Александр Горев - Неру

Неру знал о мнении Советского правительства, заявившего, что «договор о создании СЕАТО заключен для подготовки войны, а не для укрепления мира, с его помощью рассчитывают помешать выполнению Женевских соглашений по Индокитаю, укрепить позиции колониальных держав в Азии».

Индонезия, Бирма и Цейлон последовали примеру Индии и отказались от участия в договоре. В результате, кроме США, Англии, Франции, Австралии и Новой Зеландии, в СЕАТО вошли только три азиатских страны — Таиланд, Филиппины и Пакистан.

Договор СЕАТО предусматривал вмешательство во внутренние дела стран-участниц в случае создания в одной из них ситуации, опасной для всего «района обороны». Ясно, что в данном случае западные державы обеспечили себе «право» на подавление национально-освободительного движения в Азии.

Неру, всерьез встревоженный политикой США, 29 сентября 1954 года выступил в народной палате индийского парламента. В своей речи, полной глубоких раздумий о судьбах мира, он раскрыл агрессивную, колониалистскую суть создания западными державами военных блоков.

«Мы в Индии взяли на себя смелость говорить о зоне мира. Мы полагали, что одной из главных зон мира может стать Юго-Восточная Азия. Манильский договор скорее препятствует созданию этой зоны мира. Он берет тот самый район, который мог бы стать зоной мира, и превращает его чуть ли не в зону потенциальной войны. Меня тревожит такое развитие событий», — заявил премьер-министр. Далее он напомнил об истории создания западными державами организации Северо-Атлантического договора (НАТО): «Прежде всего она расширялась географически... она распространялась на Средиземное море, побережье Африки, Восточную Африку и отдаленные страны, не имеющие никакого отношения к атлантическому сообществу... Первоначально организация Северо-Атлантического договора мыслилась как организация для нужд обороны. Но постепенно оказалось, что она должна охватить и колониальные владения всех этих держав. Мне не совсем ясно, почему поддержание и сохранение господства этих колониальных держав в зависимых странах связано с обороной Северо-Атлантического сообщества».

Когда премьер-министр сообщил о том, что португальские власти распространяют зону действия НАТО на Гоа, колонию Португалии в Индии, члены парламента заволновались, послышались возгласы: «Не пройдет!», «Гоа принадлежит Индии!»

«Если Северо-Атлантический договор ухитрился распространить сферу своего действия на Гоа, — продолжал Неру, — то спрашивается: не начнет ли расти подобным же образом и договор Юго-Восточной Азии? Он берет начало у нашего порога. Как знать, куда он может пойти».

Касаясь вопроса о КНР и о необходимости приема ее в члены ООН, Неру в то же время обнаружил понимание причин, в силу которых соседние с Китаем страны опасаются его нового руководства, пока не проявившего интереса к урегулированию территориальных вопросов. По Малайе, Бирме, Индонезии, Вьетнаму, Лаосу, Камбодже и Таиланду рассыпаны многочисленные китайские общины. Китайские императоры, некогда претендовавшие на гегемонию во всей Азии и даже во всей Поднебесной, считали другие страны своими вассалами, а миллионы этнических китайцев в соседних странах, так называемых «хуацяо», — своими подданными.

Судя по всему, такое отношение к «хуацяо» в Пекине не изменилось. Поэтому Неру, исходя исключительно из дружеских чувств к китайскому народу, в очень уважительной форме советовал руководителям КНР развеять у соседних стран недоверие к Китаю.

Еще в конце июня 1954 года во время перерыва в работе Женевского совещания по Индокитаю Неру пригласил в Дели премьера Государственного административного совета КНР Чжоу Эньлая.

Тогда казалось, что КНР готова признать существующие границы с Индией и как будто бы нет никаких причин для пограничных споров между двумя соседями. Хотя, впрочем, глава разведывательного бюро Индии Б.Муллик информировал Неру о намерении Мао Цзэдуна организовать вооруженное вторжение на территорию всего Тибета, лишить его традиционной автономии, вплотную подойти к индийским границам, а затем заявить о своих претензиях на северные участки Индии, северную Бирму, Бутан и другие районы, которые на китайских картах были обозначены как области, находившиеся под властью китайских императоров.

Неру воспринимал эту информацию с огорчением и с известной степенью недоверия. Он прилагал столько усилий к тому, чтобы установить с КНР добрососедские отношения, что ему просто не хотелось верить в неискренность китайского руководства.

Однако во время переговоров с Чжоу Эпьлаем в Дели Неру осторожно затронул вопрос о китайских картах, на которых ряд районов Индии включался в территорию КНР.

Чжоу Эньлай, прямо глядя в глаза Неру, сказал, что «это старые карты и что у китайского правительства сейчас нет времени, чтобы заниматься их переизданием».

Неру показалось несколько неоправданным столь пренебрежительное отношение китайского руководителя к важному вопросу, нерешенность которого часто приводила народы к войнам и раздорам. Тем более это было странно слышать от Чжоу Эньлая, человека, получившего образование на Западе, хорошо знавшего мировую историю с ее бесчисленными войнами из-за территориальных притязаний.

Переговоры в Дели в целом проходили успешно. Чжоу Эньлай согласился с предложением Неру подписать совместное заявление о пяти принципах, на которых должны были строиться отношения между Индией и Китаем: 1. Взаимное уважение территориальной целостности и суверенитета. 2. Ненападение. 3. Невмешательство во внутренние дела друг друга. 4. Равенство и взаимная выгода. 5. Мирное сосуществование.

Правда, Неру несколько удивило тогда то обстоятельство, что Чжоу Эньлай не захотел определить срок действия соглашения в двадцать пять лет, как предлагала индийская сторона, и ограничил его восемью годами.

Пять принципов — «панча шила» на хинди — получили широкое признание и поддержку всех миролюбивых народов. 9 февраля 1955 года Верховный Совет СССР в обращении к парламентам всех стран призвал добиваться того, чтобы все государства строили отношения между собой на основе этих принципов.

В октябре 1954 года Джавахарлал Неру совершил десятидневный визит в КНР. Он беседовал с Мао Цзэдуном, но основные переговоры вел с Чжоу Эньлаем. В ходе переговоров с китайскими руководителями Неру неустанно проводил мысль о необходимости расширения индийско-китайского сотрудничества в деле создания в Азии «зоны мира».

Чжоу Эньлай с характерной для него изысканной вежливостью говорил индийскому гостю о необходимости укрепления между двумя народами традиционных уз дружбы и сотрудничества, вспоминал о древней китайско-индийской пограничной торговле, о культурных связях.