Иван Киреевский - Разум на пути к Истине

Остаюсь с беспредельным почтением и сердечною преданностию Ваш покорный слуга и духовный сын

И. Киреевский. 26 апреля 1855 года

85. И.В.Киреевский — Иеромонаху Макарию

Не успел написать к Вам по прошедшей почте, милостивый Батюшка, спешу теперь принести Вам искреннюю и сердечную благодарность за те дни и часы, которые Вы удостоили провести у нас[195]. Пребывание Ваше у нас привлечет к нам благословение Божие, и каждое слово, сказанное Вами, останется навсегда в нашей памяти. Посылаю при сем книжку Хомякова на французском языке о нашей Церкви[196]. Ее прислал Кошелев нарочно для Вас и пишет ко мне так: «Я слышал, что в Оптиной пустыни желают прочесть брошюру Хомякова, потому прошу доставить от меня ее в дар отцу Макарию. Хотя я его не знаю лично, но надеюсь вскоре иметь возможность с ним познакомиться». Когда Кошелев приедет к Вам[197], то сделайте одолжение, милостивый Батюшка, известить меня об этом с нарочным. Я бы желал быть в то же время в Оптине. Прошу Вас, милостивый Батюшка, передать мой усердный поклон Вашим юным старцам[198]. Память о них сохраняется у нас с любовью и истинным уважением.

Испрашивая святых молитв Ваших и святого благословения, имею честь быть с беспредельным уважением и преданностию Ваш покорный слуга и духовный сын

И. Киреевский. 30 августа 1855 года

86. Иеромонах Макарий — И.В. и Н.П. Киреевским

М.с.о.н. Г.И.Х.Б.н.п.н. Достопочтеннейшая о Господе Наталия Петровна!

Оба письма Ваши от 29-го и 30-го я получил и спешу отвечать Вам с встретившеюся оказиею. Слава Богу, что Вы здоровы и Иван Васильевич чувствует себя лучше. Желаю ему и Вам и всем детям вашим наслаждаться полным здоровьем и миром душевным. Поездку Ал. Карл, да благословит Господь. О неурожае в деревне Вашей сердечно сожалею. Что делать! Верно, так надобно этому быть. Господь все делает к лучшему, мы должны покориться Его святой воле.

Испрашиваю на Вас, Ивана Васильевича и всех детей ваших мир и благословение Божие и остаюсь недостойный богомолец Ваш многогрешный иеромонах Макарий.

Посылаю Вам письмо отца инспектора архимандрита Сергия. Мы посылали к нему в августе рукопись Фалассия[199].

2 сентября 1855 <года>

М.с.о.н. Г.И.Х.Б.н.п.н.

Достопочтеннейший о Господе Иван Васильевич! Благодарю Вас за полученную мною книжку Хомякова. Прошу Вас поблагодарить от меня и господина Кошелева, если будете писать ему, а ежели он скоро приедет в нашу обитель, то желание Ваше будет исполнено: мы известим Вас немедленно о его прибытии.

Простите, что по чрезвычайной поспешности и крайнему недостатку времени пишу Вам так мало.

Мир Божий да будет с Вами и милосердие Его да оградит Вас от всего скорбного. Молю о сем Его благость и остаюсь с почтением моим недостойный богомолец Ваш многогрешный иеромонах Макарий.

2 сентября 1855 <года>. 8 часов вечера

87. И.В.Киреевский — Иеромонаху Макарию

Милостивый Батюшка! Прилагаю письмо инспектора Сергия, полученное мною в ответ на то, которое я ему послал по Вашему приказанию о последних главах аввы Фалассия, и прошу вразумить меня, что ему отвечать. Составить ли примечание здесь и послать ему на одобрение, или просить его самого составить его? В указании на Иоанна Дамаскина[200] он ошибся: я писал ему об 11-й главе и 3-м параграфе, разумея первую часть, в которой говорится о Пресвятой Троице. А он вместо 3-го параграфа прочел 3-тыо часть и в ней искал 11-й главы, где идет речь о другом. В указанном же мною месте говорится именно о безначальности и о небезначальности Сына. Для усмотрения Вашего выписываю это место и при сем прилагаю. Выписываемый отцом инспектором ирмос кажется мне также не довольно ясен. Не имеется ли в церковных песнях что-либо еще ближе к предмету? В книге Иоанна Дамаскина еще указана ссылка на Григория Назианзииа слово 29 и 39. Но я их не смотрел. В примечании же, я думаю, к выписке из Иоанна Дамаскина достаточно прибавить несколько слов о том, что слово начало имеет несколько смыслов. Иногда означает оно черту, от которой возникает что-либо во времени или пространстве, иногда означает основание чего-либо, иногда причину, или вину.

Здесь Небезначальный употреблено в сем последнем смысле и, собственно, значит: имеющий Вину Своего Сыновнего бытия в Отце, совечно Ему и безначально пребывая, как Божество, Ему единосущное, но от Него прежде всех веков рожденное, как свет от света, Бог Истинный от Бога Истинного. Когда будете рассматривать перевод Филиппов <sic!>[201] Максима Исповедника, то на первой странице его, где говорится о том, что любовь составляется из вожделения и страха, не найдете ли приличнее заменить слово вожделение словом влечение!

Я не пишу к Вам о наших домашних обстоятельствах, милостивый Батюшка, потому что Наталья Петровна пишет обо всем обыкновенно и всегда. Но очень много у нас затруднительного, для чего крайне потребно нам Ваших святых молитв и совета. Особенно затрудняет меня то, как поступить с поваром[202], которого оставлять здесь опасно и вредно; отослать на оброк без наказания может быть вредным примером; сослать затруднительно потому, что ему 52 года.

Прошу от всего сердца Ваших святых молитв и благословения и остаюсь с беспредельным почтением и преданностию любящий Вас Ваш покорный слуга и духовный сын

И. Киреевский. 20 сентября <1855 года>

88. Иеромонах Макарий — И.В. Киреевскому

М.с.о.н. Г.И.Х.Б.н.п.н.

Достопочтеннейший о Господе Иван Васильевич!

Благодарю Вас за сообщение мне письма отца архимандрита Сергия и возвращаю Вам оное. Прошу Вас вместе с тем сделать примечание к известному месту глав преподобного Фалассия и послать оное отцу инспектору при Вашем ответе на его письмо, а копию с примечания потрудитесь прислать нам. Кажется, надобно указать на то место святого Иоанна Дамаскина, которое Вы мне выписали, и прибавить к этому немногое, что Вы находите нужным, также и выписанные отцом инспектором слова святого Иоанна Дамаскина.

Когда буду просматривать перевод господина Филиппова, то обращу внимание на предлагаемое Вами изменение слова вожделение на слово влечение.

Я уж писал Наталии Петровне о поваре и Вам скажу также, что очень сомневаюсь, он ли подмешал что-нибудь в кушанье? Ведь он знал уже наперед, что вся вина обрушится на него, и потому должен был предвидеть себе строгое наказание. Легко может быть, что и другой кто-нибудь это сделал, надеясь быть неузнанным. Господь знает, кто виноват, но, во всяком случае, надобно обратить внимание на прошедшую жизнь Димитрия, и если он прежде отмечался злонамеренностию и тому подобными дурными качествами, то мог решиться и на такое действие, а потому его нельзя оставить без наказания, особенно для примера других. Господь да вразумит Вас исследовать это дело и воздать заслужившему то, что он заслужил, а я не могу взять на себя назначать вид наказания и прошу простить меня в этом.