Код Электры - Мария Энгстранд

с раскрашенным лицом, но это была она – а то кто же еще?

– Это была не я! – выпалила я.

– Может быть, Санна? – спросил Орест. – У нее тоже оленьи рога!

– Санна в Германии, – ответила я. – Она уехала с родителями сегодня сразу после окончания.

Ясное дело, не Санна же пришла и забрала Электру!

– Пожалуй, это и вправду была не ты, – задумчиво проговорила Лив. – Девушка, которая приходила, была ростом повыше, но очень похожа…

– Это была не я! – воскликнула я. – Не я, а совсем другой человек! Должно быть, она увидела в сети фотки Санны и что мы были в костюмах оленей, а потом обманула вас!

– Ой, какой ужас! – воскликнула Лив.

Орест ходил взад-вперед между прихожей и комнатой Электры, не зная, что предпринять.

– Мы должны найти их, – пробормотал он. – Должны найти Электру. Эта Месина… она собирается заставить Электру использовать астролябию… Малин, куда она могла пойти? К точке у рельсов в Нэсе… Пересечение линий КиД, так ведь?.. Где нам искать… Доставай карту!

Я достала из кармана карту Акселя и развернула прямо на полу в прихожей. Какие же линии нам нужны?

– Тут что-то не сходится! – сказала я. – Лунное затмение уже прошло! Ведь Электра должна была держать астролябию в момент затмения, чтобы та сработала, и…

– Куда вы все подевались? Я вас искала!

Внезапно в прихожую вошла мама, от нее валил пар, на лбу выступил пот – она проскакала на одной ноге от самой школы, опираясь на палку.

Я выпалила, что Электра пропала, и что у нас была мистическая астролябия, которая теперь тоже пропала, и что загадочный код, вероятно, может дать нам ответ, где они, вопрос только в том, что думает Месина…

Мама мягко обняла меня за плечи.

– Сделай вдох, – проговорила она. – Говори помедленнее.

Я начала с начала, на этот раз помедленнее. Объяснила, что мы должны выяснить, к какому пересечению силовых линий Месина собирается отвести Электру, а потом…

– Нет, нет, – прервала меня мама. – Сейчас самое главное – найти Электру.

– Так я об этом и говорю! – попыталась объяснить я. – Мы думаем, что Месина поведет Электру туда, где мы были в день летнего солнцестояния, возле Нэса! Она считает, что это особое место… дело только в том, что…

– Ничего подобного, – выпалила тут мама. – Я знаю, где Электра.

Все уставились на нее.

Она достала из кармана телефон, открыла приложение «Карты». На краю дисплея замигала красная точка.

– Вот, – сказала мама. – Они недалеко от нас.

Все по-прежнему не сводили с нее глаз. У нее что, дистанционный пульт управления Электрой?

– Я просто установила в мишку Электры маленький передатчик, – пояснила мама. – На всякий случай.

А я уставилась на другую точку в мамином приложении. Эта точка находилась в доме Ореста. Здесь и сейчас. Именно там, где была я. Присмотревшись, я увидела, что точка помечена: «Телефон Малин».

Мама покраснела.

– В общем… я немного волновалась за тебя, Малин!

Ах, мама! Теперь-то я догадалась, почему она вдруг передумала и дала мне мобильник. И почему она все время появлялась там, где я. Конечно же, до того как сломала ногу.

Никогда в жизни больше не буду пользоваться тем, что она мне дает. Но я не успела ничего сказать маме, потому что в этот момент она вскрикнула:

– О нет!

И уставилась на дисплей.

– Что такое? – хором выпалили мы с Орестом.

– Хэрскугсвеген! – воскликнула мама. – Они свернули на Хэрскугсвеген.

Хэрскугсвеген – узкая дорога, петляющая по лесу. По ней невозможно ехать, чтобы тебя не укачало. Почему мама так испугалась?

– Аэропорт, – коротко проговорила она.

До этого момента я считала, что Мона и без того бледная и бледнеть ей уже некуда. Но сейчас она побледнела еще больше. Я испугалась, что она вот-вот упадет в обморок. Орест схватил ее за руку и крепко сжал.

44

Мама и Мона посмотрели друг другу в глаза. Это длилось всего секунду. Потом обе кинулись в прихожую и поспешно натянули ботинки и сапоги. Мы с Орестом вылетели вслед за ними.

Мама, Мона, Орест и я запрыгнули в мамину машину. Мама выехала на дорогу и свернула на узкую Хэрскугсвеген, пока я следила за точкой на дисплее. Она все время находилась впереди нас.

Дело в том, что ближайшая дорога от нас к аэропорту Ландветтер проходит как раз по Хэрскугсвеген. Всего двадцать минут, и ты там. А из Ландветтера можно улететь куда угодно, в любую точку мира.

Мы должны их догнать!

Справа и слева от дороги плотной стеной стояла тьма. Я смотрела прямо вперед, как всегда делаю, когда мы едем по Хэрскугсвеген: если из леса появится лось, я хочу увидеть его до того, как он выбежит на дорогу и мы все убьемся. Но лосей я не видела, только темные тени, длинные и косматые, неизвестно чьи.

Мама ехала так быстро, как только могла. Мона держала в руках мамин телефон, будто забыв об опасных излучениях. Не сводя глаз с дисплея, она докладывала, что мы догоняем точку, указывавшую местоположение Электры.

– Быстрее! – говорила она. – Быстрее!

Но по Хэрскугсвеген нельзя ехать быстро – тут большой риск не вписаться в какой-нибудь крутой поворот.

Однако мы догоняли их. Все ближе и ближе…

– Она остановилась, – крикнула Мона. Точка Электры больше не двигалась по карте. – Они остановились!

– Только бы они не слетели с дороги! – простонал Орест с заднего сидения.

За поворотом фары маминой машины осветили белый микроавтобус, припаркованный там, где в лес уходила узенькая грунтовая дорожка.

– Вот они! – крикнула Мона.

Мама резко затормозила.

Раньше всех из машины выскочил Орест. Я предпочла бы действовать осторожно: а вдруг Месина там не одна с Электрой? Что, если в этом микроавтобусе еще несколько приятелей Эйгира?

Но Орест ни о чем не думал, он подбежал к нему и распахнул дверь.

Внутри никого не было. Пусто.

Орест медленно обернулся к нам. Глаза у него были совершенно безумные.

Мама, ковылявшая вокруг машины, окликнула нас. На земле прямо перед ней лежал мишка Электры.

Она наклонилась и подняла его.

– Но… где же она сама?

Орест чуть не плакал. У меня и самой встал ком поперек горла.

Мама вглядывалась в темноту леса, но, конечно же, ничего не могла рассмотреть.

– Вряд ли они ушли далеко, – проговорила она, словно желая кого-то утешить. Но тут же с бледным и серьезным лицом прибавила: – Думаю, надо позвонить в полицию.

Единственной, кто не выглядел взволнованным, была Мона. Взяв у мамы мишку, она провела рукой по его шерстке.