Лисий шифр - Джесси К. Сутанто

Когда мы строили планы, как установить мысленный контакт с Пэном, я не мог предвидеть, что меня утащит в сознание Пэна, как утлое судёнышко в штормовое море.

Разум Пэна был алым хаосом сумбурных образов. Я тщетно спешил куда-то, мельтеша руками и ногами, пока не обнаружил, что их у меня нет. Как нет и тела. Я открыл рот, чтобы закричать, и не издал ни звука, и тут…

Кто здесь?

Этот голос заставил содрогнуться всё моё существо.

Это… это я, Тео.

Я не знаю, кто это.

Э… мой брат, Джейми, обещал вас освободить, и я пытаюсь… – Пытаюсь что? Я осёкся. Я не помнил, зачем я здесь оказался, а неостановимое коловращение искажённых образов сводило меня с ума.

А-а. Младший брат. Ты не способен мне помочь, о ничтожный человечек.

Я могу попытаться. Я хочу сказать, если ты дашь мне шанс, я мог бы…

Ты не ведаешь, против чего выступаешь!

Внезапно свистопляска остановилась, и в полной ожидания тишине образы замерли. А затем они все разом накатили на меня.

Воспоминания Пэна были ужасны, совершенно изломаны и спутаны. На миг я увидел Пэна, связанного и утыканного гигантскими иглами, накачивавшими его всевозможными наркотиками. Иглы соединялись с цилиндрами толщиной с мою ногу. Пэн забился, успев увидеть скальпели, принесённые в комнату парящими руками. Один скальпель полетел к нему и погрузился в…

Картина изменилась. Пэн парил над облаками, ветер ласкал его переливчатое оперение, и солнце было так близко, что, казалось, его можно потрогать. Каким-то образом, несмотря на мои скудные познания в китайской мифологии, я понял, что он приближается к горе Куньлунь[75], где сливались небеса и земля. Через сознание Пэна я ощущал её притяжение, чистое и необоримое. Впервые я познал безмятежность. Вдали от всего, вдали от боли, причиняемой смертью Джейми, и гнетущей необходимости удержаться в «Риплинге». Радость затопила меня, и…

Скальпель вонзался всё глубже, и боль сделалась невыносимой. И всё это время по трубам вытекала самая моя сущность…

Я умирал. Я молился о смерти. Я молил о ней.

Довольно.

Меня вышвырнула исполинская сила. Я провалился сквозь ярящиеся воспоминания. Яркий свет ослепил меня, и я ударился обо что-то твёрдое. Которое оказалось моим собственным телом. Что я и обнаружил, шлёпнувшись на задницу.

– О боги! – причитала Кай, плавая вокруг моего лица. – Ты вернулся. Ты в порядке? Ты просто сидел, совершенно бесчувственный, и я уже собиралась подозвать наставников…

Намита присела рядом со мной на корточки:

– Ментальная связь сработала?

Я неловко поднялся на ноги и схватился за край стола, когда комната поплыла у меня перед глазами.

– Сработала, – прохрипел я. Я едва узнавал собственный голос. Всё казалось нереальным. – Всё намного хуже, чем мы опасались.

– Что? Как? – спросила Намита.

Я оглянулся, проверяя, что никто не слушает. По счастью, все так деятельно испытывали различные заклинания, что класс балансировал на грани хаоса.

– Пэн скинул мне прорву своих воспоминаний. Я толком ничего не понял – они все рваные и перепутанные. По-моему, он путается в последовательности событий, его накачали какими-то наркотиками – там были иглы и трубки, и… скальпели. – Я был вынужден замолчать, потому в горле у меня встал ком, который никак не получалось сглотнуть. Меня одолевали скорбь и страх.

Намита в ужасе открыла рот:

– Что?

Кай позеленела:

– Я думала, Пэн угодил в случайную ловушку… – Она замолчала, потому что Намита шикнула и указала пальцем.

У меня кровь застыла в жилах. Сюлин, обходя аудиторию и помогая ученикам, приближалась к столу Дэнни. При виде её и Санви меня переполнил страх: они были сотрудниками «Риплинга», и кто знает, что им известно? Вдруг они обе в этом замешаны?

Чувствуя, как слепящая паника течёт по моим жилам, я оглянулся на Намиту и Кай:

– Что, если это они захватили Пэна? Если «Риплинг» всё это одобрил? Нельзя допустить, чтобы Сюлин его увидела!

Кай завертелась отчаянно тугим кругом:

– Что же делать?

– Нельзя ждать, пока Дэнни додумается, как отпереть клетку, и мне никак нельзя читать «Заклинание, стесни лягание». Пэн сделается ещё более уязвимым! – И тут мне в голову пришла мысль. – Я прочитаю Пэну «Путь поросёнка к борову». Тогда он вырвется из клетки. Джейми хотел, чтобы я освободил Пэна. И я не могу подвести его.

– Ты не забыл, что он размером с Японию? – спросила Кай. – Если ты сплетёшь эти чары, они отменят действие заклинаний, которыми оплёл его твой брат, и он приумножится до своего истинного размера. Мы все умрём.

– Санви сказала, что мы можем подкорректировать старинные заклинания. Я добавлю «диэн» в конце «Пути поросёнка к борову», и получится «Путь поросёнка к почти что борову». – В голосе моём прозвучало больше уверенности, чем я испытывал на самом деле. – А затем я… уф… я проведу отвлекающий манёвр, а тем временем вы с Намитой вытащите отсюда Пэна.

Кай с Намитой переглянулись, а потом кивнули мне.

– Понятно, – сказала Намита, хотя на её лице была написана неуверенность.

– Да, мы прикроем твой зад, – сказала Кай.

– Твою спину, – поправила Намита. – Мы прикроем твою спину.

Не давая себе возможности передумать, я взмахнул рукой в сторону Пэна и произнёс заклинание.

27. Тео

Читая заклинание, я не мог не думать о Джейми. Я видел, как он поднимает руку тем же жестом, что я, открывает рот, и поток слов на мандарине течёт легко, как ручей, стремящийся по камням, и освобождает Пэна из заточения. Я почувствовал его нетерпение, его страх и, более всего, решимость. Впервые я понял, что его блокнот – не игра в охоту за сокровищами, а спасение жизни.

Вот какую задачу он возложил на меня: освободить Пэна. Я знал это.

Я мог не верить в старую китайскую магию, но я верил в своего брата.

Прежде чем последний слог заклинания слетел с моих губ, я почувствовал, как оно рванулось прочь, могучее, накачанное силой и дикое. Никогда прежде чары не оставляли такого ощущения – словно ураган пронёсся через меня, вычерпав до дна. Я по-прежнему не понимал до конца, но теперь мне стало ясно, что имела в виду Санви, говоря, что использовать внутреннюю магическую силу – это как исправить зрение. Я никогда не чувствовал такой решимости, такой силы. Вот какой должна быть магия…

Пэн отчаянно закудахтал.

– О боги, о боги! –