Николай II. Бремя самодержца. Документы, письма, дневники, фотографии Государственного архива Российской Федерации - Коллектив авторов

146 В ноябре 1914 г. Николай II совершал поездку на Кавказский фронт, во время которой посетил Терское и Кубанское казачьи войска.

147 Речь идет о предварительных переговорах России и Великобритании о проливах. Успешные действия русской армии в Галиции и Карпатах зимой – весной 1915 г. побудили Николая II активизировать перед союзниками вопрос, который был чрезвычайно важен для России. В начале марта 1915 г. между Россией и союзниками было разработано будущее управление оккупированного Константинополя. 14 (27) марта Дж. Бьюкенен вручил С. Д. Сазонову меморандум, составленный на основании инструкций из Лондона. В нем подтверждалось согласие английского правительства на присоединение к России проливов, Константинополя и указанных территорий при условии, что война будет доведена до победного конца, а Великобритания и Франция осуществят свои пожелания за счет Оттоманской империи.

148 Отношения великого князя Николая Николаевича с Николаем II и особенно с императрицей Александрой Федоровной осложнились давно. Одной из причин этого было давление, оказанное великим князем на императора в 1905 г. при подписании Манифеста 17 октября. Царскую чету раздражала также популярность Николая Николаевича, не пошатнувшаяся даже после тяжелых поражений русской армии в 1915 г.

149 В ходе успешной кампании 1914 г. русская армия одержала победу над Австрией и Германией в Галицийской операции. Однако при всех успехах и огромном уроне, нанесенном противнику, в тылу у России осталась непобежденной крепость Перемышль. Все попытки штурма в сентябре – ноябре окончились неудачей, и русская армия прибегла к осаде. 11-я армия под командованием генерала Селиванова окопалась на подступах к крепости, на сей раз рассчитывая взять ее измором. Позднее, когда была усилена артиллерийская мощь осаждавших и возросло количество орудий крупного калибра, начался артобстрел крепости. После неудачной атаки 21 марта 1915 г. австрийский генерал Г. Кусманек отдал приказ о капитуляции Перемышля. 22 марта русские отряды вошли на территорию разрушенной крепости.

150 В апреле 1915 г. резко ухудшилась военная обстановка. 27 апреля русские войска на юго-западном направлении вынуждены были начать отступление. Одновременно немцы нанесли удары на северном фланге фронта: 14 апреля – в районе Тильзита, а 24 апреля заняли Либаву и вышли к Шавли и Ковно. Николай IIнаходился в Ставке с 5 по 13 мая. На восемь писем, посланных ему императрицей Александрой Федоровной за это время, он сумел отправить ей только одно, однако ежедневно посылал короткие телеграммы.

151 Положение на фронте приобретало угрожающий характер. Австро-германские войска, продолжая наступление в мае-июне, заставили русскую армию оставить Галицию. Главная причина поражений состояла в плохом управлении войсками и подборе кадров. Сильно сказывался также недостаток боеприпасов и вооружения. Император находился в Ставке с 10 по 27 июня.

152 По свидетельству протопресвитера Г. И. Шавельского, в придворных кругах в это время многозначительно говорили даже о ходившем по рукам портрете великого князя с надписью «Николай III». Эта тенденция все более беспокоила императрицу, ее раздражало участие великого князя в заседаниях Совета министров.

153 О решении Николая II принять на себя Верховное главнокомандование в армейской среде писал в эмиграции генерал А. И. Деникин: «В августе 1915 года Государь, под влиянием кругов императрицы и Распутина, решил принять на себя верховное командование армией. Этому предшествовали безрезультатные представления восьми министров и некоторых политических деятелей, предостерегавших государя от этого опасного шага. <…> Истинной побудительной причиной этих представлений был страх, что отсутствие знаний и опыта у нового Верховного Главнокомандующего осложнит и без того трудное положение армии, а немецко-распутинское окружение, вызвавшее паралич правительства и разрыв его с Государственной Думой и страной, поведет к разложению армии. Этот значительный по существу акт не произвел в армии большого впечатления. Генералитет и офицерство отдавало себе ясный отчет в том, что личное участие Государя в командовании будет лишь внешнее, и потому всех интересовал более вопрос: – Кто будет начальником штаба? Назначение генерала Алексеева успокоило офицерство. Что касается солдатской массы, то она не вникала в технику управления, для нее царь и раньше был верховным вождем армии, и ее смущало несколько одно лишь обстоятельство: издавна в народе укоренилось мнение, что царь несчастлив…» (Деникин А. И. Очерки Русской смуты. Крушение власти и армии. Февраль-сентябрь 1917 г. М., 1991. С. 103–104).

154 В конце августе 1915 г. указом императора Николая II великий князь Николай Николаевич (младший) был назначен наместником и главноначальствующим гражданской частью на Кавказе, главнокомандующим Кавказской армией и войсковым наказным атаманом Кавказских казачьих войск.

155 Речь идет о заседании правительства 20 августа 1915 г., на котором министры отговаривали императора возглавить армию. Ответ Николая II был следующий: «Я выслушал ваши соображения и остаюсь при моем решении». На следующий день С. Д. Сазонов на заседании правительства резюмировал: «Нам остается только одно – твердо и определенно заявить Его Императорскому Величеству: Вы себя и Россию ведете на гибель; нам наша совесть, наш патриотический долг не позволяют Вам помочь; подыщите себе других сотрудников, которые могут быть Вам более полезны в новой обстановке» (Ганелин Р. Ш., Флоринский М. Ф. А. Н. Яхонтов и его «Тяжелые дни». История текста и издания // Средневековая и новая Россия: Сборник научных статей к 60-летию профессора И. Я. Фроянова. СПб., 1996. С. 677–680).

156 Речь идет о 4-й сессии IV Государственной думы, которая продолжалась с 19 июля по 3 сентября 1915 г., после чего она досрочно была распущена императором Николаем II на каникулы.

157 Из воспоминаний наставника цесаревича Алексея П. Жильяра: «Император хотел показать войскам наследника. Императрица подчинилась этой необходимости, так как понимала, насколько император страдает от одиночества. В самые тяжелые часы он был лишен главной радости – своего семейства. Она сознавала, какое утешение император получил бы благодаря присутствию сына, но в то же время сердце у нее обливалось кровью при мысли об отъезде цесаревича. Это было в первый раз, что она разлучалась с ним, и можно себе представить, какую жертву приносила эта мать, которая никогда не покидала своего ребенка даже на несколько минут, не спросив себя с грустью, увидит ли вновь его живым…» (Жильяр П. Тринадцать лет при русском дворе // Цесаревич Алексей Николаевич в воспоминаниях его учителей. М., 2006. С. 91).

158 Имеется в виду речь кайзера Вильгельма II, произнесенная 23 мая (5 июня) 1915 г., в Вильгельмсхафене на борту флагманского корабля германского флота перед собранными на нем представителями экипажей всех судов, принимавших участие в Ютландском сражении 18 (31) мая – 19 мая (1 июня) у Горнс-Рифа. Из речи: «Гигантский