Валерий Золотухин - Знаю только я

Я так понимаю, что это только часть, связанная с Володей.

Часть четвертая. От «Живого» к «Живаго»

1989

12 января. Четверг По дороге в К-45 с большой пользой поработал над текстом «Живого». Даже настроение поднялось, так и хочется услышать от Любимова: «Ну что ж, Валерий, время пошло тебе на пользу».

На обратной долгой дороге думал о Шукшине, Высоцком, о себе. Шукшин попал в друзья Высоцкого. Для меня это странно. За 16 лет работы и общения я никогда не видел их рядом. Не слышал о том, что они встречались. Вгиковские общения, безусловно, быть могли. Но, зная, как тогда относились его старшие друзья к Высоцкому, вряд ли стоило в дальнейшем именовать их друзьями. В 1969 г. вышел «Хозяин тайги». До того был «Лакей». В «Хозяине» снимался парень с Алтая, и Шукшин не мог не слышать об этом. Допускаю, что он недоуваживал тогдашнего Можаева, а они, в свою очередь, Васькины рассказы недооценивали. Допускаю, что, если он и видел «Хозяина», он ему был активно противен. Да, но там его друг Высоцкий, который, в свою очередь, друг Золотухина, а Золотухин из Быстрого Истока, той самой пристани, того самого причала, который Макарыч никак не мог миновать. В то время это был, может быть, единственный путь до Барнаула или еще куда… Он был дещёвле и доступнее железной дороги. Другого транспорта, кроме гужевого и полуторок, нет… Обо мне писали много, особенно после «Бумбараша». На премьере в Доме кино, по словам Заболоцкого, был и Шукшин и отозвался о моем полупьяном заявлении: «Алтайский дурачок».

В 1973 г. выходит «На Исток-речушку…» — этого он мог не читать. Одно ясно: когда мы столкнулись в дверях гримерной и сидели по разным углам и гримировались, кто-то должен был к кому-то подойти первым, и, ясное дело, это должен был сделать я. Но почему? Да потому, что он ведь тоже знал, что я знаю его как земляка, писателя и актера. Я обижался, что он не приглашает меня в свои фильмы. И в театре у нас он не был, а Гамлета играл его друг Высоцкий. Он, говорят, был только на «Деревянных конях», в то время он что-то стал писать для театра. Я не могу поверить, что он был в восторге от Е.Лебедева. А был ли он на «Гамлете»? Не слышал. Во всем этом видится мне какая-то чепуха. Весьма допускаю, что ему (Шукшину) были какие-то мои проявления в обществе малоприятны и даже более. И все равно это ни о чем серьезном не говорит.

Володя к концу жизни компанию себе сочинил из друзей: Шукшин, Тарковский, Тодоровский…

25 января. Среда, мой день и день рождения В. Высоцкого

Поезд из Ленинграда. Концерт вчера прошел замечательно. Я пел «Реквием» Шнитке с Анисимовым. Лебедев Е.А. потрясающе пел. Ведьму изображал. Голубкина!!! С Любимовым встретились на кладбище у В. Высоцкого. Потом поехали с Иваном к Нине Максимовне, потом в «Прогресс» за книжками Марины. Подловили ее и обеспечили свои книжки автографами. Спектакль, а-ля фуршет — валюсь с ног.

6 февраля

Любимов сказал: «Молодец, сегодня лучше играл». Похвалил и Аллу. Не хочется идти в Дом кино 8-го на встречу с Любимовым. Филатов поторопился сказать мне, что по этому поводу ему звонил Губенко. Мне он не звонил. Швыдкой вертит эту рулетку, и он не хочет, чтобы я был рядом с Любимовым, — они ведь всё будут снимать и наверняка спросят об Эфросе, и будет, может быть, скандальчик, а мою позицию они знают и знают, как я могу ответить и за Эфроса, и за себя.

12 февраля. Воскресенье

За Любимовым я не записываю, не был я на худсовете, где решали вопросы репертуара. Господи! А то он без вас не знает, что ставить, к чему он больше готов и что быстрее. «Вот Филатов со Смеховым решат, что ставить, а мы сыграем» — так я шучу. Не был я и в Доме кино, не шибко был нужен. И правильно сделал, что не пошел… Писарчуков за Любимовым навалом, и мое перо лишнее, да я и не могу ничего писать, когда готовлюсь к сражению. Отмечу: Любимов вспомнил свой приезд десятидневный и как бы оправдывался, один на один, разумеется, почему он так измывался надо мной одним — и как я вытерпел, выдержал этот публичный позор и издевательство, глумление. И как он благодарен, что я ему простил это и «отомстил» работой. «Да что там говорить, я знаю — когда ты трезвый, ты работаешь как лошадь». Я поставил во здравие его сегодня свечку, дай ему Бог здоровья и сил. Что теперь делать? Обиды мешают дело делать, а если мы не будем дело делать, кто его за нас с ним сделает. Так что, «Нина Шкатова, зови иностранца, и давайте работать» — так я публично веду себя. И в шутке есть оправдание моего поведения. Хочется взять гитару и попеть, а — сильное несмыкание и боль в горле. Вот так!! Надо плакать, плакать, плакать. Чтоб хорошо играть, надо быть страшно несчастным человеком. Тогда рассказ о корове засветится радостью непредсказуемой, счастьем явного приобретения, видением реальнейшим.

Дайте мне добежать эту дистанцию. Ведь тут в самом деле судьба моя решается — станет ли 23 февраля «для русской кисти первым днем»? Ведь мне перед покойным Володей стыдно будет, какие он слова говорил о Кузькине моем, как он хотел мне удачи, как он шел меня, пьяненький, целовать, через всю сцену, и упал на обратном пути. Боже мой!

Можаев сказал, что я стал играть гораздо лучше, чем прежде. Если ему верить, это уже победа. «Да не хвали ты его!» — прервал Любимов. Хвалить артиста — это его прерогатива.

17 февраля. Пятница

Вот кончится «Кузькин» — поживу на даче, буду писать роман. Я этот жанр не люблю — большой рассказ или маленькая повесть; а когда все сложится вместе, то и получится дом моей жизни. Надо одеваться на «Кузькина».

19 февраля. Воскресенье

Я только вернулся с «Годунова», как звонит Губенко. Выразил свое восхищение моим трудом — и в то же время соболезнование, сочувствие:

— Так работать нельзя, тебе надо отдохнуть, помрешь — и мы все будем виноваты.

У него ужасно сложное положение. Он все время подвигает Любимова на возвращение гражданства — тогда пусть берет театр и выполняет все свои прожекты: отделиться от государства, создать кооператив, сплотить «наполеоновскую гвардию», выгнать Дупака, «гвардейцам» платить по 1000 рублей, а половину труппы выгнать, снять «Мизантропа», «На дне», «Маленький оркестрик».

— Мы только что договорились, что это последнее восстановление «Живого», а «Преступление» пусть восстанавливается факультативно. Смотрю — вывещёно объявление, что собираются участники «Преступления». Я сказал: «Ни в коем случае, только новая работа, “Маленькие трагедии” или “Театральный роман”». Ты-то сам как? Он тебя хочет занять, надо вывешивать распределение.