Ойме - Алёна Моденская

лиц, но в знакомой одежде, они плавали в серой мгле и бездумно шевелили конечностями, от которых вверх уходили тонкие нити, похожие на те, что носили на запястьях Август и Егор.

Как только вся эта жуть с черепом закончится, надо будет ещё как-то решить проблему Егора. У Каролины, оказывается, совсем совести нет. Хотя странно было думать, что есть.

Утром распогодилось — небо было лазурным, с редкими белыми, подзолоченными солнцем облаками. Опавшая листва шуршала под ногами и тепло почти как летом. Жаль, дождь не зарядил, а то бы карнавал, может, отменили. Ну, или он прошёл бы поспокойнее.

А теперь, в ясную-то погоду, уже с утра все праздничные площадки были запружены раскрашенной молодёжью. В начале улицы, где находилось «Ойме», устроили соревнование на самую большую тыкву. И теперь все фотографировались на фоне рыжего бахчевого склада.

И кругом — маски черепов. Странный какой-то праздник урожая.

— Это потому, что наши предки дар от первого урожая всегда относили на кладбище, чтобы поблагодарить предков, — говорила Яна, рисуя маску черепа на лице Лёки. — Вообще весь культ Ашназавы — это по сути поклонение предкам и силам природы. Из земли вышли — в землю и возвращаемся. Весной у них просили помощи в полевых работах, осенью — благодарили и заручались поддержкой на зиму. Всё.

Лёка повернулась к зеркалу. Отшатнулась, потому что оттуда на неё смотрела Ашназава — прозрачный грим смешивал черты лица и нарисованный череп. Яна надела на голову Лёке венок из колосьев и красных георгинов. И ещё одолжила винтажное платье. И подаренные деревянные бусы снова пригодились.

Лёка шумно вдохнула. Как бы только пережить этот день. А он обещал быть сложным. Из-за солнечной погоды и наплыва людей в городе Марта решила закрыть оба зала, а буфет вытащить прямо на улицу — разместить стойку, витрину с выпечкой и кофейный аппарат у входа, а украшенные осенними композициями столики ближе к улице. Она, в общем-то, всегда пешеходная, так что мало что поменялось. Только вынесли наружу рабочие места Лёки и Марины, которую тоже раскрасили и поставили на продажу выпечки.

— Так, персонал. — Марта, наряженная попроще, чем остальные, но тоже ярко, собрала всех в пустом тёмном зале. — Слушаем внимательно. Сегодня нам надо сделать максимальную выручку. Чем больше заработаем — тем больше премии. Кухня работает на выпечке, официанты — у столиков, буфет — у входа. Алкоголь сегодня в кофе не добавляем. Чтобы народ не оскотинился и не начал безобразничать. Вопросы есть?

Вопросов ни у кого не было, так что сотрудники «Ойме» просто молча разошлись по своим местам. Похоже, всех сегодня ждал аврал.

Улица Радилова с самого раннего утра заполнилась народом, суетящимся и снующим одновременно во всех направлениях, словно большой муравейник. Люди ходили между палатками народных умельцев, предлагающих свои изделия, а работники администрации устанавливали ограждения для дневного парада.

— Удачи, — улыбнулась Марина, показав собственные зубы из-под грима.

— И тебе, — вяло отозвалась Лёка, становясь на рабочее место. Удача им сегодня явно понадобится.

Как только «Ойме» начало работу, стали подходить люди за вафельными рожками с тыквенным кремом, печеньем «орешки», пирожными «картошка», украшенными орехами и желудями из мастики. А ещё ореховые конфеты, яблоки в карамели, пирожные с разноцветными кремами, пончики и булочки с начинками. И с десяток разнообразных вафель. И, конечно, мазычские чипакши с разной глазурью.

Кондитер Наташа постаралась на славу. Спустя примерно полчаса она выбежала к буфету с большой коробкой.

— Про чашки и стаканы-то я забыла, — выдохнула Наташа, ставя коробку рядом с Лёкой. — Смотри. Здесь бисквитные чашки. Это попроще, а посложнее — с блюдцами. И вот ещё ложки-печеньки. Вафельные стаканчики. Кофе прямо в них можно наливать, а потом всё съедать. И вот ещё ценники.

Наташа умчалась на кухню, а Лёка выставила на витрину по одной чашечке каждого вида и положила ложки. И тут же началось:

— Мне, пожалуйста, латте в съедобной чашке.

— Капучино в вафельном стакане.

— Сет из пончиков и моккачино в съедобной чашке с блюдцем.

Когда Лёка поняла, что капучино для такой «посуды» всё-таки жидковат, она стала всем подряд предлагать аффогато. Хорошо, что стало почти по-летнему тепло, а Марта догадалась прикатить холодильник с несколькими контейнерами разного мороженого.

В одиннадцать началось костюмированное шествие. Народ стоял у ограждений и снимал всё на телефоны, и Лёке почти ничего не было видно. Разве что цирковую платформу с воздушными гимнастами.

— Я в туалет, — прошептала Марина и убежала.

Образовавшуюся паузу Лёка решила заполнить чашкой бомбон — эспрессо со сгущённым молоком. Причём кофе взбила сразу со сгущёнкой, чтобы придать густоты. Налила в бисквитную чашку, шоколадом приклеенную к вафельному блюдцу. Чуть перемешала ложкой-печенькой.

Получилось неплохо, особенно понравились чашка и ложка — Наташа в них добавила слегка обжаренную миндальную муку.

— Съедобная посуда? — за стойкой появился ветеринар Олег из клиники, куда Лёка носила Грушу. Олег был без грима.

— Да, модно и экологично. — Лёка дожевала ложку. — Хотите попробовать?

— Давайте, — улыбнулся ветеринар. — И давайте ещё вафлю в шоколаде с орехами.

А Марина-то ещё не вернулась. Пришлось доставать вафлю салфеткой самой, а потом уже готовить кофе. Олег отвлёкся на телефонный звонок, и Лёка сделала напиток на свой выбор — медовый раф со сливками. Правда, пришлось хорошенько взбить всё вместе, чтобы чашка быстро не промокла.

— Интересный какой вкус, — сказал ветеринар, попробовав кофе.

— Мёд. Сейчас же праздник урожая. — Лёка осторожно осмотрела его руки. Слава Богу, хотя бы у него никаких нитей.

— Первый раз пробую кофе с мёдом. По-осеннему.

— В Испании так готовят. — Лёка скучающим взглядом смотрела на проплывающие над головами толпы знамёна и флаги парада.

— А почему вы не заходите? И больше не пишите?

Лёка некоторое время просто смотрела на ветеринара.

— Так вы меня в «чёрный список» занесли.

— Я? Неправда.

— Да неужели.

Олег полез в телефон, что-то там долго искал. Лёка успела приготовить мокку, фраппе и брив, а ещё продать две коробки пончиков, вафельный рожок, медовик, сет чипакши с разной глазурью и кекс в форме тыквы.

— Да, действительно, — пробормотал ветеринар, когда гости парада ушли за столик. — Это, наверное, сетевой глюк. Я вас разбанил.

— Угу. Глюк. — Лёка стала нарочито копаться под стойкой.

— Вы что, не верите?

Лёка выпрямилась и подалась вперёд. Хотела отправить его прогуляться со своей подружкой, но подумала, что кто-то может услышать, как она грубит покупателю.

Вместо грубости спросила:

— Хотите чего-нибудь ещё?

— Я вас не банил, честное слово.

— Я знаю. — А вот это была чистая правда. — Так что — попробуете пряный тыквенный латте? Тоже очень осенний вкус.