Опыты для будущего: дневниковые записи, статьи, письма и воспоминания - Александр Михайлович Родченко

знала Франция, Германия, Англия. У меня четыре серебряных медали, полученные на выставке, у меня европейское имя как мастера фото…

…А я мечтаю об одном. Кусок земли, старую избу и занялся бы огородничеством и пчеловодством… И этого нет… Странная жизнь, и зачем она такая?..

9 апреля 1943 г.

Ходил в музыкальный магазин, продал бандуру «Банджо» за 1000 руб., черт с ними с вещами: табак выдали в МОСХе, 100 гр. за 24 руб.

Ждем телеграммы от Мули. Варва ушла играть в Ма к Асеевым. Завтра хотим идти за пайком. Письма идут из Молотова 10 дней. Сегодня Муля уже получила и письма, и телеграмму…

Мой стоящий корабль 9 этажа ожидает еще одного матроса – юнгу. Корабль без руля, одни ветрила. Капитан стар и болен, а главное в страшной тоске, ждет весны, солнца и счастья. Где оно?

10 апреля 1943 г.

Вчера Варва была у Асеева. Он лауреат и орденоносец, живут в полном довольстве, Оксана – его жена стала толстая, но жадная, всё покупает серебро. Вся посуда серебряная. Это не Маяковский. Он действительно умер без орденов, без званий, и, кроме свежевымытой рубашки, ничего не было.

А они Варву угощали чаем с сушками…

Погода хмурая, лежу, кисну…

Смотрю на окно, поднялась рассада табака и настурций…

Самое страшное, когда приходит «каменный» гость. Пришла Калпакчи из Молотова… И сидит, сидит… На улице темно. Как она выйдет, не заблудится… Калпакчи говорит, что телеграммы долго идут…

Приходила Л. Брик и Катанян за тем, чтобы узнать, как можно продать увеличитель для «Лейки».

Встретился на улице Марков – фоторепортер, о нем еще скажу позже.

Из письма Мули: «Привет с Седого Урала!» Так хвалятся молотовцы своим местожительством. «Что было бы, если я прикатила прямо в письме?»

Дали телеграмму: «Как командировка, беспокоимся молчанием, целуем. Отвечай». Вечер… Делаю обертку для плитки шоколада для Мули в подарок, как приедет…

Варю фасоль и суп…

Теперь о Маркове. Он работал в ТАССе, и это милое учреждение не могло его забронировать, и он сразу был мобилизован, и был на фронте рядовым. Постепенно выдвигаясь, сделался фоторепортером фронтовой газеты. На фронте ему не удавалось снимать, надо было стрелять из автомата. А в пятнадцати км. наши «мэтры» снимали безумный бой с пиротехникой и облаками «А-ля Еремин».

12 апреля 1943 г.

Лиля Брик, увидев на окне рассаду, спросила меня: «Что это такое?»

– Цветы.

– Нужно лук посадить, а не цветы.

– А я всегда сажаю цветы.

– А где ты их взял?

Пришла телеграмма:

«Документы получила, деньги нет, буду действовать = Муля».

Зашел к Татьяне, она тоже хочет поступить в Изоинститут.

Нужно сдать деньги на огород, но в МОСХе не берут. Надо заплатить в Худ. фонде. Там надо взять холст, скипидар, белила и клей.

13 апреля 1943 г.

Меня увлекает наклейка, это интересно.

Ночью опять выпал снег.

Текст телеграммы:

«Молотов, получила пропуск, наверное, уеду 12. Прицепной вагон восемьдесят пятого поезда=Муля».

Пока я ходил за хлебом, простоял два часа и не получил, т. к. белый кончился, а черный не взял, пришла эта телеграмма. Варва плясала около меня…

Ходил в фонд, записался на огород и написал требование на материалы. Во вторник пойду за ними на склад. В худфонде было много получающих краски художников, а больше каких-то пропившихся замызганных старых художниц. Мужчины тихие и забитые, нищие. Какое искусство они делают? Что пишут? Пред. МОСХа Журавлев.

Мария Синякова сидит дома и клеит из ваты, кусочков меха и тряпок сложные игрушки для «Игрушечного треста», где дают 300 р. жалованья и рабочую карточку.

А Леон Леткар? Пишет для себя пейзажи, продает хлеб, кроме того, приезжающие с фронта колхозники с его колхоза, привозят ему еду, табак, а он их устраивает, как в гостинице.

Другие – белый хлеб продают, а черный покупают, от этой операции остается 50–100 р.

Выставки только на военные темы с жестким отбором.

14 апреля 1943 г.

Никак не могу сделать чернил. Чернила опять расплываются, что за ужас! Старые, пожалуй, лучше, не так плывут.

Чудный день сегодня! Как я хотел, чтобы Она приехала! Поставил Муле кровать. Вечером напечатаю фото.

Варва ушла в Информбюро, МОСХ и гастроном. Телефон молчит.

Сегодня годовщина смерти Маяковского, а по радио почти ничего нет… Передают оперетки Кальмана и романсы Пушкина, а также пошлые песенки.

Вот тебе и «Хорошо»!

Обюрократились!

Обчиновничились! «Пайковые крысы»! Забаррикадировались в кабинетах и говорят одно и то же: «Нет!»

Нет. Всё так же, Володя!

(Текст телеграммы)

«Молотов. Двенадцатого выехала поездом 85 ваг. 1. Встречайте целую Муля».

18 апреля 1943 г.

Она уже здесь! Вторую ночь спит дома…

Прислала Езерская воспоминания о Маяковском для прочтения, чтобы выбрать что печатать в сборнике.

Прочел и убедился, что они интересны.

А война идет. Идут налеты на Кенигсберг…

Муля рисует животных для института.

Захар обещал не выкидывать из списка возвращающихся.

20 апреля 1943 г.

Сегодня иду отнести воспоминания в музей.

У Марии Синяковой был С. Бобров, он постарел и сейчас не у дел. Он решился быть издателем, критиком группы «Центрифуга». Издает ряд имен. В группе Асеев, Пастернак, Аксенов и др.

Надо идти за багажом, за холстом, за табаком.

Был у Чагина, он сказал, что в 3 часа будут пропуска. Я спросил, когда прийти. Можно завтра утром в 10 часов.

Вечером был Леон, рассказал о похоронах Лентулова.

22 апреля 1943 г.

Вчера получил пропуск на возвращение на местожительство Муле от Чагина. Вот радость!

Но я хочу ее прописать пока на месяц по командировке, чтобы она отдохнула и поработала. Рисует…

Приходила Лизавета с Кириллом, играли в Ма.

23 апреля 1943 г.

Муля пошла с Варвой прописываться, но милиция – это «милиция». Ей надо копии с командировки и пропуска, и отношение от Комитета. Им бы только сказать: «Нет».

Муля пишет натюрморт, маслом, не плохо. Оказалось, есть живописное чутье.

24 апреля 1943 г.

Вероятно будет звон колоколов с ночи, так как завтра Пасха.

Привез Мулькины вещи и был телефонный техник. Вечером заработал телефон.

Балкон в мастерской открыли, тепло, как летом.

28 апреля 1943 г.

Не знаю, писал ли я о том, что были Лизавета с Кириллом и был Свистунов. Вчера был Захар. Спорили о группах. Каждый день гости. Я совсем не работаю.

Убирался на балконе. Посажу цветы и чеснок. Звонили Иогансону. Мулю в милиции прописывают по пропуску в два счета, как москвичку. Завтра Муля получит карточки.

29