Футбол, деньги и те, кто рядом - Владимир Николаевич Абрамов

платили нам тогда копейки, а гонял нас Валентин Козьмич на тренировках нещадно. Однажды готовимся к игре, а Володя Гречнев, он у нас основным был, стоит, семечки лузгает и на траву сплевывает. Валентин Козьмич прошел мимо, но даже замечания ему не сделал, только Золотову, начальнику команды, бросил: «Убрать этого в дубль, пусть там научится своё поле уважать»! Нас тогда на примерах воспитывали. А, когда страну стали разворовывать, мне футбольные агенты из Европы стали названивать, объяснять, что я восходящая звезда, и что меня ждут у себя немцы, англичане и итальянцы. Но я сейчас не про себя беспокоюсь, я думаю, у меня и в агентском бизнесе получится. Я о своих ребятишках иногда думаю. Что лично я, как тренер, могу сделать, если, уходя по домам после тренировки, ребята смотрят телевизор, где говорят и показывают совсем, но, что я им говорю? В школах даже все девочки курят и разговаривают «по фене». А наркотики на дискотеках, а пиво кругом, а проституция? Если их родители дома держат, значит, ребята всё время за компьютером просиживают. Я сам объясняю родителям. Что очень важно, чтобы они помимо тренировок во дворе в футбол играли. и помногу. Но у родителей другое мнение, и сражаться с ними — ещё одна серьёзная проблема. Вы что же думаете, Николаич, что вот пойдут деньги в детский футбол, построят хорошие поля, детским тренерам денег прибавят, и всё изменится? Главная проблема здесь, — Юра постучал себя по голове, — а, может быть, и здесь, — Юра похлопал в области сердца. — Сюда ведь деньги не засунешь… Если общество больно родительской безработицей, социальным бездушием и материальным неравенством, то мои детишки всё это чувствуют. Они перестают с возрастом думать о футболе как об игре. Я могу им говорить правильные слова, только они в них не верят. Я думаю так, Николаич, наш юношеский футбол только тогда возродится, когда ребятишки захотят служить в армии, а в школах учителя будут знать, как научить мальчика любить родину. Детская футбольная школа — это не только футбол, это кола становления человеческой личности, где у детей вырабатываются принципы и убеждения, доступные детскому сознанию. Если я, как тренер, не могу выработать у мальчишки эти принципы, значит, я убиваю в нем будущего спортсмена.

— С тобой трудно спорить, Юра признался я.

— И не спорьте, не надо, Николаич, — засмеялся Тишков. — Я вот летом был приглашен на прямой эфир в телепередачу, посвященную проблемам детско-юношеского футбола. Ну, думаю, приду, скажу обо всём, что у меня наболело в бытность детским тренером. На передачу были приглашены также Валерий Драганов, Александр Жуков из Госдумы, разумеется, Бышовец, Бубнов, и так далее. Мне предоставили слово только один раз, чтобы я ответил на вопрос: «Вам приходилось тренировать детей?» Я сказал: «Да», и больше мне слова не давали…

— Знаешь, Юра, еще, когда я учился в институте на первом курсе, преподаватель английского языка распределили между студентами группы романы американских авторов, чтобы каждый из нас прочел свой роман, в оригинале, подготовил «бук-рипорт» и написал сочинение о проблемах, поднятых в романе. Мне достался роман американской писательницы Харпер Ли «Убить пересмешника». Я, помню, тогда крепко обиделся на своего учителя: всем достались интересные сюжеты на криминальные темы, а мне — о детях с их взрослыми проблемами. Да ещё и убивают там только одного негра, и то ни за что, точнее за то, что он никому не делал зла. А, при том, что был он абсолютно бесправен, жить хотел правильно.

— Да, — вздохнул Тишков, — убить пересмешника — грех…

… Юрку убили через два месяца, ночью, на улице. С тех пор прошло уже больше двух лет, а убийцу до сих пор не нашли.

«..Ночь,… улица,… и больше нет Тишкова!

Есть нефть и газ, но нет пока российского футбола»!

Корейский калейдоскоп

«Калейдоскоп» —

1) Трубка с зеркальными пластинками и осколками разноцветного стекла, в которой можно наблюдать быстро сменяющиеся симметричные узоры.

2) (перен.) Быстрая смена лиц, событий, явлений, впечатлений.

Советский Энциклопедический Словарь, 1985 г.

«Русский человек ленив», — не я это сказал, но разделяю это мнение, потому что знаю, что это так. Рядовой, среднестатистический кореец ленив не меньше нашего, но в отличие от русских он знает об этом и с этой вредной привычкой борется методом жесткой дисциплины. Мы же только подсмеиваемся над собой, а на самом деле уверены, что мы не ленивее других, а, значит, у нас всё в порядке. А уж в том, что мы умнее других, мы не сомневаемся никогда. В этом наша слабость. Простые корейские мужики, так же, как и наши, любят крепко выпить в выходной день и, слоняясь по двору, громко петь под гармонь. Со своей врожденной ленью кореец борется в сплоченном коллективе, будь то трудовой коллектив или спортивная команда, и избавь его Бог что-то не сделать, что за него сделал коллектив. Если команда вышла на тренировку, то весело бегут все и синхронно делают все упражнения. Любое проявление лени жестко наказывается с детского возраста. Старший по возрасту (пусть даже на один день) имеет право физически наказать младшего, и упаси господи младшего дать сдачи, поскольку это уже оскорбление, а не воспитание. Если ты плохо тренируешься, то тебя накажет тренер по ОФП, если ты полностью не выложился во время игры, тебя накажет тренер, а команда вся как один прекратит с тобой общение. Тренер в Корее тоже не дремлет, на него есть своя щука. Корейские люди сплочены не на словах, а на деле. Случился в стране дефолт, и все корейцы как один, по призыву президента, сдали государству всё свое личное золото для стабилизации корейского вона. Через два года всё вернулось на круги своя, а золото вернули народу. Выиграла сборная Кореи матч, и все плачут от счастья, даже кухарка, которая не знает разницу между футболом и бейсболом.

У нас решили, что деньги подстегнут русского человека действовать, и, в частности, заставят футболиста бежать. Стали платить не 200 советских рублей, а двести долларов — «Мало», говорят. Стали платить две тысячи (тоже, не «деревянных»), а бегут так же, как и за двести рублей. Говоришь хорошему футболисту: «Поезжай в Корею, будешь получать не две тысячи, и не пять, а целых пятнадцать»! «Нет, — отвечает, — там ведь бегать надо, мне лучше получать свои честные пять и не бегать». Вот и весь сказ. И сидят тренеры на скамеечке, и не знают,