Александр Афанасьев - Народные русские сказки А. Н. Афанасьева в трех томах. Том 1

Сом послал за ершом — добрым человеком и говорит: «Ерш, добрый человек! Почему ты нашим озером завладел?» — «Потому, — говорит, — я вашим озером завладел, что ваше озеро Ростовское горело снизу и доверху, с Петрова дня и до Ильина дня, выгорело оно снизу и доверху и запустело». — «Ни вовек, — говорит рыба-сом, — наше озеро не гарывало! Есть ли у тебя в том свидетели, московские крепости, письменные грамоты?» — «Есть у меня в том свидетели и московские крепости, письменные грамоты: соро́га-рыба[248] на пожаре была, глаза запалила, и понынче у нее красны».

И посылает сом-рыба за соро́гой-рыбой. Стрелец-боец, карась-палач, две горсти мелких молей[249], туды же понятых, зовут соро́гу-рыбу: «Соро́га-рыба! Зовет тебя рыба-сом с большим усом пред свое величество». Соро́га-рыба, не дошедчи рыбы-сом, кланялась. И говорит ей сом: «Здравствуй, соро́га-рыба, вдова честная! Гарывало ли наше озеро Ростовское с Петрова дня до Ильина дня?» — «Ни вовек-то, — говорит соро́га-рыба, — не гарывало наше озеро!» Говорит сом-рыба: «Слышишь, ерш, добрый человек! Соро́га-рыба в глаза обвинила». А соро́га тут же примолвила: «Кто ерша знает да ведает, тот без хлеба обедает!»

Ерш не унывает, на бога уповает: «Есть же у меня, — говорит, — в том свидетели и московские крепости, письменные грамоты: окунь-рыба на пожаре был, головешки носил, и поныне у него крылья красны». Стрелец-боец, карась-палач, две горсти мелких молей, туды же понятых (это государские посыльщики), приходят и говорят: «Окунь-рыба! Зовет тебя рыба-сом с большим усом пред свое величество». И приходит окунь-рыба. Говорит ему сом-рыба: «Скажи, окунь-рыба, гарывало ли наше озеро Ростовское с Петрова дня до Ильина дня?» — «Ни вовек-то, — говорит, — наше озеро не гарывало! Кто ерша знает да ведает, тот без хлеба обедает!»

Ерш не унывает, на бога уповает, говорит сом-рыбе: «Есть же у меня в том свидетели и московские крепости, письменные грамоты: щука-рыба, вдова честна́я, притом не мотыга[250], скажет истинную правду. Она на пожаре была, головешки носила, и понынче черна». Стрелец-боец, карась-палач, две горсти мелких молей, туды же понятых (это государские посыльщики), приходят и говорят: «Щука-рыба! Зовет рыба-сом с большим усом пред свое величество». Щука-рыба, не дошедчи рыбы-сом, кланялась: «Здравствуй, ваше величество!» — «Здравствуй, щука-рыба, вдова честна́я, притом же ты и не мотыга! — говорит сом. — Гарывало ли наше озеро Ростовское с Петрова дня до Ильина дня?» Щука-рыба отвечает: «Ни вовек-то не гарывало наше озеро Ростовское! Кто ерша знает да ведает, тот всегда без хлеба обедает!»

Ерш не унывает, а на бога уповает: «Есть же, — говорит, — у меня в том свидетели и московские крепости, письменные грамоты: налим-рыба на пожаре был, головешки носил, и понынче он черен». Стрелец-боец, карась-палач, две горсти мелких молей, туды же понятых (это государские посыльщики), приходят к налим-рыбе и говорят: «Налим-рыба! Зовет тебя рыба-сом с большим усом пред свое величество». — «Ах, братцы! Нате вам гривну на труды и на волокиту; у меня губы толстые, брюхо большое, в городе не бывал, пред судьям не стаивал, говорить не умею, кланяться, право, не могу». Эти государские посыльщики пошли домой; тут поймали ерша и посадили его в петлю.

По ершовым-то молитвам бог дал дождь да слякоть. Ерш из петли-то да и выскочил; пошел он в Кубенское озеро, из Кубенского озера в Трос-реку, из Трос-реки в Кам-реку. В Кам-реке идут щука да осетр. «Куда вас черт понес?» — говорит им ерш. Услыхали рыбаки ершов голос тонкий и начали ерша ловить. Изловили ерша, ершишко-кропачишко, ершишко-пагубнишко! Пришел Бродька — бросил ерша в лодку, пришел Петрушка — бросил ерша в плетушку: «Наварю, — говорит, — ухи, да и скушаю». Тут и смерть ершова!

№78[251]

Жил-был ершишка в барском домишке — брюханишка[252], ябедничишка! Проскудалось[253] ершу, прибеднялось ему; поехал ершишка в Ростовское озеро на худеньких санишках об трех копылишках[254]. Закричал ершишка своим громким голосишком: «Рыба севрюга, калуга, язи, головли, последняя рыбка плотичка-сиротичка! Пустите меня, ерша, в озеро погулять. Мне у вас не год годовать, а хотя один час попировать, хлеба-соли покушать да речей послушать». Согласилась вся рыба севрюга, калуга, все язи, головли, маленькая рыбка плотичка-сиротичка пустить ерша в озеро на один час погулять.

Ерш погулял один час и стал всю рыбу обижать, к тине-плотине прижимать. Живой рыбе в обиду то показалось, пошла на ерша просить к Петру-осетру[255] праведному: «Петр-осетр праведный! За что нас ерш обижает? Выпросился он на один час в наше озеро побывать, да всех нас с озера и стал выгонять. Разбери и рассуди, Петр-осетр праведный, верою и правдою». Петр-осетр праведный послал малую рыбу пескаря искать ерша. Пескарь искал ерша в озере, да и не мог сыскать. Петр-осетр праведный послал среднюю рыбу щуку искать ерша.

Щука в озеро нырнула, хвостом плеснула, ерша в коргах[256] нашла: «Здоров, ершишка!» — «Здравствуй, щучишка! Зачем ты пришла?» — «К Петру-осетру праведному звать на честь, не посадит ли тебя на цепь; на тебя есть просители». — «Кто же там просит?» — «Вся рыба севрюга, калуга, все язи, головли и последняя рыба плотичка-сиротичка — и та на тебя просит, да еще сом, мужик простой, губы толстые и говорить не умеет, — и тот на тебя челобитную подал: пойдем-ка, ерш, разделаемся, что на суде по правде скажут». — «Нет, щучишка! Не лучше ли дело так будет: пойдем со мною, погуляем». Щука не соглашается с ершом гулять, а хочет ерша на суд праведный тащить, как бы поскорей его осудить. «Ну, щука, хоть ты с рыла и востра, да не возьмешь ерша с хвоста! А вот нынче суббота, у моего отца девишник — пир да веселье; пойдем лучше, попьем, погуляем вечерок, а завтра, хоть и воскресенье, пойдем — так и быть — на суд праведный; по крайней мере не голодные будем». Щука согласилась и пошла с ершом гулять; ерш напоил ее пьяною, за пелёду[257] засадил, дверью затворил и кольем заколотил.

Долго ждали на суд щуку и не дождались. Петр-осетр праведный послал за ершом большую рыбу-сом. Сом в озеро нырнул, хвостом плеснул, ерша в коргах нашел. «Здравствуй, зятюшка!» — «Здоров, тестюшка!» — «Пойдем, ерш, на суд праведный; на тебя есть просители». «Кто же просит?» — «Вся рыба севрюга, калуга, все язи, головли и маленькая рыбка плотичка-сиротичка!» Ерш-то сому зять: сумел его сом в руки взять и самолично привел на суд праведный. «Петр-осетр праведный, зачем меня требовал наскоро?» — спросил ерш. «Как тебя было не требовать? Ты в Ростовское озеро выпросился один час погулять, а потом всех с озера и стал выживать. Живой рыбе то за досаду показалося; вот собралась рыба севрюга, калуга, язи, головли и малая рыбка плотичка-сиротичка и самолично подала мне на тебя челобитную: разбери-де, Петр-осетр, это дело правдою!» — «Ну, послушай же, — отвечает ерш, — и мою челобитную: они сами обидчики, межи-борозды вытерлись[258], а берега водою подмыло, а я ехал тем берегом вечером поздно, торопился, резко[259] гнал, да с берега в озеро попал, так и свалился с землею! Петр-осетр праведный, прикажи собрать государевых рыбаков да раскинуть неводы тонкие, погони рыбу в одно устье; тогда узнаешь, кто прав, а кто виноват: правый в неводе не останется, а все выскочит».

Петр-осетр праведный выслушал его челобитную, собрал государевых рыбаков и погнал всю рыбу в одно устье. На почине ершишка попал в неводишка, шевельнулся, ворохнулся, глазенки вытаращил и с неводу вперед всех выскочил. «Видишь, Петр-осетр праведный, кто прав, кто виноват?» — «Вижу, ерш, что ты прав; ступай в озеро да гуляй. Теперь никто тебя не обидит, разве озеро высохнет да ворона тебя из грязи вытащит». Пошел ершишка в озеро, при всех похваляется: «Добро же, рыба севрюга, калуга! Достанется вам и всем язям, головлям! Да не прощу и маленькую рыбку плотичку-сиротичку! Да достанется и сому толстобрюхому: ишь, говорить не умеет, губы толсты, а знал, как челобитную подавать! Всем отплачу!» Шел Любим, ершовой похвалы не возлюбил; шел Сергей, нес охапку жердей; пришел бес, заколотил ез[260]; пришел Перша, поставил на ерша вершу; пришел Богдан, ерша в вершу бог дал; пришел Устин, стал вершу тащить, да ерша упустил.

№79[261]

1729 года, месяца сентября 16 числа

Зародился ершишко-плутишко,Худая головишко,Шиловатый[262] хвост,Слюноватый нос,Киловатая[263] брюшина,Лихая образина,На роже кожа — как елова кора.Прижилось, прискудалосьЕршишку-плутишкуВ своем славном Кубинском озере,Собрался на ветхих[264] дровнишкахС женою и детишкам,Поехал в Белозерское озеро,С Белозерского в Корбозерское,С Корбозерского в Ростовское:«Здравствуйте, лещи,Ростовские жильцы!Пустите ерша пообедатьИ коня покормить».Лещи распространились[265],Ерша к ночи пустили.Ерш где ночь ночевал,Тут и год годовал;Где две ночевал,Тут два года годовал;Сыновей поженил,А дочерей замуж повыдал,Изогнал лещов,Ростовских жильцов,Во мхи и болота,Пропасти земные.Три года лещиХлеба-соли не едали,Три года лещиХорошей воды не пивали,Три года лещиБелого свету не видали;С того лещиС голоду помирали,Сбиралися лещи в земскую избу,И думали думу заедино,И написали просьбу,И подавали Белозер-Палтос-рыбе:«Матушка Белозер-Палтос-рыба!Почему ершишко-плутишко,Худая головишко,Разжился, распоселилсяВ нашем Ростовском озереИ изогнал нас, лещов,Ростовских жильцов,Во мхи и болотаИ пропасти земные?Три года мы, лещи,Хлеба-соли не едали,Три года лещиХорошей воды не пивали,Три года лещиСвету белого не видали;С того мы, лещи,И с голоду помирали.Есть ли у него на это делоКниги, отписи и паспорты какие?»И думали думу заединоЩука ярославска,Другая переславска,Рыба-сом с большим усом:Кого послать ерша позвать?Менька[266] послать —У него губы толстые,А зубы редкие,Речь не умильна,Говорить с ершом не сумеет!Придумала рыба-сомС большим усом:Послать или нет за ершом гарьюса[267];У гарьюса губки тоненьки,Платьице беленько,Речь московска,Походка господска.Дали ему окуня рассыльным,Карася пятисотским,Семь молей, поняты́х людей.Взяли ерша,Сковали, связалиИ на суд представили.Ерш пред судом стоитИ с повадкой[268] говорит:«Матушка Белозер-Палтос-рыба!Почему меня на суд повещали?» —«Ах ты, ершишко-плутишко,Худая головишко!Почему ты разжился и расселилсяВ здешнем Ростовском озере,Изогнал лещов,Ростовских жильцов,Во мхи и болотаИ пропасти земные?Три года лещиХлеба-соли не едали,Три года лещиХорошей воды не пивали,Три года лещиСвету белого не видали,И с того лещиС голоду помирают.Есть ли у тебя на это делоКниги, отписи и паспорты какие!» —«Матушка Белозер-Палтос-рыба!В память или нет тебе пришло:Когда горело наше славноеКубинское озеро,Там была у ершишка избишка,В избишке были сенишки,В сенишках клетишко,В клетишке ларцишко,У ларцишка замчишко,У замчишка ключишко, —Там-то были книги и отписиИ паспорты, и все пригорело!Да не то одно пригорело;Был у батюшки дворецНа семи верстах,На семи столбах,Под полатями бобры,На полатях ковры —И то все пригорело!»А рыба-семга позади стоялаИ на ерша злым голосом кричала:«Ах ты, ершишко-плутишко,Худая головишко!Тридцать ты летПод порогом стоял,И сорок человекРазбою держал,И много голов погубил,И много живота[269] притопил!»И ершу стало азартно;Как с рыбою-семгою не отговориться?«Ах ты, рыба-семга, бока твои сальны!И ты, рыба-сельдь, бока твои кислы!Вас едят господа и бояра,Меня мелкая чета крестьяна —Бабы щей наварятИ блинов напекут,Щи хлебают, похваливают:Рыба костлива, да уха хороша!»Тут ерш с семгой отговорился.Говорит Белозер-Палтос-рыба:«Окунь-рассыльный,Карась-пятисотский,Семь молей, поняты́х людей!Возьмите ерша».А ерш никаких рыб не боится,Ото всех рыб боронится.Собрался он, ершишко-плутишко,На свои на ветхие[270] дровнишкиС женою и детишкамИ поезжает в свое славноеВ Кубинское озеро.Рыба-семга хоть на ершаЗлым голосом кричала,Только за ершом вслед подавалась:Ах ты, ершишко-плутишко.Худая головишко!Возьми ты меня в свое славноеВ Кубинское озеро —Кубинского озера поглядетьИ Кубинских ста́нов посмотреть».Ерш зла и лиха не помнит,Рыбу-семгу за собой поводит.Рыба-семга идучи устала,В Кубинском устье вздремалаИ мужику в сеть попала.Ерш назад оглянулся,А сам усмехнулся:«Слава тебе господи!Вчера рыба-семгаНа ерша злым голосом кричала,А сегодня мужику в сеть попала».Ерш семге подивовалИ сам на утренней зоре вздремал,Мужику в морду[271] попал.Пришел Никон,Заколил прикол[272];Пришел Перша,Поставил вершу;Пришел Богдан,И ерша бог дал;Пришел Вавила,Поднял ерша на вила;Пришел Пимен,Ерша запи́нил[273];Пришел Обросим,Ерша оземь бросил;Пришел Антон,Завертел ерша в балахон;Пришел Амос,Ерша в клеть понес;Идет Спира,Около ерша стырит[274];Амос СпируДа по рылу.«Ах ты, Спира!Над этакой рыбой стыришь;У тебя этака рыбаВек в дому не бывала!»Пришел Вася,Ерша с клети слясил[275];Пришел Петруша,Ерша разрушил[276];Пришел Савва,Вынял с ерша полтора пуда сала;Пришел Иуда,Расклал ерша на четыре блюда;Пришла Марина,Ерша помыла;Пришла Акулина,Ерша подварила;Пришел Антипа,Ерша сти́пал[277];Пришел Алупа,Ерша слу́пал;Пришел Елизар,Блюда облизал;Пришел Влас,Попучил глаз;Пришла НенилаИ блюда обмыла!

№80[278]