Вологодские сказки - Дмитрий Галкин

детям он взвалил на себя. Печь пряники его научила родная бабка, пока была жива. А уж петушков из сахарного сиропа он научился делать сам. Готовые сладости он укладывал в специальный, «праздничный», как он его называл, шкаф.

Настоятель монастыря игумен Феодосий после литургии, отобедав лишь просфорой11 и чашкой пустого кипятку, отправился в свою келью. До окончания поста оставалось совсем немного – отец Феодосий очень ценил последние дни перед Рождеством и старался как можно больше уделять времени молитвам. В эти часы братия его обычно не беспокоила. Насельники понимали, что настоятелю в эти часы нужен покой.

В один из таких дней, аккурат за четыре дня до Рождества, именно в эти часы в его келье раздался стук.

– Кто там? – удивился отец Феодосий.

– Молитвами святых отец наших, Господи Иисусе Христе, Боже наш, помилуй нас! – раздался голос.

– Аминь, – ответил игумен и в комнату вошёл инок12 Сергий.

– Беда батюшка! – сказал вошедший, перекрестившись на иконку.

– Что случилось?

– Я ещё после всенощной13 почувствовал, что голова болит, – покачал головой Сергий, – неужели, думаю, погода испортится? Так и вышло. Пришла оттепель, отче. Словно весна неожиданно нагрянула. Сначала снегу навалило, а потом резко растаяло. И такая теперь каша, что до берега нипочём не дойти.

Настоятель забеспокоился. На его веку такое бывало, но редко. А уж на Рождество – никогда. Слова инока означали, что до большой земли добраться невозможно. Зимой всегда была дорога. По ней и ездили. А перед весенним потеплением монастырь запасался всем чем можно и на некоторое время становился отрезанным от всего мира. А когда озеро освобождалось от льда, из монастыря на берег переправлялись на лодках. И так до самой зимы. А сейчас по такой каше и ногами не дойти и на лодке невозможно. А как же праздник? Ведь люди придут, дети.

– Ох, беда, – вздохнул настоятель, – даже настил нам из досок не сколотить. Материала не хватит. И в деревню не попасть.

– Братья расстроились. Послушник наш, Алексий, столько гостинцев наготовил. Весь пост старался.

– Унывать не надо, грех это. Успокой братьев и скажи, что на всенощной Акафист14 читать будем. А завтра после Литургии15 молебен отслужим.

Спросив благословения инок удалился. Отец Феодосий поправил у лампадки фитилёк и принялся горячо молиться. После молитвы, игумен обратил свой взор на икону и тихо зашептал:

– Господи! Ты же веси16 Господи! Вся дела наша. И все благодаря тебе! – отец Феодосий обращался к Богу только на церковнославянском языке. Он долго ещё молился пока не услышал звон, возвещающий начало вечерней службы.

***

Наступило утро. Во время святой Евхаристии17 Небесное Воинство – Архангелы и Ангелы слетелись на Престол и сразу увидели перемену настроения молящихся.

– Люди расстроены из-за погоды, – сказал главный Архистратиг18.

– Откуда такое аномальное тепло? – спросил один из Ангелов.

– Кто-то что-то упустил, – ответил Архистратиг, – и я знаю кто это. Наведаемся к нему. Не дадим испортить праздник!

***

Дед Мороз занимался разборкой самых важных детских писем. Это были особые письма – не с обычными просьбами подарков и сладостей. То были искренние прошения благополучия своим близким – некоторые письма были так пронизаны любовью и состраданием, что на глаза непроизвольно наворачивались слёзы. Именно такие письма Дед Мороз передавал потом в Небесную канцелярию, потому что выполнять такие желания он сам был не в силах.

В этот момент дверь в помещение отворилась и в комнату ввалился помощник.

– Я же просил не беспокоить! – поморщился Дед Мороз. – Что-то стряслось?

– Т-т-там… т-т-там – пролепетал помощник, указывая рукой за дверь.

– Ну что там? Пойду, посмотрю, а то от тебя толку нет.

Выйдя на улицу, Дед Мороз изумлённо уставился на спускающуюся с небес вереницу Ангелов и Архангелов.

– Здравствуйте! Отчего такая честь? – спросил он.

– В тех краях откуда мы прилетели должно быть холодно, – вместо приветствия ответил Архистратиг, – а там тепло как летом и в монастырь дороги не стало. А ведь скоро Рождество. Не твоя ли обязанность следить за холодом?

– Кажется, я понял в чем дело, – ответил Дед Мороз, – я разберусь. А вы возьмите письма – я как раз только что отобрал самые важные.

– Хорошо! Надеемся, что ты вернёшь зиму в те края, – сказал Архистратиг и подробно объяснил, где находится монастырь.

После того, как Небесное Воинство удалилось, Дед Мороз созвал срочное совещание.

– Друзья мои! – обратился он к многочисленным своим помощникам. – Где-то в тех лесах затаился Ледяной Страж. Именно он заведует холодом в северных краях. Что-то с ним стряслось. Его нужно найти и выяснить в чём дело.

В зал вошла Снегурочка и тихонько встала рядом с Главным волшебником.

– И я с тобой пойду, дедушка, – заявила она, – да и искать вдвоем сподручнее.

– Хорошо внученька. Отправляемся прямо сейчас.

Вскоре из резиденции Деда Мороза потянулись в разные стороны всевозможные экипажи. Это были оленьи упряжки, тройки лошадей, повозки запряжённые быками и мулами и даже самоходные телеги на паровых двигателях. Помощники Главного волшебника использовали любую возможность, чтобы отправиться на поиски Ледяного Стража. Вся эта чудо-техника некоторое время двигалась в одном направлении, а потом разъезжалась в разные стороны.

Упряжка белоснежных северных оленей одиноко мчалась в бескрайнем дремучем лесу. Управлял оленями, как это и было положено, сам Дед Мороз. Рядом с ним на облучке примостилась Снегурочка.

– Тепло ли тебе внученька? – в который раз вопрошал её волшебник.

– Тепло дедушка! – улыбалась Снегурочка.

Она понимала, что дедушка просто проявляет о ней заботу. Она ведь не могла замерзнуть, потому что её родной стихией были холод и снег. Но она всякий раз отвечала дедушке, что не замерзла, и потихоньку смеялась. Дед Мороз иногда замечал её смех и тоже смеялся – громко и басом. Ведь он был добрым волшебником, и сердиться, в общем-то, не умел.

Вскоре сани заехали в такую глушь, что олени вдруг остановились в нерешительности.

– Что-то, внученька, мне это место подозрительным кажется, а?

– Не знаю, дедушка, но очень уж тут тихо. Даже деревья стоят словно заснувшие.

Снегурочка прислушалась, и вдруг ей показалось, будто где-то тихо стрекочет сверчок.

– Ты слышишь? – спросила она.

Волшебник покачал головой:

– Старый я стал – слух уже не тот.

Снегурочка тихонько пошла в сторону звука. Стрекотанье стало как будто громче, и тогда девушка поманила Деда Мороза за собой. Так они и шли по самому густому бурелому: осторожно, стараясь не задевать ветки, чтобы не спугнуть обладателя таинственного звука. Между тем звуки становились всё громче и громче. И это уже не походило более на сверчка, скорее это был звук напоминающий слабые раскаты грома.

– Что же это? – недоумевали Дед Мороз и Снегурочка.

Неожиданно они вышли на круглую поляну, посреди которой стоял деревянный терем, словно пудрой весь покрытый белым инеем. Странные звуки раздавались откуда-то изнутри загадочной постройки.

– Ох, ты! – удивился волшебник. – Уж ни терем ли это Ледяного Стража?

Снегурочка пожала плечами. Она обошла постройку и увидела резные двери.

– Здесь вход, дедушка, – сообщила она.

Дед Мороз подошёл к дверям, стукнул по ним посохом и они тут же отворились. Вошедшие оказались в большой и холодной светлице. Рокочущие звуки усилились. Волшебник распахнул другие двери и оказался в спальне. А на огромной кровати безмятежно спал и храпел во всю мощь Ледяной Страж.

– Вот, значит, как! – воскликнул Дед Мороз. – А мы-то думаем, что тут за звуки такие? Надо же, храпит он! А ну подымайся!

Ничего не произошло. Страж продолжал храпеть.

– Он нас не слышит Дедушка, – сказала Снегурочка, – отчего-то он крепко заснул. Может, околдовал его кто? Нужно созывать сюда всех. Попробуем его разбудить.

Дед Мороз вышел из терема и, сложив ладони лодочной, громко ухнул. Из леса прилетел большой белый Филин и уселся на перильца крыльца.

– Вот тебе мой наказ! Лети и сообщи всем моим помощникам, что Страж найден. И всех отправляй сюда!

Филин ухнул в ответ и, взмахнув крыльями,