Кошмарной летней ночью - Роберт Лоуренс Стайн

посмотрел мою руку. Она ужасно болит. Правда, Ларри. Можно пойти с вами?

– Иди, – коротко отозвался Ларри.

«Слава богу, – подумал я. – Наконец-то хоть кто-то уделит внимание Майку. Все-таки его укусила змея. А змеиный укус – это не шуточки».

Пот лил с меня в три ручья. Я остановился и тупо уставился вслед Ларри и ребятам. Они уже поднимались на холм.

«Этого не должно было произойти, – вдруг подумалось мне. – Это неправильно».

Несмотря на жару, меня пробил неприятный озноб.

Здесь что-то не так. Что-то явно не так.

У меня было такое чувство, что я оказался в кошмарном сне.

Но тогда я еще не знал, что это только начало кошмара.

9

После обеда мы с Джеем засели писать письма родителям. Настроение у меня было самое мрачное. Все-таки сегодняшний случай с Колином очень сильно подействовал на меня. Я никак не мог забыть, как переменилось лицо Ларри, когда он бросил мяч в Колина. Я никогда в жизни не видел, чтобы один человек смотрел на другого с такой явной злобой.

Я написал обо всем этом. И еще о том, что в лагере нет врача. И про Запретный дом тоже.

Джей также что-то строчил, а потом вдруг остановился и посмотрел на меня. Лицо у него было красным. Обгорело на солнце.

Он задумчиво почесал свою рыжую шевелюру.

– Похоже, мы мрем как мухи, – сказал он без тени юмора и обвел глазами комнату, где мы с ним были вдвоем. Ни Колин, ни Майк так и не появились.

– Ага, – тоскливо протянул я. – Надеюсь, с ними все будет нормально, с Колином и Майком. – Я помолчал, а потом выпалил на едином дыхании: – Ларри нарочно ударил Колина.

– Чего?! – Джей ошалело уставился на меня.

– Он нарочно бросил мяч ему в голову. Я видел. – Голос у меня дрогнул. Вообще-то я не собирался никому об этом рассказывать. Но теперь был даже рад, что все же высказался. Мне было трудно держать это в себе. Меня это так угнетало. А теперь мне стало немножечко легче.

Но Джей мне не поверил.

– Не может быть, – тихо проговорил он. – Ларри – наш вожатый. У него просто рука соскользнула.

Я собрался было возразить, но тут дверь распахнулась и в комнату вошел Колин. С ним был и Ларри, который поддерживал его под руку.

– Колин! Ты как? – закричал я.

Мы с Джеем вскочили с кроватей и подбежали к нему.

– Нормально. – Колин выдавил бледную улыбочку. Я не видел его глаз. Он снова надел свои зеркальные очки.

– Слабость еще осталась. Но это не страшно, пройдет. И все с ним будет в порядке, – бодро проговорил Ларри, легонько похлопав Колина по плечу.

– В глазах только двоится, – признался Колин. – Мне кажется, тут полно народу. Вас вроде трое. А мне кажется, что шестеро. Каждого по двое.

Мы с Джеем нервно хохотнули. Я так и не понял, шутил Колин или нет. Ларри помог ему дойти до кровати и сесть.

– Через пару дней будет как новенький, – сказал он, повернувшись к нам.

– Ага. Голова уже меньше болит. – Колин осторожно прикоснулся рукой к затылку и улегся на кровать поверх одеяла.

– Тебя врач смотрел? – спросил я.

– Какой там! Только дядя Эл, – сказал Колин. – Он посмотрел и сказал, что все будет нормально.

Я с подозрением покосился на Ларри, но он уже отвернулся от нас и теперь сидел на корточках на полу и рылся в своей большой сумке, которую вытащил из-под кровати.

– А где Майк? С ним все в порядке? – спросил Джей у Ларри.

– Угу. – Ларри даже не оторвался от своего занятия. – Все нормально.

– А где он? – нахмурился я.

Ларри пожал плечами.

– Не знаю. Наверное, в главном корпусе.

– Но он вернется? – не отставал я.

Ларри задвинул сумку под кровать и встал.

– Вы письма уже написали? – спросил он как ни в чем не бывало. – Давайте заканчивайте, а то скоро на ужин. Письма возьмите с собой. Их можно оставить в ящике в главном корпусе.

Он направился к выходу, но остановился в дверях и повернулся к нам:

– И не забудьте, сегодня у нас ночь в палаточном городке. Сегодня мы будем спать в палатке.

Мы все как один застонали.

– Но, Ларри. Ночью на улице холодрыга! – сказал Джей за всех.

Ларри пропустил его замечание мимо ушей, открыл дверь и шагнул через порог.

– Эй, Ларри, – крикнул Джей ему вдогонку. – У тебя ничего нет, чем можно смазать ожоги от солнца? А то я, кажется, обгорел.

– Ничего, – коротко отозвался Ларри и вышел на улицу.

Колина действительно немного пошатывало, и мы с Джеем помогли ему дойти до главного корпуса. Он жаловался, что у него по-прежнему двоится в глазах и что голова опять разболелась ужасно.

Мы уселись на самом краю длинного стола поближе к окну. В окно задувал прохладный ветерок, и это было приятно. За сегодняшний день мы явно перегрелись на солнце.

На ужин давали мясо с жареной картошкой и подливой. Не сказать, чтобы все это было так уж необыкновенно вкусно, но я сильно проголодался, и мне было уже все равно, что есть: лишь бы что-то и побольше. А вот у Колина аппетита не было. Он сидел, ковыряя вилкой у себя в тарелке, и вообще ничего не ел.

В столовой, как всегда, было шумно. Ребята смеялись и громко переговаривались. Мальчишки за соседним столом затеяли соревнование по метанию копья. Вместо копий у них были хлебные палочки. Занятие, надо сказать, идиотское. Но им было весело.

Вожатые, одетые в свою бело-зеленую униформу, ели отдельно от нас. Они сидели за столиком в дальнем углу и совершенно не обращали на нас внимания.

Прошел слух, что после ужина мы пойдем на костер и будем разучивать лагерные песни. Народ шумно возмущался по этому поводу.

Джей и еще один парень по имени Роджер, который сидел напротив, затеяли шутливую потасовку, стараясь отобрать друг у друга хлебную палочку. Джей оказался сильнее и все-таки перетянул ее к себе, попутно опрокинув стакан виноградного сока, который весь пролился мне на шорты. Шорты были коричневыми, но пятно получилось очень даже заметным. Причем впереди. На самом, как говорится, интересном месте.

– Эй! – Я сердито вскочил из-за стола.

– Ух ты, Билли в штаны напрудил, – сказал Роджер, и все заржали.

– Ага, навиноградил, – добавил Джей, давясь от смеха.

Все почему-то решили, что это очень остроумно. Ржач стоял такой, что посуда тряслась на столах. Кто-то швырнул в меня хлебной палочкой. Она отскочила у меня от груди и упала мне прямо