Братья Львиное Сердце (перевод Б.Ерхова) - Линдгрен Астрид

Ознакомительный фрагмент

Хотя … Потом, когда мы собрались домой и вышли с Юнатаном во двор, чтобы отвязать лошадей, я спросил его:

— Юнатан, скажи мне, и чего это такого особенного в Софии?

И тут же совсем рядом с нами раздался резкий голос:

— Вот–вот! И я давно думаю: чего это в ней особенного?

Из–за темноты во дворе я не видел говорившего. Но неожиданно он шагнул под окно, и я узнал человека, который сидел в харчевне неподалеку от нас. Мужчину с рыжими кучерявыми волосами и рыжей бородой. Я давно заметил его: он все время хмурился и не пел вместе со всеми.

- Кто он такой? — спросил я, когда мы выезжали из ворот.

– Этого человека зовут Хуберт, — ответил Юнатан. — И он отлично знает, чем замечательна наша София.

Мы поехали домой. Стояла про хладная звездная ночь. Ни когда прежде я не видел столько звезд. И таких сияющих звезд! Я попытался угадать, какая из них Земля.

Но Юнатан сказал мне:

— Земля? Нет, она держит свой путь далеко–далеко от нас, в другом небе, и ее отсюда не видать.

Я представил себе, как она летит, и немного взгрустнул.

Глава 5

Прошло какое–то время, и в один прекрасный день я тоже узнал, чем замечательна София.

Утром Юнатан сказал:

- Съездим–ка мы сегодня в гости. К Королеве голубей.

— Отлично! — ответил Я. — Только что это за королева?

— София. Я ее так в шутку прозвал.

Гадать, почему он ее так прозвал, долго не пришлось. Дорога до Тюльпанов – усадьбы, где жила София, — оказалась неблизкой. Ее дом стоял на самой окраине Вишневой долины, сразу за ним поднимались высокие горы.

Мы подскакали к усадьбе рано утром. София кормила голубей. Всех своих белоснежных голубей. Едва я взглянул на них, как сразу вспомнил того, сидевшего на подоконнике у нас дома… тысячу лет назад.

— Ты помнишь? — шепнул я Юнатану. — Не один ли из этих голубей одолжил тебе крылья? В тот раз, когда ты по явился у меня.

— Само собой, — ответил он. — Как бы еще я добрался?

Только голуби Софии могут пролетать через небо. Они могут долететь куда угодно.

Голуби летали вокруг Софии, окутывая ее белым облаком порхающих крыльев. «Наверное, так и должна выглядеть Королева голубей», — подумал я.

Наконец София заметила нас. Она, как всегда, дружелюбно позд

оровалась с нами, но была невесела, была чем–то рас строена. Сразу после приветствия она негромко сказала Юнатану:

— Вчера вечером я нашла Виоланту мертвой, со стрелой в груди. Наверху, в Волчьей расселине. И без письма.

Глаза Юнатана потемнели. Я никогда еще не видел его таким — таким огорченным. Я не узнавал его, да и его голоса тоже.

— Значит, все, как я подозревал, — произнес он. — В Вишневой долине есть предатель.

— Да, это правда, — вздохнула София. — Мне не верилось. Но теперь я понимаю, что так оно и есть.

Я видел, как ей нелегко, но она все–таки повернулась ко мне и сказала:

— Пойдем, Карл! Должна же я показать тебе, как живу.

София жила в Тюльпанах одна со своими голубями, пчелами и козами. Она ухаживала за садом. Цветы в нем росли повсюду — ногой ступить некуда.

Пока хозяйка показывала мне усадьбу, Юнатан рыхлил и копал грядки и занимался всем другим, что полагается делать в саду весной.

Я осмотрел в усадьбе каждый уголок, увидел ульи Софии, ее тюльпаны и нарциссы и ее любопытных коз, но все время только и думал, что о Виоланте — кто бы она ни была, которую подстрелили в горах.

Скоро мы вернулись к Юнатану, он с ожесточением полол грядку, пальцы его стали черными.

София грустно посмотрела на него, а потом сказала:

— Милый мой садовник, скоро я дам тебе другую работу.

— Понимаю, — пробормотал Юнатан.

Бедняжка София, она очень тревожилась, хотя и не хотела этого показывать. Она все выискивала что–то взглядом в горах и так беспокоилась, что я заволновался тоже. И чего она там высматривала? Кого ждала?

Скоро все объяснилось. София вдруг вскрикнула:

— Вон она! Славу богу, Палома вернулась!

Летела обратно одна из ее голубок. Сначала мы увидели белую точку среди гор, но очень скоро голубка запорхала над нами и опустилась Софии на плечо.

— Идем, Юнатан! — заторопила София.

— Да, но вот как быть с Сухариком, то есть с Карлом? — засомневался он. — Ему, наверное, придется все рассказать?

— Обязательно! Но поторопитесь оба!

С голубкой на плече София побежала в дом. Она завела нас в комнатку возле кухни, закрыла на щеколду дверь и за творила ставни. Наверное, чтобы никто нас не подслушал и не подсмотрел, что мы в комнатке делаем.

— Палома, голубка моя, — сказала София, — неужели ты не принесла вестей лучше, чем в прошлый раз?

Из–под крыла голубки она вынула небольшую трубочку.

А из нее достала скатанную бумажку. Вроде той, что Юнатан нашел в корзине и спрятал в буфет у нас дома.

— Читай скорее! — заволновался ОН. — Читай!

София прочитала письмо и опустила руки.

— Они схватили и Орвара! Теперь там не осталось никого, кто чего–нибудь стоил.

Потом протянула бумажку Юнатану, он прочитал, и глаза его еще больше потемнели.

- Предатель в Вишневой долине, — твердо проговорил он. — И кто бы мог быть, София, таким негодяем?

— Не знаю, — ответила она. — Пока не знаю. Но бог помоги ему, кто б он ни был, когда узнаю!

Я сидел, слушал их и ничего не понимал. София повернулась и сказала:

— Теперь расскажи все Карлу! А я пойду приготовлю зав трак.

И она скрылась в кухне.

Юнатан сел на пол спиной к стене. Он сидел, молчал, долго рассматривал испачканные землей пальцы, но наконец сказал:

— Что ж, теперь, когда разрешила София, ты узнаешь все. Слушай!

Многое рассказывал он мне о Нангияле — и до того, как я попал сюда, и после, но ничего похожего на то, что я услышал в комнатке Софии.

— Ты помнишь, я говорил тебе, — начал он, — говорил, что жить В Вишневой долине легко и просто. Так было всегда и так должно бы быть, но сейчас все по–другому. Потому что когда тяжело и трудно жить в соседней долине, в Вишневой жить тоже трудно, ты понял?

— Разве здесь не одна долина? — спросил я, и в ответ Юнатан рассказал мне о двух зеленых долинах Нангиялы, что лежат, сияя красотой, среди нангияльских гор, — о Вишневой и Шиповничьей, глубоких, окруженных со всех сторон высокими и дикими горами, непроходимыми, если не знать узких и опасных троп, вьющихся среди скал. Но люди долин, продолжал Юнатан, издавна знают эти тропы и свободно могут ездить друг к другу.

— Или, вернее, могли ездить прежде, — добавил он грустно. — Сейчас никто не может ни выскользнуть из Шипов ничьей долины, ни попасть в нее. Никто, кроме голубей Софии.

— Но почему? — спросил я.

— Потому что Шиповничья долина больше не свободная земля. Потому что она попала в руки врага.

Он взглянул в мою сторону, и я понял, что ему очень не хотелось меня пугать.

- И никто не знает, когда наступит черед Вишневой.

Только тут я все понял и испугался. Я–то ходил спокойно вокруг, думая, что в Нангияле не может быть никакой опасности. Я испугался до смерти!

- И что это за враг? — тихо спросил я.

— Его зовут Тенгил! — Имя прозвучало гадко и зловеще.

— Откуда он взялся?

Тогда Юнатан рассказал мне о Карманьяке – земле, лежащей в горах Первозданных Гор за рекой Изначальных Рек, где властвует Тенгил, жестокий, как змея.

Я еще больше испугался, но не хотел подавать виду.

— Чего же он не сидит там, в своих Первозданных Горах? Зачем ему Нангияла? И почему он должен во все вмешиваться?

— Вот–вот, — ответил Юнатан. — Тот, кто ответит на твои вопросы, ответит на многое. Я не знаю, зачем ему нужно уничтожать все живое. Но только это так! Он не даст людям долин жить спокойно. И еще … ему нужны рабы. — Он за молчал, опять уставился на свои пальцы, а потом пробормотал, я еле его расслышал: — Если бы не чудовище. У него же есть Катла.