Альберт Иванов - Великая тайна Хомы и Суслика

Хорошо ещё, Заяц не знал, что они на него охотились.

Болше они на такое опасное дело никогда не ходили. Разочаровались. Какая ж это охота, если на тебя тоже охотятся!

Как Хома что-то потерял

Это ещё прошлой весной случилось. После зимней спячки. Ни с того ни с сего как-то пусто на душе стало у Хомы. Словно он что-то потерял. Ходит, ощупывает себя, хотя и карманов нет. Все вещи дома пересмотрел: всё на месте. Однако покоя лишился. И впрямь будто потерял что-то.

Ну, пошёл искать повсюду. Рассчитывал, вдруг наткнётся на что-то и тогда сразу вспомнит, что именно это и потерял. Если найдёшь, к примеру, что-нибудь ценное, сразу, конечно, вспомнишь — твоё!.. Хотя о ценных-то потерях обычно не забывают.

И больше всего беспокоило Хому: почему он так волнуется о неизвестной пропаже, если ничего ценного вроде бы и не пропало?

Много он разной всячины на лугу, в роще и на Дальнем поле понаходил: пуговицы, стёклышки цветные, бусинки… Даже иголку в стогу сена нашёл. Всё не то!

А ещё он сердитого Жука, запутавшегося в колючках, отыскал. Помог ему освободиться и попросил:

— Если вдруг увидишь со своей высоты, что я потерял, сразу сообщи или подбери и кинь сверху прямо в мою нору, — и показал: — Вон в ту.

— Там видно будет, — туманно ответил сердитый Жук.

И Хома подумал, глядя вслед улетающему Жуку: «Жуковат ты, приятель. Чую, если ты что и найдёшь, вряд ли оно ко мне вернётся».

С лучшим другом Сусликом своей бедой поделился:

— Не могу найти что-то.

И Суслик дал умный совет. Суслик всегда умные советы щедро давал.

— Давно потерял? — поинтересовался он.

— Недавно, — грустно ответил Хома.

— А ты поспрашивай у всех, не находил ли недавно кто-нибудь что-нибудь.

Хома его сразу впрямую и спросил:

— Ты недавно ничего не находил?

— Нет, — почему-то испугался Суслик.

— Не ври, — пристально посмотрел на него Хома.

— Ну, не совсем… — отвёл глаза Суслик.

— Признавайся!

— Корешочек вкусный нашёл, — потупился Суслик, — а с тобой не поделился.

— Погоди. А почему же ты сказал: «Не совсем»?

— Я его не совсем из земли вытащил. Оборвался.

— Нет, не то, — вздохнул Хома. — Не мог я его потерять, раз он сам по себе вырос.

Пошёл Хома дальше, других спрашивать.

К Зайцу-толстуну зашёл.

— Ты ничего на днях не находил?

Обеспокоился Заяц:

— Что именно?

— Что-то. Что-нибудь где-нибудь, — подсказал Хома.

— Что-нибудь находил, — солидно ответил Заяц-толстун, — и не где-нибудь, а под кроватью.

Хома тут же под его кровать заглянул.

— Да я уже сто раз потом проверял, — отмахнулся Заяц. — Морковка туда завалилась. Была свежая, стала сушёная, — и тоже под кровать заглянул. — Нет, другой нет, — с сожалением заметил, вернее, не заметил он.

— А больше ничего не находил? — сомневался Хома.

— Ну, знаешь!.. — обиделся Заяц. — Ты лучше Ежа порасспроси. Он повсюду ходит, повсюду свой нос суёт, всё знает.

Побежал Хома Ежа искать.

Нашел. Тот что-то в роще искал, что-то вкусненькое. Прошлогодние листья ворошил и фыркал.

— Ты не находил что-нибудь где-нибудь? — с ходу приступил Хома.

— Что-нибудь где-нибудь когда-нибудь, — проворчал старина Ёж.

— Да не когда-нибудь, а недавно. А?

— Ты что-то потерял? — посочувствовал Ёж.

— Во-во, что-то! А что, не знаю, — пригорюнился Хома.

— Бывает, — усмехнулся старина Ёж. — Особенно весной, после недавней долгой спячки. Ну-ка расскажи, как ты искал.

Хома и рассказал ему, как нашёл Суслика — без толку, как нашёл Зайца — опять пусто, и вот нашел его, Ежа, — и тоже ничего хорошего.

— Как ничего хорошего! — разгневался старина Ёж. — Суслика нашёл? Нашёл! Зайца нашел? Нашёл! Меня нашел? Нашёл! Все живы и ядоровы. Мало тебе?

— Ох, — улыбнулся Хома. — А я-то думал… Вот теперь всё в порядке. Спасибо тебе!

И побежал Суслика вновь искать. Радостью своей поделиться.

До чего же старина Ёж мудрый! На то он и старина!

Суслика Хома дома нашел.

Выслушал его Суслик внимательно, согласился с Ежом. А затем только и скапал:

— Хорошо, что ты Лису не нашёл, а Волка тем более!

А тот Жук, которого Хома выручил, залетел как-то к нему в нору и прожужжал сокрушённо:

— Плохо, друг. Ничего я не нашёл.

— Да нет, хорошо, друг! — воскликнул Хома. — Хорошо, что я тебя нашёл!

— Значит, ты меня потерял? — удивился Жук. — Не может быть.

— Раз нашёл, значит, потерял. Ну, мог потерять, — весело сказал Хома.

— Это верно, — приятно потрещал крылышками Жук. Кстати, из норы не высовывайся. 'Гам, по лугу, Волк бродит. Голодный, — подчеркнул он.

Так Хома нашел ещё и нового друга — доброго Жука.

Как Хома и Суслик страшного Змея прогнали

В один ветреный летний, а может, и лётный день из-за рощи появился над лугом невиданный, глазастый и хвостатый, Летучий Змей. Он рыскал по небу и так трещал, будто зубами безостановочно клацал.

Все сразу попрятались.

Хома тоже испугался. В норе скрылся.

Выглянет — висит в небе Змей. Глаза здоровенные, всё видит хорошо. Да что там глаза — зубы у него, как у кабана клыки! И, наверняка, ядовитые, цвет у них такой — фиолетовый.

Суслик одним прыжком перескочил из своей норы в нору Хомы. И сказал:

— Змей-то вроде бы маленький, — это он сам себя и Хому успокаивал.

— Коршун в небе тоже маленьким кажется, — мрачно возразил Хома. — А Змей-то — ого какой!

И правда. Всем змеям Змей! Туда-сюда над лугом и рощей мотается. Добычу высматривает.

— Да уж, — тяжко вздохнул Суслик.

— Змей, — поправил его Хома.

— Я и говорю: да уж, Змей!

— Уж, конечно, тоже змей. Но куда ужаку до этого Змея!

Со страху друг друга не понимают.

— Думаешь, он здесь всегда летать будет? — тревожно спросил Суслик.

Хома на него только лапой махнул. Он на него часто лапой махал. Наверно, для того, чтобы Суслику прохладней было в такую жару.

Сторожит всех с неба зоркий Змей. Нельзя даже выйти. И как тут быть? С этим Змеем никому не справиться!

— Надо его напугать, — внезапно осенило Хому. — Тогда он сразу отсюда уберётся.

— Тебе лучше знать, — уклончиво заметил Суслик.

— Давай-ка высунься и пошарь по лугу глазами. Потом мне расскажешь, что увидел, — приказал Хома.

— А он меня не сцапает?

— Не бойся. Я тебя за ноги держать буду.

— А если он меня вместе с тобой выдернет? — беспокоился Суслик.

— Не успеет. Я тебя ещё быстрей назад дёрну.

Убедил-таки он Суслика. Высунулся Суслик, зыркнул глазами по сторонам. Внезапно тень от Летучего Змея его накрыла.

— Дёргай, Хома! — закричал Суслик. — Дёргай!

И они оба кубарем покатились по норе.

— Ещё бы чуть-чуть… — еле отдышался Суслик.

— Чуть-чуть не считается, — встряхнулся Хома. — Ну, и что ты на лугу видел?

— Ничего. Кроме нашей одинокой берёзы и старой упавшей ольхи, — ответил Суслик.

— То-то! — потёр ладошки Хома. — Корни у той ольхи торчат?

— Торчат.

— В разные стороны?

— В разные, — ничего не понимал Суслик.

— Страшные корни?

— Как змеи, — сказал Суслик и осёкся.

— Ага. Дошло? — обрадовался Хома.

Суслик начал что-то смутно соображать.

Больше они до самой темноты из норы не высовывались. Весь день лепили они в норе глиняные шары, благо глины кругом полным-полно. А на тех мягких шарах чертили палочкой жуткие глаза и большие зубы.

Суслик помалкивал и с лишними расспросами к Хоме не лез.

Окончательно понял он хитроумную задумку Хомы только тогда, когда они ночью налепили глиняные головы на змеиные корни упавшей ольхи.

— Думаешь, он испугается? — с опаской поглядывал Суслик на тёмное небо. — Головёнки-то эти, пожалуй, маловаты.

— Зато их много! А у Летучего Змея — одна, — рассмеялся Хома. — Ты что, забыл, что издали всё маленьким кажется? Змей непременно подумает, что на самом деле они большие. Он же высоко крутится!

— И в кого ты такой умный? — восхитился Суслик.

— В тебя, — соврал Хома.

— А сухие ветки на ольхе обломаем или оставим? — напыжился польщённый Суслик.

— Оставим. Пусть думает, что это иглы!

Они так намаялись ночью, что утром проспали рассвет. А когда выглянули из нор, страшного Летучего Змея в небе уже не было. И след простыл.

— Жаль, мы не видели, как он удирал, — сокрушался Суслик.

— Живо убрался! — торжествовал Хома.

Вовремя Хома и Суслик жуткого Змея прогнали.

Да только все звери и птицы вновь попрятались — теперь от ольхового страшилища на лугу. Уж очень вид у него был свирепый. А голов-то, голов-то, одна страшнее другой!