Влас Дорошевич - Сказки и легенды

И у женщине в озере был в волосах белый цветок.

Она приколола красный, – и у женщины озере был красный.

Приколола желтый, – и у той явился желтый.

Она взяла цветок в рот.

И у женщины в озере был пурпурный цветок в белых зубах.

Тогда она расхохоталась от радости, от счастья, от восторга.

– Это я!

Она не могла наглядеться на себя, улыбалась себе, смеялась, убирала волосы цветами и глядела на себя с нежностью, почти со слезами.

Потом она побежала к человеку. Он еще спал в тени, среди ветвей, в гнезде, на дереве. Она начала его толкать:

– Вставай! Вставай! Бежим! Я покажу тебе новое! Новое! Чего ты не видел!

Он проснулся злой.

– Чего ты меня разбудила? Мне снилось, что я ем.

Она рассмеялась:

– Ты неумный!

Это слово она знала от него. – Умным он называл все, что говорил он. – Неумным, что говорила она.

– Ты неумный! Разве можно быть сытым тем, что ешь во сне!

Но он мрачно сказал:

– Наесться тяжело. Приятно только есть.

– Идем, идем! Я покажу тебе что-то, что лучше всякой еды.

Он презрительно усмехнулся:

– Что ж может быть лучше еды?

Иногда ему казалось, что она лучше даже еды. Но это длилось недолго.

И он снова понимал, что еда все-таки лучше всего. Есть хочется чаще.

Женщина приставала так неотвязно, что он пошел за нею.

– Не беги так! Что нового ты можешь показать мне? Ты?

Он пошел, чтоб назвать ее неумной, рассердиться, попугать, быть может, отколотить и посмеяться, как она будет убегать.

– Придет! Захочет есть!

Ему доставляло удовольствие чувствовать свое превосходство над нею. Они дошли до озера. Она дрожала от нетерпения.

– Посмотри скорей в воду! Посмотри!

Он заглянул, затрясся, закричал. На него смотрел человек.

Он схватил огромный камень и бросил, чтоб размозжить ему голову.

Подождал несколько мгновений и снова осторожно заглянул.

– Что сделал?

Человек смотрел на него. Такой же безобразный и страшный. Был жив и, значит, страшен.

А женщина хохотала, сидя на траве, и всплескивала руками.

– Ты позвала другого человека, чтоб меня убить?

Он сломал молодое деревце и кинулся на нее.

Она в ужасе закричала:

– Остановись! Остановись! Ведь, это ты же! Не убивай! Смотри! Я буду глядеть в воду, и там буду я! Я уж давно потихоньку гляжу каждый день. Я не боюсь, чего же боишься ты? Неумный! Неумный! Пойди сюда! Вот смотри. Видишь – я? Я? Я? Теперь видишь, что это я? А вот и ты! Смотри, ты! Ну, подними палку! Видишь, ты поднимаешь палку и там? Опусти! Видишь, ты опускаешь и там! Смотри, я тебя обнимаю. Видишь? За что же ты хотел меня убивать?

Он оттолкнул ее и долго, лежа, опершись о берег обеими руками, рассматривал себя, низко наклонившись над водой.

– Как я красив!

Наглядевшись, он поднялся в страхе.

– Это – чудо!

Все, что он понимал, он считал:

– Дрянью. Ничего не стоит.

Все, чего не понимал, называл:

– Чудом.

– Это чудо. Я давно замечал, что все кругом полно чудес, которых я не понимаю.

И он задумался.

Женщина хотела к нему приласкаться.

– Радость новое?

Он оттолкнул ее.

– Я думаю.

Когда ему хотелось целоваться, он находил ее красивой и целовал.

Когда больше не хотелось целоваться, он говорил:

– Я думаю.

– Но что ж это? – спросила она. – Ты умный. Что это?

– Это…

Он выдумал новое слово:

– Это отражение!

Как будто это что-нибудь объясняло.

Он отогнал ее:

– Оставь меня. Я думаю.

Он думал с ужасом, с трепетом.

«Кто же создал меня, такого красивого? Я создал из камня топор. Он могуч. Он срубает деревья. Но насколько могущественнее я! Я, его создавший! Я могу его сломать и сделать себе другой, и сломать другой и сделать третий». Он поглядел еще раз в воду.

– Я чудно красив. Как же должен быть красив тот, кто меня создал? Он должен быть прекрасен!

Слезы подступили у него к горлу. Он думал:

«Я силен. Я бью женщину. Я ломаю деревья. Я убиваю животных. Камнем я перешибаю им ноги. Каменным топором разрубаю головы. Я очень силен. Каков же должен быть тот, кто меня создал? Он должен быть всемогущ».

Он задрожал при этой мысли. И думал:

«Я умен. Я очень умен. Я знаю, что в траве ползают змеи, укус которых ядовит и смертелен. Я знаю, что по земле ходят тигры. И я сплю на ветвях деревьев, чтоб ко мне не могла заползти змея, чтоб меня не мог достать тигр. Так я умен. Каков же должен быть он, чтоб создать такого умного? Он должен быть премудр!»

Он был полон умиленья.

– И как он наградил меня всем! Красотою, силою, умом. Он должен быть добр! О, как он должен быть добр! Как мне назвать его? Я назову его Брамой.

Это слово показалось ему прекрасным, как всякое слово, какое он выдумывал.

И человек в восторге упал на колени, простирая руки к небу:

– О, Брама, великий, всемогущий, премудрый, прекрасный и полный любви, я узнал тебя чудом, увидев свое отражение!

Так сотворен был Брама.

Это было весною мира, на самой заре человечества. В одно и то же утро мужчина создал Браму, а женщина выдумала зеркало.

Визирь

(Сказка для детей)[166]

От автора.

Вчера со мной случилось необыкновенное происшествие. Ко мне явился редактор детского журнала и предложил написать сказку для детей. Я растерялся. Все равно, как мне предложили бы сыграть в обруч, в лошадки или в казаки-разбойники.

Но так как он обещал мне, по его словам, безумный гонорар…

Не показать же мне себя перед ним «несовременным человеком»! Я сел и написал. А написав, подумал:

– Не лучше ли, вместо детского журнала, напечатать сказку здесь? Родители могут ее прочесть и, если хотят, дать прочитать детям. А если не хотят, – не надо. Это их дело.

Я писал сказку, во всяком случае, с самыми лучшими намерениями. Итак.

Во славу аллаха, великого и всемогущего. Я буду рассказывать вам сказку, а вы сидите и слушайте. Жил-был на свете маленький мальчик. Так – лет семи.

В этом нет ничего удивительного. Мальчик был – прелесть. Любил своего папу и своих мам. Его папа был магометанин и имел шесть жен. Как называть жену своего отца? Конечно: – Мамой.

И он звал их всех мамами.

Слушался папы и целых шести мам, – только подумайте! Милого мальчика заметил сам аллах. Так скромная фиалка цветет в траве, и ее не видно. А человек слышит ее благоухание и говорит:

– Где-то здесь цветет фиалка!

Аллах, который любит детей, сказал:

– Я награжу милого мальчика тем, что исполню все его желания. Хороший мальчик не может пожелать ничего плохого.

И велел ангелам бросить на пути мальчика палочку-выручалочку.

Мальчик увидел красивую палочку, поднял ее, – и в ту же минуту перед ним появился великий Дух. Такой великий!

Величиной со слона. Вы никогда не видели слона? Ну, с египетскую пирамиду. Вы и египетской пирамиды не видали? Ну, с дом. Дом-то видали?

Увидав его, мальчик испугался и заплакал. А Дух улыбнулся и сказал:

– Это мне надо бояться тебя, милый мальчик. В руках у тебя не простая палочка. Это палочка-выручалочка. Пока она у тебя в руках, что ты захочешь, то так и будет. Прикажи мне сделаться маленьким, и я сделаюсь.

– Сделайся!

И великий Дух вдруг сделался таким маленьким, таким маленьким. Что мальчик расхохотался.

С горошину! Правда, удивительно?

– Чего же ты хочешь? – спросил Дух.

Мальчик задумался. А думать некогда.

Его спрашивают:

– Чего ты хочешь?

А он даже не знает, что сказать. Нельзя же показаться таким глупым. Мальчику вспомнилось.

Когда мамы требовали у папы новых платьев, папа отвечал им:

– Что я вам? Визирь?

Когда папа кричал на мам, мамы на него кричали:

– Ты не кричи! Что ты нам? Визирь?

«Визирь, должно быть, что-нибудь очень большое и важное», – думал мальчик. И теперь, когда его спросили: – Чего ты хочешь? Он отвечал.

Нет ничего удивительного. Нельзя же показать себя глупым!

– Хочу быть визирем!

Дух удивился:

– Визирем?

Но махнул рукой.

И в ту же минуту мальчик очутился во дворце. Где все дерево резное, пол из цветного мрамора, потолок из перламутра. А в арках висят зеленые и белые попугаи и говорят то же, что все приближенные:

– Здравия желаем, ваша светлость!

– Как будет угодно вашей светлости!

Правда, удивительно? Нет ничего удивительного. При них говорят, и они повторяют. На голове у мальчика была высокая чалма, на плечах семь халатов, все шитые золотом, у пояса такая большая сабля, что он был привязан к сабле, а не сабля к нему, на руке четки из изумрудов, а в руке палочка-выручалочка. Мальчик посмотрел:

– Тут ли? Тут.

Он видел только спины приближенных. Потому что они все стояли на коленях и уткнувшись лицом в землю. Пресмешно!

Когда мальчику надоело смотреть на их спины, затканные золотом, он сказал им:

– Встаньте!

Они встали, и мальчик увидел бородатые, старые лица.

К нему подошло несколько самых почтенных, поклонились ему двенадцать раз и спросили: