Константин Аксаков - Воспоминание студентства 1832–1835 годов

Наконец экзамены окончились, и я вышел кандидатом.

На одной из лекций, перед выпуском нашим, увидали мы в числе слушателей, на лавке, в стороне, – генерала. Это был граф Строганов. Он был предвозвестником нового порядка, который вскоре после нашего выхода и завелся в университете. Хотя эпоха строгановская была эпоха очень, по-видимому, либеральная, но тем не менее внешность, а еще более аристократичность – принесли свое зло.

Скажу в заключение. В наше время профессорское слово было часто бедно, но студентская жизнь и умственная деятельность, неразрывно с нею связанная, не были подавлены форменностью и приносили добрые плоды. В последующее время со стороны профессоров слово, быть может, стало вообще ученее и умнее, но зато студентская жизнь и весь университет подчинились влиянию форменности. Студенты скоро начали увлекаться прелестью светской пустоты и приличными манерами. Внешность, несмотря на всевозможное свое изящество, или лучше – тем сильнее, проникает в живую душу и оцепеняет внутреннюю и всю духовную, единственно нужную сторону человека.

Сила внешности растет, и надо ожидать, что университет обратится скоро в корпус, а студенты в кадетов.

Слава Богу! Это ожидание не сбылось. Просвещение теперь уважается, и ему дается ход.

Примечания

1

Именно университетом и студенчеством, ибо училище, заключившее в себе все часы воспитанников, лишает их той свободы, которая дается соединением лишь во имя науки, которая поддерживается тем, что всякий товарищ вел свою самостоятельную жизнь.

2

Муза, скажи мне о том многоопытном муже… – древнегреч.

3

Из Танкреда, перевод Гнедича.

4

Что подчеркнуто, то хорошенько не помню.

5

долой, долой – фр.

6

Мы что, играем в прятки? – фр.

7

заискивание – лат.

8

Он очень добр, он уступает нам. – фр.