Лаванда Рейн и лесной призрак - Джессика Ренвик

Я разглядываю содержимое коробки. Лампочка над нами моргает. Уголёк взвизгивает, я поднимаю глаза и вижу, что он сидит на краю дивана и неотрывно смотрит на нас.

У меня пересыхает во рту:

– Я не уверена, что это хорошая идея.

Рози, не выпуская из рук коробки, поднимается на ноги.

– Я думала, ты во всё это не веришь, – ехидно говорит она, поднимается по лестнице и направляется в мою комнату. Уголёк спрыгивает с дивана и бежит за ней.

Рози оглядывается на меня:

– У тебя есть зажигалка? Давай уже начнём.

Я сглатываю и иду на кухню, чтобы взять зажигалку с полки над раковиной. Лампочка над столом то гаснет, то вновь зажигается. У меня сердце уходит в пятки.

Во что я ввязалась?!

Глава шестая

Я сижу по-турецки на полу в своей комнате. Рози сидит напротив меня и в мерцающем свете свечей изучает листок, который был в деревянной коробке. Она уже расставила свечи по кругу, а в медную чашу положила травы. Доска Уиджа лежит в центре. Уголёк разлёгся на кровати и смотрит на нас, помахивая хвостом из стороны в сторону.

Свет выключен, шторы задёрнуты, и по стенам прыгают неверные тени. Где-то вдалеке гремит гром, по крыше начинают барабанить дождевые капли. Надвигается гроза, и меня это вовсе не успокаивает.

Я накручиваю на палец прядь волос и с беспокойством поглядываю на Рози. Пытаюсь подавить страх. Напоминаю себе, что никакой паранормальщины на самом деле не существует. Ритуал всё равно не сработает. Ведь не сработает же?

– Тут написано, – Рози машет листом в мою сторону, – что нужно поджечь травы, а потом сосредоточиться на духе, которого хотим призвать, и прочитать вслух записанную здесь формулу. Слово «дух» нужно будет заменить на «Эмма».

– Кто это написал? – спрашиваю я.

Рози пожимает плечами и раздражённо встряхивает бумагой:

– Не знаю. Может, твоя мама?

Я беру листок. Почерк мне незнаком. Буквы аккуратные и изящно соединяются друг с другом. Ничего общего с каракулями мамы.

Снова гремит гром, на этот раз громче.

Я мотаю головой:

– Нет, это не её почерк. – Я хмурюсь и молча разглядываю заклятие на странице. – Странно всё это. Мне не нравится.

Рози берёт в руки медную чашу, зажигалкой поджигает травы, а затем ставит чашу обратно, рядом с доской Уиджа.

– Прекрати уже так нервничать. Мы вызываем Эмму, чтобы помочь ей. И чтобы она перестала за тобой гоняться.

Немного успокоившись, я киваю. Если каким-то образом ритуал всё-таки сработает, Эмма – или кто она там – отправится к свету. Или куда там отправляются духи. И тогда я спокойно смогу поискать в лесу бабушкин медальон. Я стискиваю зубы. Если я смогу его вернуть, оно того стоит.

– Теперь положи пальцы на планшетку, – говорит Рози.

– На что?

Она вздыхает.

– На дощечку, которая движется.

– А, поняла, – я кладу листок надписью вверх рядом с доской Уиджа; на ней лежит кусочек дерева в форме слезы, и я касаюсь его пальцами.

Рози ставит свои пальцы рядом с моими, отблески пламени пляшут по её лицу:

– Готова?

Я киваю, и она закрывает глаза. Видимо, Рози запомнила заклинание. Я – нет. Она начинает читать его, я подхватываю, подглядывая в листок. Стук дождевых капель по крыше становится громче, он почти заглушает наши голоса.

– Возлюбленная Эмма, мы ищем твоего наставления. Мы просим тебя сойти к нам и говорить с нами.

Мы умолкаем, и ничего не происходит.

Рози приоткрывает один глаз:

– Ты не закрывала глаза!

– Я не знала, что это нужно, – отвечаю я. – Как бы я успела запомнить…

Сверкает молния, и на долю секунды комната озаряется ярким светом. В следующий миг гремит гром, и свечи гаснут. Пламя в медной чаше взмывает вверх, осветив наш круг зловещим оранжевым сиянием. Уголёк рычит, и я оглядываюсь на него. Кот ползёт по кровати, шерсть у него на спине встала дыбом.

Колючий холод пронзает меня до самых костей. Дрожа, я перевожу взгляд на Рози. Она смотрит на меня, широко распахнув глаза, лицо напряжено.

Планшетка под нашими пальцами начинает двигаться.

У меня сердце уходит в пятки:

– Это ты делаешь?!

– Шшш! – шикает на меня Рози, теперь её взгляд прикован к доске.

У меня внутри всё сжимается, когда планшетка начинает ездить от буквы к букве.

М-Е-Д-А-Л-Ь-О-Н

Усилием воли я заставляю себя не убирать пальцы. Это должна сделать Рози.

– Рози?

Она бросает на меня суровый взгляд, и я замолкаю. Пламя в чаше со свистящим шумом вздымается вверх.

У… Я задерживаю дыхание. «У»? Что это значит?

Вдруг Уголёк издаёт душераздирающий визг, спрыгивает с кровати прямо в круг и сшибает свечи. К счастью, чашу с огнём он не задел.

Я отдёргиваю руки от доски и пытаюсь схватить его, но уже поздно: кот прыгает на комод и, привстав на задние лапы, толкает передними окно. Занавески почему-то распахиваются, и тут небо озаряется молнией. В окне на мгновение показывается призрачная девочка: она смотрит прямо на нас.

Я пронзительно кричу, вскакиваю на ноги и бросаюсь к выключателю у двери. Включив свет, я оборачиваюсь к окну – призрака там нет.

– Лаванда! – Рози так вытаращила глаза, что сейчас похожа на сову.

– Нет. Нет, Рози. Больше мы этого делать не будем. – Я решительно иду к кругу и задуваю пламя в чаше, которое уже стало совсем маленьким.

По спине у меня от страха всё ещё бегают мурашки, но я всё равно иду к окну, хватаю Уголька и прижимаю его к груди. Я не знаю, злиться на него или благодарить, что прогнал призрака. В итоге склоняюсь к последнему и глажу кота по мягкой шёрстке. Уголёк расслабляется и мурлычет.

Рози с улыбкой встаёт на ноги:

– Она знает про твой медальон! Плохо, конечно, что Уголёк запаниковал и спугнул её, но, по-моему, мы на шаг приблизились к разгадке. Давай попробуем ещё раз, только Уголька запрём в другой комнате.

Я крепче прижимаю кота к себе – так, что он начинает вырываться, – и в упор смотрю на Рози:

– Ты что, шутишь?! Мы никогда больше не будем этого делать.

– Но…

– Ни за что!

Я быстро выхожу из комнаты, по-прежнему прижимая к груди извивающегося кота, потому что мне страшно его отпускать.

Глава седьмая

Я сижу на диване в гостиной и всё ещё обнимаю Уголька. Пытаюсь успокоиться, чтобы сердце перестало так колотиться. За окном по-прежнему дождь, но гроза уже прошла. Гром гремит вдалеке, уже намного тише.

Что случилось во время ритуала? В голову ничего дельного не приходит.