Альберт Иванов - Счастливая звезда Хомы и Суслика

— Могу рубль дать.

— Кидай сюда — до кучи, — оживился Волк.

— Я с деньгами не хожу.

— Боишься, ограбят? — подмигнул Волк.

— Карманов нет.

— Понятно. И за щекой не носишь?

— И за щекой не ношу, — достойно ответил Хома.

— Думаешь, вытрясут?

— Проглотить могу, — объяснил Хома. — С испугу.

— Ясно. И где же твой целковый? — выпытывал Волк.

— А в норе.

— В твоей?

— Думаешь? — усмехнулся Хома.

— Я кого спрашиваю — в твоей норе? — прохрипел Волк.

— Не-а, — беззаботно ответил Хома.

— А где же?

— В норе у Суслика, — доверительно соврал Хома.

— А он об этом знает? — встрепенулся Волк.

— Ещё чего! — оскорбился Хома. — Я тайком у него спрятал.

— Похвально, — протянул Волк.

— Подальше положишь, поближе возьмёшь.

— Ладно. Что ты за свой рубль хочешь? Только не Суслика, — цредупредил Волк.

— Нужен он мне! — отмахнулся Хома.

— А что тебе нужно? Давай меняться.

— Давай. Ты мне — два рубля, а я тебе — рубль.

— За рубль — два?! — несказанно поразился Волк.

— Твои, я видел, старые, тусклые. А мой новый, блестящий!

— Новый, говоришь?

— Сияет как новый.

— Взаправду новый или только сияет? — вскипел Волк.

— А я как сказал? — пожал плечами Хома. — И сияет, и новый. Сияет, потому что новый. А новый, потому что сияет. Как твои глаза!

У Волка глаза засверкали. Затем померкли.

— За два — один? Не пойдёт.

— Тогда до свидания, — повернулся было Хома.

— Стой! Куда ты?

— Домой к Суслику, пока он тут. Лишний раз полюбуюсь на свою монету. Заодно её и почищу — до зеркального блеска.

Незримый блеск желанной монеты буквально ослепил Волка!

— Ну, хочешь, — пробормотал он, — я тебе взамен подарю…

Он обернулся на своё логово и внимательно его осмотрел. Но ничего подходящего, кроме Суслика в тесном загончике, не углядел.

— Я тебе подарю… — опять напряженно пробормотал он.

— Может, мне хотя бы Суслика взять, раз большого выбора нет? — принялся вслух размышлять Хома. — Да только он мне ни к чему. Теперь у меня не одна, а две норы. В одной жить буду, в другой деньжата хранить. Ни за что не променяю эту привольную жизнь на какого-то жалкого Суслика!

— А я говорю, бери Суслика! — вскричал Волк, сразу забыв о своём прежнем условии, и стал его расхваливать — Какой он толстенький, сытенький, пушистенький! Сам бы съел, да деньги нужны позарез. Одного меха с него на целую постель себе надёргаешь.

— Ну, если меха на постель, — заколебался Хома.

— А меня спросили? — вдруг донёсся негодующий вопль глупого Суслика. — Не позволю из меня мех дёргать!

— А тебя не спрашивают, — огрызнулся Волк. — Вот проглочу тебя и без меха!

Суслик враз успокоился. И больше ни гу-гу.

— Ладно, возьму твоего Суслика, — неохотно сказал Хома. — Я у него не только весь мех оборву, но и всю дурь вытрясу, чтобы его не хватали почём зря спящим!

— За свои деньги можешь с ним что угодно делать, — расщедрился Волк, не очень-то понимая, зачем Хоме понадобилась Сусликова дурь.

— И смогу, — сердито подтвердил Хома. — Ну, я пошёл?

— Подожди, пока я деньги припрячу, — заторопился Волк.

— Нет уж, — отказался Хома. — Сам его принесёшь и к нему в нору кинешь.

— Бережно положит, а не кинет! — снова истошно подал голос пленник.

— Цыц! — прикрикнул Волк. — Ну, кину я его тебе, а рубль ты взамен выкинешь? — засомневался он.

— Я, может быть, и самого Суслика заодно выкину, — мрачно пообещал Хома.

— Уговор дороже денег! — рявкнул Волк, глубоко убеждённый в обратном.

И Хома помчался домой.

Взял дома свою монету. Затем забрался в нору Суслика — и стал ждать.

Вскоре послышались быстрые Волчьи шаги.

— Суслик здесь. Принёс, — доложил Волк. — А ты готов?

— Давно наготове, — откликнулся Хома.

— Может, сперва монету выбросишь?

— Деньги на ветер не бросаю, — скупо ответил Хома.

— А всё-таки? — настаивал Волк.

— Нашёл дурака!

— Нашёл, — гоготнул Волк. — Держи его!

Хома втащил друга за ноги в нору. И выкинул наружу монету.

Волк схватил её, потёр о мохнатый бок и пошёл восвояси, любуясь сверканием денежки.

— Волк, а Волк, — вылез из норы Хома, — сколько теперь у тебя?

— Ровно пять!

— А что ты на них купишь? В магазин в деревне тебя ведь не пустят.

Волк так и застыл на месте.

— Что ж ты раньше молчал! — провыл он.

— А ты меня раньше спрашивал, когда копил?

— А ты зачем рубль хранил, умный такой? Ты-то что купить собирался?

— Я уже купил, — рассмеялся Хома. — На рубль мало чего купишь. Кроме Суслика.

И, вернувшись в нору, весело посмотрел на безмолвного друга. Рублёвого Суслика.

— Одно разоренье с тобой, — сказал Хома. — Меху, что ли, с тебя на постель надёргать?..

Как Суслику имя выбирали

Спохватился Суслик, что у него имени настоящего нет. Всё Суслик да Суслик. Разве это имя? Вон Хома — кто? Хомяк. А имя у него есть.

У всех имя есть. Или хотя бы прозвище. Ёж не просто Ёж, а старина Ёж. Заяц и то не Заяц, а Заяц-толстун. Сразу ясно, о ком речь.

Пристал Суслик к Хоме: вынь да по ложь ему новое имя.

— Так что тебе нужно — имя или прозвище? — сдался, наконец, Хома.

— Мне всё равно. Лишь бы было точно, звучно и красиво.

— Дылда, — сразу придумал Хома. — Звучно?

— Ну, звучно, — разочарованно пробормотал Суслик.

— Точно? — настаивал Хома. — Кто выше меня?

— Ну, точно…

— Красиво?

— Нет, — вздохнул Суслик.

— Пожалуй, — согласился Хома, потому что уже другое имя подыскал. — Нарцисс!

— Что-о?

— Цветок такой, культурный, редкий. Звучно?

— Звучно.

— Красиво?

— Красиво.

— Точно?

— Нет, — опять вздохнул Суслик. — Какой я тебе культурный цветок?

— И правда, — признал Хома, внимательно посмотрев на него.

— Думай, думай, — требовал Суслик.

— Стручок! — внезапно выпалил Хома.

— Гороховый, — хмыкнул Суслик.

— А что! Длинный, красивый, вкусный.

— И без того хищники проходу не дают. Мне нужно точное имя, а не вкусное.

— Ну, оговорился, — примирительно сказал Хома. — Зато звучит как — Стручок!

— Я сказал — не нравится, — отмёл Суслик.

— Тогда — Билл. Красиво?

— Где там! Это собачье имя.

— Эдвард! Точно?

— Кошачье имя, — расстраивался Суслик. — Какой из меня Эдвард?

— Верно, — нехотя согласился Хома. Следующее имя никак не придумывалось.

— Пойдём к Зайцу-толстуну. Пусть он себе голову поломает, — чуть не свихнулся Хома.

Пошли. Рассказали.

— Думай, Заяц, — попросил Хома.

— Думай, хорошо думай, — занудил Суслик. — Мне любое имя не надо. Мне на всю жизнь. Звучное, точное, красивое имя!

— Килсус, — неожиданно предложил Заяц.

— Кто-о? — оторопел Суслик.

— Суслик наоборот — Килсус. Точно?

Суслик пошевелил губами.

— Точно.

— Звучно? Килсус!

— Звучно-то звучно…

— Красиво? — настаивал Заяц.

— Нет, — покачал головой Суслик. — Самое лучшее имя ищи, Нутслот!

— Кто-кто? — опешил Заяц.

— Толстун — наоборот.

— Сам ты — наоборот! — рассердился Заяц-нутслот. — К Ежу идите. Пусть вам старина Ёж придумывает.

Хороший он совет им дал. Действительно, старина Ёж много жил, много видел. Наверняка много замечательных имён знает!

Нашли Ежа.

Выслушал он их. Выдернул у себя иглу и задумчиво почесал ею затылок. Тупым концом.

— Гигант! — вдруг произнёс он. — Звучно?

— Звучно! — просиял Суслик.

— Красиво?

— Очень красиво!

— Но не точно, — остановил их Хома.

Кому приятно, что твой лучший друг носит такое красивое и звучное имя — Гигант!

— А может, необязательно, чтобы точно было? — робко проговорил Суслик.

— Нет уж. Сам просил точное! Да и что это за имя? Ну, выйду я на луг и буду тебя звать. Гига-а-ант, Гига-а-ант, сюда-а! — закричал Хома, словно осёл.

Они не знали, что в эту минуту Лиса у норы остановилась и прислушалась.

— Кто гигант? Где гигант? — перепугалась она. И опрометью бросилась прочь.

— Покричу вот так, — продолжал Хома, — ты прибежишь, и все обхохочутся.

— Твоя правда, — потускнел Суслик.

— Правда всегда моя. Лучше оставайся своим прежним именем — Суслик. Всё равно тебе, ветрогону, не угодишь.

— Как ты сказал?! — вскричал Суслик.

— Я ничего, — Хома даже отступил.

Но Суслик крепко схватил его за плечи и громко расцеловал.

— Спасибо, друг.

— За что?

— Имя нашёл. Точное, звучное, красивое

— Какое? — тут и старина Ёж ошалел.