.
– Герасим, – сказал я, – вон лес обнажился, церковка-то Нечаянной радости и стала видна.
– Как же, – ответил Герасим, – ты там бывал?
– Не только бывал, а со стариком майором Ушаковым познакомился. К нему заходил.
– Да что ты! Он ведь лекарь был. Этой весной помер. И-и-и… какой человек. Его вся округа хоронила. Священники приехали из Ростова. Ведь он наследство получил и всё роздал. Столярничал. А главное – лечил. Ежели кто больной, вот какой больной, – позовут его.
– А он чем лечил?
– Цветочков принесет и настойки, поставит у больного рядом. «Гляди, – говорит, – на цвет радости. Забудь, сними горе, возлюби жизнь и настоечки попей. Будь здоров…» – и уйдет. А больной-то после того выздоравливал. Вот какой был лекарь!
Примечания
1
Гонобобель (местн.) – голубика.
2
«Будем любить» (лат.).
3
Стилизация под латынь: genium aquaticus – «водяной дух».
4
Пюргатив (мед., от латинского purgativus – очистительный) – слабительное средство, пурген.
5
Гениум – натуральные лекарственные средства для улучшения работы мозга.
6
Хипесница (жарг.) – проститутка, занимающаяся кражей денег у пришедших к ней посетителей.
7
Стрюцкий (устар., прост.) – подлый, дрянной, презренный.
8
Кончак – половецкий хан (правил в XIII веке).
9
Гран-рон (от франц. grand rond) – «большой круг», фигура в общем танце.
10
Сомье (от франц. sommier) – мягкая, широкая кушетка.
11
Здесь: spirit – бензин (англ.).
Откройте для себя мир чтения на siteknig.com - месте, где каждая книга оживает прямо в браузере. Здесь вас уже ждёт произведение То было давно… - Константин Алексеевич Коровин, относящееся к жанру Биографии и Мемуары. Никаких регистраций, никаких преград - только вы и история, доступная в полном формате. Наш литературный портал создан для тех, кто любит комфорт: хотите читать с телефона - пожалуйста; предпочитаете ноутбук - идеально! Все книги открываются моментально и представлены полностью, без сокращений и скрытых страниц. Каталог жанров поможет вам быстро найти что-то по настроению: увлекательный роман, динамичное фэнтези, глубокую классику или лёгкое чтение перед сном. Мы ежедневно расширяем библиотеку, добавляя новые произведения, чтобы вам всегда было что открыть "на потом". Сегодня на siteknig.com доступно более 200000 книг - и каждая готова стать вашей новой любимой. Просто выбирайте, открывайте и наслаждайтесь чтением там, где вам удобно.


