Андрей Громыко. Дипломат номер один - Леонид Михайлович Млечин

8 сентября Громыко и новый американский государственный секретарь Джордж Шульц сели за стол переговоров. Запись беседы предал гласности тогдашний заместитель заведующего международным отделом ЦК Анатолий Черняев.

Джордж Шульц предложил сначала поговорить с глазу на глаз:

– Ваш представитель здесь, в Мадриде, обещал нашему, что Щаранского выпустят по истечении половины срока.

Министр иностранных дел СССР А.А. Громыко во время своего пребывания в США. Сентябрь 1984

[РГАКФД]

Громыко:

– Ваш представитель либо ослышался, либо что-то еще. Никаких обещаний мы не давали, с Щаранским все ясно… Мы вам не раз объясняли: это не ваше дело. И больше на эту тему я разговаривать не буду, прошу больше ее не поднимать.

Шульц:

– Вы отказываетесь от своих слов. Если Щаранский умрет в тюрьме – это катастрофа для советско-американских отношений.

Громыко:

– Я вам сказал, что обсуждать эту тему не буду. Если у вас не о чем больше разговаривать, давайте разойдемся.

Шульц сказал, что у него есть поручение президента сделать заявление по поводу сбитого самолета. Громыко сухо ответил:

– У меня есть свои предложения по повестке дня. Мало ли, что вам приказал сделать ваш президент. А я хочу обсуждать вопросы, от которых действительно зависят судьбы планеты: ситуация в мире, отношения между СССР и США. В свое время я отвечу на любые ваши вопросы. И дам еще свою характеристику тому, что произошло. Но с этого начинать я не буду.

Министр иностранных дел СССР А.А. Громыко на переговорах с президентом США Р. Рейганом. 1984

[АВП РФ]

А Джордж Шульц твердил, что у него есть поручение начать именно с этого. Надо заметить, что Громыко практически невозможно было вывести из себя. Даже в самые напряженные минуты выражение его лица не менялось. Но тут он покраснел и стукнул кулаком по столу:

– Ну, если так, тогда вообще разговора не будет. Так я и доложу, когда приеду в Москву, что американцы наотрез отказываются вести с нами дело, не хотят говорить о действительно животрепещущих, важнейших проблемах в мире.

Он еще раз стукнул кулаком и встал:

– В таком случае не надо продолжать беседу.

Шульц тоже стукнул кулаком и тоже вскочил. Они стояли друг против друга, и возникло ощущение, что они сейчас подерутся. Остальные члены делегации не знали, что делать: вставать или не вставать. Громыко и Шульц все-таки совладали со своими чувствами, сели и продолжили беседу. Но нормальный диалог был сорван, и отношения с Америкой безнадежно портились. Громыко ничего не мог поделать. Казалось, он устал и выдохся. Американцы называли министра «Мрачный Гром».

А.А. Громыко и Р. Рейган во время встречи в США. Сентябрь 1984

[РГАКФД]

Рональд Рейган готовился к новым выборам в 1984 году, когда его соперник-демократ Уолтер Мондейл обвинил его в нежелании урегулировать разногласия с Москвой: Рейган – единственный послевоенный президент, который ни разу не встретился с руководителем Советского Союза.

Жена президента Нэнси Рейган и ее астролог согласились, что настало подходящее для оттепели время. Джордж Шульц тоже настаивал на том, что пора приступить к серьезному разговору с русскими. В результате Громыко пригласили в Белый дом побеседовать о возобновлении переговоров по военным делам.

Помощники американского президента заранее попросили Рейгана обговорить с Громыко один важный вопрос, когда они на короткий момент останутся вдвоем в Овальном кабинете перед обедом. И американские дипломаты с удовлетворением отметили, что два джентльмена что-то коротко обсудили, причем оба согласно кивнули. После обеда сотрудники Государственного департамента спросили советских дипломатов, каким же будет их ответ на заданный вопрос. Но гости даже не понимали, о чем их спрашивают.

Тогда заместитель государственного секретаря Марк Палмер поинтересовался у президентского охранника, что же происходило в Овальном кабинете. В двери, которая ведет в кабинет из приемной, есть потайное окошко. В него заглядывают сотрудники секретной службы, когда к президенту приходят посетители, чтобы знать, как идет беседа, и не пропустить момент, когда она заканчивается.

Выяснилось, что 73-летний Рейган спросил 75-летнего Громыко, не желает ли министр воспользоваться президентским туалетом перед обедом. Андрей Андреевич с удовольствием принял предложение. Он зашел первым, его примеру последовал Рейган. Они вымыли руки и в неплохом настроении отправились обедать. Продвинуть разоружение не удалось, но, по крайней мере, некоторое взаимопонимание было достигнуто.

За обедом к джентльменам присоединилась Нэнси Рейган, понимавшая, насколько важны эти переговоры. Когда все стояли с бокалами, Громыко попросил Нэнси:

– Скажите вечером своему мужу на ухо одно слово: мир.

Нэнси Рейган согласно кивнула:

– Хорошо, я так и сделаю, а сейчас я говорю вам на ухо: мир.

«Не надо с ним спорить»

Группа советников при министре иностранных дел существовала с 1959 года. Андрей Андреевич ценил умных и компетентных людей. Они приходили на Смоленскую площадь к восьми утра. В девять докладывали Громыко о важнейших событиях в мире.

Для подготовки важного документа министр собирал у себя нескольких дипломатов, и они обсуждали существо проблемы. Затем отдел или управление трудились над проектом документа. Через день-другой следовало представить первый набросок. Кто-то из сотрудников читал вслух, а министр, вооружившись синим карандашом, правил текст или говорил, что следует изменить. Самые секретные документы он диктовал либо своему советнику, либо кому-то из ведущих дипломатов.

Если он соглашался с проектом представленного ему документа, то ставил карандашом свои инициалы «А. Г.». Если не соглашался, то просто перекладывал в папку просмотренных документов. Бумага возвращалась назад. Почерк у него был ужасный, но секретари, помощники и машинистки научились разбирать его пометки.

В его аппарате работали и будущие министры.

Александр Александрович Бессмертных родился далеко от Москвы – в Алтайском крае. Его отец погиб на фронте, мать одна воспитывала четверых детей. Он приехал в столицу и сумел поступить в элитарный Московский институт международных отношений. После института, в 1957 году, его взяли на работу в отдел печати МИД, а уже через три года отправили работать в секретариат Организации Объединенных Наций.

Министр иностранных дел А.А. Громыко во время выступления на пленарном заседании XXXIX сессии Генеральной Ассамблеи ООН в Нью-Йорке. 27 сентября 1984

[ТАСС]

Когда он вернулся в Москву, его взяли в секретариат министра. Громыко приметил молодого дипломата, который умело написал речь для Хрущева, а потом составил несколько аналитических материалов для министра, и сделал его своим помощником. Потом разрешил ему вернуться в Соединенные Штаты – на сей раз в посольство в Вашингтоне, но уже не выпускал из поля зрения.

Александр Бессмертных проработал в посольстве в США тринадцать лет подряд. Это