Масоны в русском флоте (1696 – 1922) - Александр Александрович Смирнов

И вдруг – в 1782 году Российская Империя была в «масонском царстве» признана «самостоятельной 8-й провинцией» масонского мира. Видимо, в масонской «столице» согласились с разделением «провинций». (Ведь, если есть провинции, значит и должна быть и столица! Чрезвычайно любопытно было бы узнать – как она называлась, где находилась она в 1782 году от Рождества Христова!).

И вот после этих запачканных золотом, тайных, но яростных масонских распрей, на следующий год после разделения провинций – в 1783 году началась очередная русско-шведская война на Балтике. Историки нам объясняли, что шведы решили взять реванш за прошлые поражения и вернуть территорию по берегам Невы. Четверть века не рыпались, а тут вдруг опомнились! Очень похоже, что не шведский король рвался повторить подвиг Карла ХII, а «король» шведских масонов – герцог Зюдерманландский, стремился вернуть себе богатую и мятежную масонскую «русскую провинцию». Ведь к 1778 году в России насчитывалось 14 масонских лож шведской системы. Так что союзники – «пятая колонна» его ждала. И паруса шведских кораблей появились в Финском заливе…

Русские масоны, которым была поручено защита столицы Российской Империи с моря, оказались в абсолютно беспроигрышной ситуации. Прорвись шведы в устье Невы и нанеси поражение России – они выигрывали, как «братья» по ложе. Если наоборот – русские отбросят шведов – они герои и верноподданные Ее Императорского Величества.

Единственная угроза была – получить случайным ядром, или абордажной саблей по голове, потому-то масоны под Андреевским флагом не жаждали пальбы и резни.

«Гуманист» – адмирал С. Грейг

Генерал флота Н.Н.Беклемишев, описывая известную ему часть вклада масонства в развитие русского флота написал об адмирале Самуиле Грейге с военной прямотой: «Шотландец по рождению, офицер английского флота Грейг явился в Россию не авантюристом, а с разрешения своего короля… Эта связь обеспечивала проникновения в русский флот английского влияния и делала его орудием английской политики». Так чему и кому в действительности служил столь прославляемый адмирал Грейг? Англии и английской короне или России и российской императрице? Ответы ниже.

«Философия жизни» профессионального военного, «психологическая формула» его личности выражается так: военный – это человек готовый убивать и умирать, защищая Отечество от внешнего врага! И не важно, готовился ли ты к этому годами боевой учебы в мирное время или война оторвала тебя от мирных дел. Если не готов убивать и умирать – не иди на войну! Гуманизм и пацифизм военного человека на войне уместен не более, чем целомудрие в борделе. Если по причине своего миролюбия он еще и отказывается стрелять по врагу – это уже военное преступление и измена присяге. Если при этом военноначальник вступил в частную переписку с полководцем враждебной армии во время ведения боевых действий – это изменник «в квадрате»!

Адмирал Самуил Карлович Грейг – командовал эскадрой Балтийского флота, вышедшей навстречу шведам. Глава ложи «Нептун» перенес ее реликвии (печать, архивы, молоточки, фартуки и перчатки) на линейный корабль «Ростислав», сделав его, таким образом «масонским флагманом» русского флота. Рядом топтались два масонских адъютанта первого надзирателя ложи: Логин Иванович Голенищев-Кутузов (будущий Директор Морского корпуса) – его Грейг отправит к Императрице с известием о победе. И граф Александр Иванович Дмитриев-Мамонов – известный флотский масон.

Выход Грейга навстречу своему «брату» – Карлу Зюдерманландскому, во главе хорошо вооруженной русской эскадры, был неожиданным для самого «русского» флотоводца. Уроженец Англии – Грейг был приставлен к русскому флоту совсем для иных целей. Максимум – это борьба с турками. Для действий в Черном и в Средиземном морях и готовилась его эскадра. Шведский масон-герцог, видимо, поспешил и сорвал первоначальный план. А может русские корабелы и портовики, как обычно, затянули отправку эскадры?

Но, как бы то ни было, 6 июля 1778 года эскадры английского «русского» масона Грейга и главы шведского масонства герцога Зюдерманландского сошлись у острова Гогланд…

Даже дореволюционные историки русского флота лукаво описывают соотношение сил в Гогландском сражении: «в этом месте против 12 шведских кораблей было 7 русских», «силы сторон по числу кораблей были почти одинаковы»…

Не желая признавать прямо, что адмирал Грейг имел небольшое численное преимущество над шведами, хотя численность кораблей противника они называют: 16 линейных кораблей и 7 фрегатов. Но у Грейга линейных кораблей было 17, еще 5 линкоров с двумя фрегатами должны были подойти из Кронштадта.

У шведов было небольшое преимущество в артиллерии: 1400 орудий против 1200 русских. Но при этом адмирал Грейг помогал своему «брату по ложе» – герцогу Карлу как мог. Во-первых, начал сражение не дождавшись подкрепления. Ведь тогда «брату» Карлу было бы совсем худо с его 16 линкорами против 22 русских.

Запретил русским кораблям отвечать огнем зажигательными ядрами и брандскугелями, хотя шведы палили ими сколько хотели, трижды поджигая наши паруса. Более того, когда несколько командиров кораблей, видя безответную наглость шведов, отдали приказ открыть ответный огонь зажигательными ядрами и брандскугелями – с русского флагмана подняли сигнал запрета. (Уже после сражения Грейг был вынужден написать герцогу Карлу покаянное письмо, в котором извинялся за действия своих подчиненных стрелявших по шведам брандскугелями, приготовленными против турок, вопреки его приказу. Дескать стрельба этими страшными орудиями «как недозволенными человеколюбием» и он старался «умягчить свирепость войны, насколько того род службы позволяет»).

Удивительно одностороннее «человеколюбие» Грейга! На турок и на своих подчиненных – русских моряков, оно почему-то не распространялось. «Свирепость войны» этот пацифист в адмиральских погонах не стеснялся возложить на подчиненных славян-православных. Их можно рвать на куски ядрами, жечь брандскугелями сколько угодно – и шведский масон Карл извинительных писем по этому поводу не писал и не собирался.

Но главное – планируя сражение, Грейг избрал самый малоэффективный и устаревший способ боя еще времен ХVII века. Это позволило, в конечном счете, эскадре главы шведских масонов унести ноги. Вероятно, герцог рассчитывал, что «братья 14-ти шведских лож» распахнут ему врата Финского залива и он, под залпы салюта, вернет себе бунтующую 9-ю провинцию масонского царства – Российскую Империю. А его встретили брандскугелями и зажигательными ядрами, пусть и приготовленными для турок, но все равно смертельно опасных и для шведов.

В Петербурге «героев Гогландского сражения» встретили, мягко говоря, противоречиво. Самого Грейга наградили высшим орденом Империи – Андрея Первозванного… и отдали под суд Военного Совета! Контр-адмирала Мартына фон Дезина, командира русского арьегарда сняли с должности. Командиры кораблей: Коковцев, Вальронд и Баранов (не братья ли это ложи «Нептун»?) за уклонения от участия в бою были разжалованы в матросы. И