Вацлав Нижинский - Нижинский

ободном человеке на вечере. Этот человек хочет учить музыку, но не может, ибо она ему наскучила. Я его понимаю очень хорошо, ибо я ему сказал, что я тоже не люблю ученья. Моя жена мешает мне, ибо чувствует. Я засмеялся нервно. Жена слушает телефон, но она думает о том, что я пишу. Я пишу скоро. Она спросила меня, что я пишу. Я закрыл тетрадь перед ней, ибо ей хочется читать, что я пишу. Она чувствует, что я пишу о ней, но не понимает. Она боится за меня, а поэтому не хочет, чтобы я писал. Я хочу писать, ибо я люблю писать. Я хочу писать сегодня долго, ибо мне хочется сказать многое. Я не могу писать скоро, но моя рука пишет скоро. Я уже лучше пишу, ибо не устаю скоро. Мое письмо ясно. Я пишу четко. Я хочу еще писать, но я хочу, чтобы моя жена спала. Он не может заснуть. Она нервна. Ей хочется спать, потому что она думает. Ей не хочется спать, потому что она не спит. Я знаю, что я произвел сильное впечатление на нее. Она поняла мои чувства. Она знает, что я умею играть, ибо согласна с тем, что я играл как Дузэ или Сара Бернар. Я ей дал задачу трудную. Ей не понять, что такое смерть. Она не думает о смерти, ибо не хочет умереть. Я думаю о смерти, ибо я не хочу умереть. Она зевает, думая, что я хочу спать. Ей не хочется спать. Она боится, что я пишу скверное о людях. Я не боюсь писать, ибо я знаю, что пишу хорошее. Жена кашляет и зевает, подчеркивая их значение, думая, что она может меня заставить лечь и заснуть. Она смотрит и думает, что я не знаю ее замыслов. Я знаю ее хорошо. Она не говорит, но страдает. Ей хочется меня заставить лечь спать, ибо она думает, что она устала. Она нервна, а нервы есть вещь скверная. Она думает, что я должен спать. Я ей ответил на зевок. Она не понимает меня. Она думает, что я устал. Яне устал. Мои мышцы устали, но я не устал. Я обещал им танцевать, т. е. аристократам, я не буду танцевать для них, ибо они думают, что могут иметь все.

Я не хочу им дать мои чувства, ибо я знаю, что они меня не поймут. Я буду играть в Париже очень скоро. Я буду танцевать один в пользу бедных артистов-французов. Я хочу, чтобы артисты меня чувствовали, а поэтому возьму их жизнь. Я буду пьян для того, чтобы их понять.

Если Бог захочет, я пойду в кабаре с ними. Им я нужен, ибо они потеряли чувство. Им нужны деньги, а я им дам. Они меня забудут, но их чувство будет живое. Я хочу, чтобы они чувствовали, и поэтому буду танцевать в Париже […] в пользу бедных артистов. Если они хотят, я организую. Если они хотят, они организуют. Только мне надо заплатить мое пребывание в Париже. Я спрошу Астрюка[6], чтобы он созвал бедных артистов для разговора, ибо я буду им говорить. Я скажу им: — Слушайте! Я артист, вы тоже. Мы артисты, а поэтому мы любим друг друга. Слушайте, я хочу вам сказать хорошее. Хотите? — Я им задам вопрос о жизни. Если они почувствуют, я спасен. Если они не почувствуют, я бедный и жалкий человек, ибо я буду страдать от этого. Я не хочу танцевать в C.-Морице, ибо люди меня не любят. Я знаю, что они думают, что я больной. Мне жалко их, потому что они думают, что я болен. Я здоров, и мне не жалко моих сил. Я буду танцевать больше, чем всегда. Я хочу учить танец, а поэтому буду заниматься каждый день немного. Я буду писать тоже. Я не пойду больше на вечера. Мне достаточно на всю жизнь этого веселья. Я не люблю веселиться. Я понимаю, что такое веселье. Я не весел, ибо я знаю, что веселье есть смерть. Веселье есть смерть разума. Я боюсь смерти, а поэтому люблю жизнь. Я хочу пригласить людей заходить ко мне, но моя жена меня боится. Я хочу пригласить старого еврея, который родственник барону Гинцбургу. Барон Гинцбург хороший человек. Он не понимает жизни. Ему надо жениться и иметь детей, а он мучает свою жену тем, что хочет от нее веселой жизни. Я знаю, что все скажут: «Нижинский сошел с ума», — но мне все равно, ибо я уже изобразил сумасшедшего в доме. Все будут думать, но меня не посадят в сумасшедший дом, ибо я очень хорошо танцую и даю деньги всем, кто у меня спрашивает. Люди любят чудаков, а поэтому меня оставят, говоря, что я сумасшедший клоун. Я люблю сумасшедших, ибо умею говорить с ними. Когда мой брат был в сумасшедшем доме, я любил его, а он меня чувствовал. Его приятели меня любили. Мне было тогда 18 лет от роду. Я понимал жизнь сумасшедшего. Я знаю психологию сумасшедшего. Я не противоречу сумасшедшему, а поэтому сумасшедшие меня любят. Мой брат умер в сумасшедшем доме. Моя мать живет последние свои часы. Я боюсь не повидать ее. Я ее люблю, а поэтому прошу Бога дать ей долгие годы. Я знаю, что моя мать с сестрой убежали из Москвы от максималистов. Максималисты утомили их. Они с Кочетовским, мужем моей сестры, и дочкой Ирой убежали, оставив все свое хозяйство. Они люди хорошие. Я люблю сестру Броню. Коче+овский хороший человек. Ему мешает жизнь, ибо надо много думать о деньгах. Он тоже думает о живописи. Он думает писать. Ему нравится быть писателем. Он пишет хорошо, но не знает искусства. Я знаю искусства, ибо их изучал. Моя жена мне переводила вещи, которых я не понимал. Звонят. Это Тэсса, которая пошла веселиться после моих танцев. Она меня не любит, ибо думает о веселье. Она хочет, чтобы я ее взял в свою труппу. Я не могу ее брать, ибо она не чувствует работу. Ей хочется вступить в труппу для ее удобства. Она хочет помочь своему мужу, но она не думает обо мне. Ей все равно, что я делаю. Она забавляется, когда я работаю. Она не чувствует моей любви. Я ей подарил кольцо и одежды для того, чтобы она меня почувствовала. Я притворился влюбленным, но она меня не почувствовала, ибо она пьет вино. Жена ей дает вино, ибо знает, что она пьет в секрете. Она пьяница. Пьяницы не чувствуют, ибо думают о вине. Мой печник тоже пьяница. Он пьет без устали. Он заболел. Я предчувствовал и сказал ему, что я заболел многими днями раньше. Он заболел и оставил весь дом мерзнуть в то время, когда я должен был готовить мои костюмы с Негри. Я не люблю Тэссу, потому что она пьет и веселится, но я ее люблю, потому что она чувствует искусство. Она глупа. Она не понимает жизни. Она не может заставить своего мужа не пить, а напротив, сама пьет. Она пьет мадеру, ликеры и пр. и пр. Я боюсь за нее, ибо, когда она чувствует танец, она качается. Моя жена не качается, когда чувствует танец. Она здоровая женщина, только она думает много. Я боюсь за нее, ибо думаю, что ей может помешать мысль меня понять. Я боюсь за нее, ибо она не понимает моих целей. Она чувствует много, но не знает их значений. Я боюсь ей сказать, ибо знаю, что она испугается. Я хочу на нее повлиять другим путем. Она меня слушается. Я слушаюсь ее. Она меня поймет, если другие скажут, что все, что я делаю, есть хорошо. Я нахожусь перед пропастью, в которую я могу упасть, но я не боюсь упасть, а поэтому не упаду. Бог не хочет, чтобы я падал, ибо мне помогает, когда я падаю.