Петр Владимиров - Особый район Китая. 1942-1945 гг.

16 декабря

Мао Цзэ-дун заявил по крестьянскому вопросу следующее: в деревнях опора должна быть на бедняка при прочном союзе с середняком.

Он снова попрекал руководство Компартии 1931–1934 годов за левацкую политику в деревне. Это попреки в адрес Бо Гу, Ло Фу и других.

Характерный жест Мао: сощурясь, кончиками пальцев потирает лоб...

17 декабря

Москва поздравила меня с награждением медалью «За оборону Москвы».

* * *

Что бы ни делал Мао, вся его политика учитывает помощь Советского Союза. В любой критической ситуации эта политика рассчитана на неизменность поддержки Советского Союза. Преодоление любого политического кризиса предполагает решающее вмешательство Советского Союза в пользу Яньани.

Для американцев Мао был желанной креатурой в основном из-за 8-й НРА и Новой 4-й НРА. Но за его спиной стоял Советский Союз. И это обстоятельство делало игру особенно заманчивой для союзников. В Соединенных Штатах полагали (и не отказались окончательно, ибо «союзническая миссия наблюдателей» свертываться не намерена) ослабить позиции Москвы противопоставлением ей своего союза с КПК. Американцам союз с Мао Цзэ-дуном открывает возможность через базы КПК рывком выдвинуться к советским дальневосточным границам, осуществив идеи пресловутого «санитарного кордона против большевизма».

В конце концов в Белом доме решили, что риск слишком велик и не отважились связать себя союзом с КПК.

Откуда у меня такая уверенность? 16 декабря глава «союзнической миссии наблюдателей» попросил свидания с Е Цзянь-ином и Чжу Дэ. Баррет заявил, что, к сожалению, [400] руководство союзных сил в Китае не имеет возможности оснастить 8-ю НРА и Новую 4-ю НРА оружием.

Баррет подчеркнул, что это прямой результат неуступчивости руководства КПК, ибо оно отвергло проект соглашения, предложенный главой центрального правительства. «На таких условиях мы не можем поставлять оружие», — сказал Баррет.

Мао Цзэ-дун пошел бы на уступки, но не в вопросе власти. Для него это удар. Хоть кое-что, но он рассчитывал урвать у союзников.

Расставаясь с Чжу Дэ и Е Цзянь-ином, Баррет сказал, что вполне вероятно наступит время, когда помощь станет реальностью, надо запастись терпением.

Итак, Белый дом решил извлекать выгоды из гарантированных вложений. Чан Кай-ши может торжествовать...

18 декабря

Американцы и англичане отступают в Арденнах. Танковые немецкие соединения нанесли удар из района Аахен-Люксембург и взломали фронт.

В Индии базируется 10-я армия ВВС США под командованием генерал-майора Д. Стрейтмейера. Частью сил эта армия участвует в операциях против японцев в Китае.

14-я воздушная армия генерал-майора Ченнолта целиком базируется в Китае. Клэйр Ли Ченнолт еще до начала военных действий Японии против США был руководителем американских пилотов-добровольцев в Китае.

* * *

В Яньани снова Дэвис.

Союзники налегают на различного рода вечеринки с обильной выпивкой, зазывая китайских товарищей.

Вместе с Дэвисом прибыл некто Берд. По знакам различия это майор американской армии. Берд — представитель ОСС (военная разведка США. — Ред.).

Все эти визиты, новые личности в «союзнической миссии наблюдателей» убеждают в том, что игра не прекращена. А пока американцы выжидают, примериваются.

Идет энергичная военная и политическая разведка Особого района, вооруженных сил КПК и руководства КПК.

Никто с точностью не может предопределить развитие событий на Дальнем Востоке. В такой ситуации обеим сторонам кажется не лишним сохранение связей...

Берд тоже принимает участие во встречах Баррета с яньаньским руководством. [401]

* * *

Председатель ЦК КПК отправил через меня в Москву очередную телеграмму. Он напоминает мне картежника, ведущего азартную игру на двух столах.

В этой телеграмме председатель ЦК КПК заявляет, что Компартия ныне играет ведущую роль в судьбе Китая. Она главная сила спасения страны и от нее зависит победоносный исход войны с японскими империалистами. Все это результат тех изменений, которые потрясли Китай за последние восемь месяцев.

Ход событий предполагает перераспределение степени влияния Гоминьдана и Компартии на политическую жизнь страны. Степень влияния Компартии вскоре превысит влияние Гоминьдана. До сих пор было иначе. Во всяком случае сейчас это влияние в стадии развития, но уж никак не в пользу Гоминьдана.

Дальше Мао Цзэ-дун продолжает свои манипуляции цифрами. Он сообщает, что численность регулярных войск достигла 650 тысяч бойцов. И замечает, что эта численность в новом году имеет все шансы достигнуть одного миллиона.

Становится фактом новая переориентация на Москву. В партийных верхах поговаривают о роли Советского Союза в защите интересов Коммунистической партии Китая, об «общности духа братских партий» и т. п.

У Мао Цзэ-дуна своя связь с Москвой (мощная радиостанция, свои коды), но он упрямо продолжает слать свои телеграммы через меня.

21 декабря

Мао Цзэ-дун проявляет болезненный интерес к событиям в Греции. Расправы английских интервентов над греческими партизанами наводят его на мысль о возможности подобного в Китае. К тому же американцы отказали в оружии. Словом, есть над чем призадуматься...

2 декабря в газете «Известия» была опубликована статья о положении в Китае. К этой статье здесь повышенный интерес.

* * *

Мои записи столь обширны! Забавно, но даже мне, их автору, трудно поверить, что я их выполнил один!

Я одержим фактами. Я считаю главным в работе — факты. Прежде всего факты, а уже потом выводы и эмоции. Память может изменить, но не эта хроника событий... [402]

Перечитывая записи, убеждаюсь, как важно верить в то, что делаешь. Тогда все остальное теряет значение. Важно быть убежденным самому... Убеждение! Да, только убеждение! Без этого нет и невозможен успех в любой работе. Имею в виду не признание. Ведь успех — не всегда признание...

Как ни странно — свои же собственные записи учат меня, как важна последовательность. Последовательность, которая не должна подчиняться чувствам, предвзятости, личным расчетам...

22 декабря

Председатель ЦК КПК беседовал со мной свыше восьми часов, категорически запретив беспокоить нас.

Против обыкновения Мао Цзэ-дун расположился за столом. Справа от него карта Китая. На краю стола стопка из трех или четырех томов китайской энциклопедии. Напротив белая эмалированная кружка с крышкой, бутылочка с тушью, кисть, стакан с карандашом и обычной ученической ручкой. Под руками листы чистой бумаги. Склонив голову к правому плечу, Мао с увлечением говорил, говорил...