Собрание сочинений в двух томах. Том I - Довид Миронович Кнут

94

На следующий день ведущая израильская газета «Гаарец» в заметке «Похороны Д. Кнута» сообщала: «Поэт Довид Кнут был вчера похоронен на кладбище Кирьят-Шауль. В его похоронах приняли участие писатели, поэты, работники театра — Камерного, „Габимы“, „Гаогель“, почитатели и друзья.

Гроб был вынесен из больницы Хадаса в два часа пополудни и перевезен на машине в Большую синагогу. Там надгробную речь произнес И. Ядин от имени Камерного театра, в котором работала жена покойного — госпожа Лия Кнут, и А. Бройдес от имени писательской организации.

Оттуда процессия отправилась на кладбище в Кирьят-Шауль» (Гаарец, 1955, 17 февраля).

95

Авторская разрядка заменена на болд (прим. верстальщика).

96

Палестина уже сотворила чудо — чудо воскрешения древнего языка, мертвого уже во дни Христа. То, что еще недавно, тридцать лет назад, было утопией, мечтой сумасшедших одесситов, сегодня — реальность, и 750.000 человек называют сегодня дерево, лошадь, хлеб и вино именами, которыми их называл Моисей.

97

Возможно, на него повлиял Эренбург, в творческом развитии которого можно выделить несколько этапов. Накануне первой мировой войны у Эренбурга наметился период увлечения католицизмом, нашедший выражение в мистико-христианских стихах, а после этого наступила пора «аристократических» стихов. В 20-е годы, в книге «Чтец-декламатор», появилось его стихотворение, начинавшееся так:

В одежде гордого сеньора

На сцену выхода я ждал,

Но по ошибке режиссера

На пять столетий опоздал.

98

Кстати, впоследствии, когда фашисты заняли Францию, этот большой мастер танца сотрудничал с ними и был даже парижским гидом Гитлера и Геринга. После войны Лифарь каким-то странным образом удостоился демонстративного расположения советского посла Богомолова, взявшего его под свое покровительство, в то время как французские рабочие устроили ему обструкцию. Только распространившиеся слухи об этом весьма неожиданном покровительстве, которое обрел танцор-эмигрант, водивший дружбу с нацистами (в прессе публиковались многочисленные фотографии Лифаря в их обществе), помогли ему вернуться на сцену.

99

Ева Яковлевна Киршнер (Циринская, 1913) — самый сокровенный друг Довида Кнута и его жены Ариадны Скрябиной, очевидица и участница всех больших и малых событий их парижской жизни второй половины 30-х гг. После ее переезда на постоянное жительство в Эрец-Исраэль (1940) дружеские связи не оборвались: Ева Яковлевна осталась для них любимым и духовно родственным человеком (публикацию ее архива см. в т.2).