Сказки французских писателей - Сидони-Габриель Колетт

— Это, должно быть, дверь скрипит от ветра, — сказала Дельфина.

— Очень возможно. Так, о чем это мы? Ах, да, о клевере и фасоли. Мы и вправду гордимся вами. Так приятно иметь послушных и трудолюбивых детей. Вы заслужили вознаграждение. Вы должны понять, что у нас и в мыслях не было отбирать у вас коробку с красками. Сегодня утром мы только хотели убедиться, что вы достаточно умные дети и поймете, что все это только для вашей же пользы. Мы довольны вами. А теперь можете идти рисовать до вечера.

Девочки поблагодарили родителей таким тихим голосом, который едва долетел до края стола. Родители же были в таком прекрасном настроении, что не обратили на это внимания и до конца обеда только и делали, что шутили, пели и загадывали загадки.

Потом все вышли из-за стола, и, пока девочки убирали посуду, родители пошли в хлев почистить осла, который должен был везти на поле мешки посевного картофеля.

— Осел, пора в путь.

— Очень сожалею, — сказал осел, — но у меня только две ноги, и я не могу быть вам полезен.

— Две ноги? Что ты плетешь?

— Увы! Это так. Две ноги. Мне и стоять-то трудно. Не знаю, как это удается вам, людям.

Родители подошли поближе и, внимательно оглядев осла, увидели, что у того действительно только две ноги — одна передняя и одна задняя.

— Однако странно. Еще утром у него были все четыре. Хм! Посмотрим-ка волов.

В хлеву было тёмно, и все сразу разглядеть было трудно.

— Эй, волы, где вы? — крикнули родители в глубину. — Не пойдете ли вы с нами в поле?

— Нет, не пойдем, — послышались из темноты их голоса. — Не хочется вас огорчать, но на самом деле нас вообще нет!

— Вас вообще нет?

— Посмотрите сами.

В самом деле, когда родители подошли ближе, то увидели, что в стойле никого нет. Если приглядеться, виднелись только две пары рогов, которые будто висели в воздухе над яслями для сена.

— Да что же это такое творится в хлеву? Можно с ума сойти. Пойдем посмотрим, как там лошадь.

Лошадь помещалась в глубине, где было темнее всего.

— Ну так что же, наша лошадка, ты пойдешь с нами в поле?

— С радостью, — ответила лошадь, — но если вы собираетесь меня запрягать, то хочу предупредить вас, что я стала совсем маленькой.

— Вот тебе раз! И тут новости. Совсем маленькой!

Пройдя в глубь хлева, родители ахнули. В полутьме, на соломенной подстилке, они увидели крошечную лошадку, которая была в два раза меньше петуха.

— Не правда ли, я очень мила? — спросила она со скрытой издевкой.

— Какое несчастье! — вырвалось у родителей. — Такая прекрасная лошадь и так хорошо работала. Что все-таки произошло?

— Не знаю, — уклончиво ответила лошадь, что наводило на размышления. — Я ничего не видела.

Они спросили остальных, но осел и волы ответили то же самое. Родители чувствовали — все что-то скрывают. Они вернулись в кухню и некоторое время подозрительно смотрели на девочек. Когда на ферме происходило нечто необычное, их первым побуждением было спрашивать именно с них.

— Ну-ка отвечайте, — сказали они детям, и голоса их были похожи на рычание страшного великана. — Что произошло сегодня утром, пока нас не было дома?

— Фасоль… мы собирали фасоль, — решилась прошептать Дельфина.

— И рвали клевер, — едва слышно проговорила Маринетта.

— Как получилось, что у осла только две ноги, волов вообще нет, а лошадь стала величиной с трехнедельного кролика?

— Вот именно, как это получилось? Сейчас же выкладывайте правду!

Девочки, которые не знали еще ужасной новости, были сражены, но тут же прекрасно поняли, почему все так произошло: сегодня утром они рисовали с таким усердием, что их представление о тех, кого они хотели запечатлеть, перешло на живые модели; это часто случается, когда рисуют впервые; со своей стороны, животные приняли все происходящее на лугу так близко к сердцу, они так долго и обстоятельно все обдумывали, что их новый облик быстро стал реальностью.

И наконец — в этом девочки были убеждены — большую роль сыграло их непослушание. Они были готовы броситься перед родителями на колени и во всем признаться, но тут увидели селезня, который стоял в дверях и подмигивал им, покачивая головой. Набравшись храбрости, они пробормотали, что сами ничего не понимают.

— У вас упрямые деревянные лбы. Ну что ж, прекрасно. Мы идем за ветеринаром.

Девочки задрожали. Ветеринар был человеком необыкновенно ученым. Можно было не сомневаться — он сразу же распознает причину. Девочкам так и слышалось: «Так, так, причину этого несчастья я усматриваю в рисовании; не рисовал ли кто-нибудь у вас сегодня утром?» Ну а дальше все ясно.

Как только родители ушли, Дельфина объявила селезню, что из всего этого может выйти и почему нужно опасаться ветеринарской учености. Селезень мигом нашел выход.

— Не будем терять время, — сказал он. — Берите краски и выпустите животных на луг. Что красками испорчено, красками должно быть и исправлено.

Прежде всего девочки решили вывести осла, но оказалось, это не так-то просто, поскольку ему было весьма трудно идти на двух ногах, не теряя равновесия, а когда они наконец пришли на луг, пришлось приладить ему под брюхо табурет, иначе он бы просто упал. С волами все было гораздо проще, нужно было только идти вместе с ними. Если бы в тот момент кто-то проходил по дороге, то был бы порядком удивлен, увидев в воздухе две пары рогов, которые пересекают двор, и, должно быть, решил, что у него плохо со зрением. Лошадь же, выйдя из хлева, сначала все боялась оказаться рядом с собакой, которая казалась ей огромным чудовищем, но вдруг расхохоталась.

— Какое все огромное вокруг меня, — воскликнула она, — все-таки забавно быть такой маленькой!

Однако настроение у нее тут же испортилось: как только бедную лошадку увидел петух, он с разъяренным видом подскочил к ней и прокричал в самое ухо:

— А-а, вот мы и встретились, сударыня! Надеюсь, вы не забыли, что я обещал задать вам трепку?

Лошадка задрожала всем телом. Селезень хотел уладить ссору, но не тут-то было; девочкам это тоже не удалось.

— А вот я его сейчас съем, — сказала собака.

Оскалив клыки, она бросилась на петуха, и тот удрал так поспешно и так далеко, что еще три дня его никто не видел, а если и видели, то с понурой головой.

Как только все собрались на лугу, селезень откашлялся, прочищая горло, и обратился к лошади, ослу и волам:

— Дорогие старые друзья, вы и представить себе не можете, как мне горько видеть вас в